Глава 1. Проблема безопасности общества и гражданское оружие

Современный уровень развития Российской Федерации позволяет говорить о значительных успехах в экономике и социальной сфере, которые были достигнуты за последние годы. После кризиса 90-х годов страна успешно прошла период восстановления, а основные статистические данные свидетельствуют о стабильном росте. Общую позитивную картину нарушают показатели защищённости граждан, значительно отстающие от приемлемых на данном этапе развития. Фундаментальные причины сложившейся ситуации следует искать в действующей модели обеспечения безопасности российского общества, которая не в полной мере отвечает требованиям и вызовам текущего момента.

По основным экономическим и социальным показателям Россию можно зачислить в категорию развитых стран. Уровень валового внутреннего продукта на душу населения в странах Восточной Европы в среднем составляет 11 тыс. долларов¹, в Российской Федерации этот показатель равняется 16,6 тыс. долларов². Россия, как и большинство других стран Европы, обладает высоким индексом развития человеческого потенциала³. Однако в сфере обеспечения безопасности граждан мы существенно отстаём даже от ближайших государств на пространстве бывшего СССР.

Средний уровень криминальных убийств в Восточной Европе за 2010 год составлял 7 жертв на каждые 100 тыс. жителей⁴, в России этот показатель за тот же период был равен 13 убитым⁵. Именно по уровню преступности, качеству правоохранительной системы и национальной безопасности Россия располагается на последних местах европейских рейтингов. Несмотря на огромное сходство в остальных позициях, по этому показателю мы имеем существенно худшие данные, чем остальные государства Европы.

Высокий уровень преступности является не только репутационной проблемой, подрывающей инвестиционную привлекательность и перспективы развития страны в других сферах, но и сопрягается с нарушением основ конституционных гарантий и первостепенных задач государственной политики по защите прав, интересов, жизни и здоровья своих граждан.

Россия имеет в последнее десятилетие ряд значительных успехов, на фоне которых положение в сфере общественной безопасности кажется особенно вопиющим. Продолжительность жизни в России за последнее четырёхлетие возросла на 2,4 года и превысила 70 лет⁶. Преодолена отрицательная демографическая динамика убыли населения. При этом эмиграция из России сократилась по сравнению с кризисным периодом конца 90-х годов более чем в 6 раз. Россия уверенно продвигается вверх в рейтингах самых сильных экономик мира, опережая по темпам экономического роста развитые страны. Реальный уровень доходов с 2000 по 2011 год (т.е. доходы за вычетом накопленной за 10 лет инфляции – 275%) увеличился в 2,6 раза, зарплаты – в 3 раза, пенсии – в 3,5 раза. Уровень смертности от самоубийств в 2011 году относительно 2000 года снизился в 1,82 раза, уровень младенческой смертности – более чем вдвое, число погибших в ДТП сократилось в 1,79 раза, общий уровень смертности сократился на 16%. Естественная убыль населения снизилась в 8,7 раза.

Наблюдающиеся в последнее время успехи России в области демографии – рост продолжительности жизни, повышение уровня благосостояния и рождаемости – свидетельствуют о том, что именно в сфере общественного правопорядка назрела необходимость комплексных реформ. Данная проблема является вопросом первичной национальной важности. При этом нельзя сказать, что успехов и в этой сфере не наблюдается.

Год за годом в России снижается уровень насильственной преступности. Число убийств, достигнув в 2002 году своего исторического максимума в 31 жертву на каждые 100 тыс. жителей, сократилось к 2011 году в 3 раза – до 11,5 убийств в год, что ниже даже советских показателей, увеличивающихся с 12,4 убийств в 1989 году⁷ до 15,2 в 1991 году⁸. Однако этот уровень остаётся непропорционально высоким в сравнении с международными и региональными показателями. Это ставит задачу поиска средств для закрепления положительных изменений и в этой области, подобно тому, как реализуются национальные проекты модернизации системы здравоохранения, сельского хозяйства или дорожной сети.

Именно поэтому сегодня так важно поднять вопрос фундаментальных основ системы российского правопорядка, обсудить возможные пути его реформирования и исследовать мировой, исторический и региональный опыт по этой проблеме.

Взятый российским руководством курс на комплексную модернизацию, децентрализацию и демократизацию страны задаёт вектор подобных реформ и в сфере правопорядка, которые уже частично происходят в России. Так, в частности, расширяется перечень лиц, обладающих правом задержания преступников⁹. Год за годом увеличивается число граждан, участвующих в обеспечении правопорядка в стране, и владельцев гражданского оружия (число лицензий на оружие с 2000 года увеличилось почти в 2 раза, количество охранных предприятий по сравнению с 1999 годом увеличилось с 11 до почти 30 тыс.).

Общее направление реформы в сфере правопорядка задано руководством России. Так, Владимир Владимирович Путин сказал: «Ни одно государство мира не может обеспечить безопасность своих граждан»¹⁰, а Дмитрий Анатольевич Медведев отметил, что «свобода лучше, чем несвобода»¹¹. В этом контексте особенно важно переосмысление фундаментальных подходов к российскому правопорядку и обозначение горизонтов возможных усовершенствований в этой области.

В настоящий момент государство фактически полностью взяло на себя функции обеспечения безопасности, не используя потенциал общественных организаций и законопослушных граждан с активной гражданской позицией. Сложившееся положение можно рассматривать как наследие предыдущих исторических периодов: до революции граждане активно привлекались и успешно взаимодействовали с органами государственной власти в деле обеспечения общественного порядка и безопасности, достаточно вспомнить феномен казачества и практику широкого распространения легального владения огнестрельным оружием, в том числе и короткоствольным. Однако с построением в России идеологизированной системы власти государство фактически вытеснило из этой сферы гражданское общество.

Об отсутствии эффективности запретительного опыта свидетельствует тот факт, что СССР был в числе мировых лидеров по уровню убийств на душу населения, превосходя ведущие европейские страны по этому показателю в 12 раз¹². В период значительно более либерального регулирования сферы личного владения оружием и наличия легального гражданского оборота короткоствольного нарезного оружия в Российской империи периода 1902 – 1914 годов показатель убийств был вдвое ниже советского уровня и находился на уровне 6 – 7 убийств в год на каждые 100 тысяч человек¹³. По состоянию на 2011 год этот показатель в России опустился ниже уровня советского периода и составил 11,5 жертв в год на 100 тыс. человек¹⁴, однако он остаётся значительно выше аналогичных показателей развитых стран.

В России произошли фундаментальные социально-экономические и политические изменения, в стране сформировано правовое демократическое общество, однако в сфере безопасности ещё сохраняются значительные элементы неэффективного наследия прошлого государственного уклада. Ситуация постепенно меняется: с принятием закона «Об оружии» 1996 года за гражданами закреплено право владения длинноствольным гладкоствольным огнестрельным оружием для самообороны, развивается рынок частных охранных услуг и огнестрельного оружия ограниченного поражения, однако все эти меры носят внесистемный и половинчатый характер. Охранные предприятия лишены права владения оружием – они должны арендовать его в органах внутренних дел, оружие «ограниченного поражения» для самообороны разительно отличается по эффективности от оружия, используемого криминальным миром, а сами случаи гражданской самообороны зачастую оканчиваются уголовными санкциями в адрес обороняющихся. Именно рядовые граждане неизбежно сталкиваются с насильственной преступностью, и их поведение и готовность к оказанию сопротивления влияют на динамику преступности в стране.

Актуальность смены концептуальных подходов в сфере безопасности и правопорядка в стране иллюстрирует тот факт, что Российская Федерация является страной с одним из самых высоких уровней убийств на душу населения среди развитых государств. Сотрудников правоохранительных органов в России ежегодно убивают почти в два раза больше, чем полицейских в США.¹⁵ Это наглядно характеризует необходимость пересмотра существующих подходов в области поддержания безопасности и правопорядка.

Многие государства бывшего Варшавского блока, вставшие на путь демократизации и выстраивания правового общества, ещё в начале своих реформ провели переоценку сложившихся основ правовой безопасности и включили в эту сферу гражданское общество, в том числе и путем наделения населения правом владения короткоствольным нарезным огнестрельным оружием самообороны. В Чехии, Болгарии, Грузии, Румынии, объединённой Германии, республиках Прибалтики, Молдове, пересмотревших свои подходы к безопасности, уровень насильственной преступности оказался существенно ниже, чем в современной России.

Ключевым моментом в сфере расширения вовлечения гражданского общества в обеспечение безопасности и правопорядка может являться дальнейшее расширение прав граждан на владение оружием и включение в число таковых возможности лицензированного гражданского оборота короткоствольного нарезного огнестрельного оружия. Значимость подобных изменений наглядно иллюстрирует мировая и российская практика. Опыт гражданской вооружённой самообороны в США, где граждане имеют широкие права законной самозащиты, показывает, что в 80% подобных случаев используется короткоствольное оружие.

В новейшей истории России уже накоплен определённый опыт участия гражданского общества в поддержании правопорядка. В 2009 году было продано более 500 тыс. единиц оружия, из них более 66% составило оружие самообороны¹⁶.

В условиях устойчивого роста количества оружия на руках у населения (на 8 – 18%¹⁷ в год) наблюдается планомерное снижение насильственной преступности: количество грабежей за последние 5 лет снизилось в 1,5 раза¹⁸, количество убийств с 2002 года упало почти в 3 раза. Таким образом, увеличение количества легального оружия не провоцирует рост преступности. Однако уровень насильственной преступности в стране остаётся недопустимо высоким.

Одним из способов улучшения криминогенной обстановки является увеличение численности легально вооружённых гражданских лиц, перманентно вовлечённых в процесс поддержания правопорядка в стране, которые самим своим присутствием увеличивают вероятность эффективного сопротивления насильственной преступности. Владельцы легального оружия традиционно являются одной из наиболее законопослушных групп населения в связи с дополнительной правовой ответственностью. Вероятность антиобщественного поведения среди владельцев легального оружия одна из самых низких из всех групп населения. Это общемировая закономерность, например, лицензированные владельцы оружия в Техасе в 7,6 раз реже задерживаются за нарушения общественного порядка, чем рядовые граждане этого штата¹⁹.

После широкого распространения гладкоствольного длинноствольного оружия самообороны такое правонарушение, как ограбление загородных коттеджей, фактически исчезло из судебной статистики. Хотя ранее оно было широко распространено. Подобные результаты были достигнуты за счет того, что сегодня преступники знают: против них может быть использовано оружие²⁰. Это наглядно демонстрирует чёткую взаимосвязь между количеством оружия на руках у населения и улучшением криминогенной обстановки.

В стране уже существует высокий уровень развития оружейной культуры, что подтверждается крупнейшим в мире военным резервом численностью порядка 20 миллионов человек²¹.

Среди основных поставщиков оружия криминальному миру владельцы легального гражданского оружия не числятся. Подавляющая часть нелегального стрелкового оружия поступает в оборот из армии и силовых ведомств.  В более 50% случаев отечественное оружие попадает в криминальный оборот по вине должностных лиц, чья работа связана с оружием. В 17% случаев оружие в нелегальный оборот поступает из мест вооружённых конфликтов, в 14% случаев имеют место хищения на этапе производства оружия, в 5% случаев криминальные арсеналы пополняются «чёрной» археологией²².

Принимая во внимание погрешности учёта, следует тем не менее отметить, что тенденции нелегального рынка вооружений напрямую влияют на качественные и количественные показатели вооружённой преступности, тогда как расширение легального оборота оружия приводит к противоположным результатам. Количество вооружённых преступлений в России снижается в обратной пропорции к росту количества продаж легального оружия в стране²³.

Подобные статистические закономерности свидетельствуют о том, что гражданское общество в России готово к дальнейшему расширению сотрудничества государства с ним и передачи в личную ответственность новых полномочий по поддержанию правопорядка и безопасности в России. Потенциал государственно-частного партнёрства в этой области не в полной мере раскрыт.

В рамках развития парадигмы ответственного вооружённого гражданина существует ряд возможных законодательных изменений. Это может быть внедрение в России механизмов «гражданского задержания», создание муниципального и регионального уровня полиции, подотчётной местному самоуправлению, законодательное закрепление самооборонной доктрины «Мой дом – моя крепость», гарантирующей законность защиты частной собственности и самообороны, возможность рассмотрения уголовных дел, связанных с этой проблематикой, судом присяжных, расширение гражданских прав на оружие, в частности, введение в лицензируемый гражданский оборот короткоствольного нарезного огнестрельного оружия. Подобные механизмы более широкого вовлечения общества в поддержание безопасности и правопорядка в России позволят повысить эффективность правоохранительной системы, сделав гражданское общество её полноценным партнёром.

Закрепление подобных изменений на конституционном уровне стало бы значимым шагом, демонстрирующим окончательное изменение подходов к обеспечению общественной безопасности и отражающим роль и ответственность граждан в этих процессах. Важность этого шага только увеличивается, учитывая, что некоторые возможности в сфере самообороны у населения есть, но в общественном мнении продолжает доминировать пассивно-патерналистский подход к этой проблеме – слишком много лет государство неодобрительно относилось к людям, осуществлявшим активную самооборону против преступности.

Новая концепция личной ответственности в государственной политике России уже реализуется: популяризуется предпринимательская инициатива, поощряется трудовая мобильность, личный выбор пенсионных фондов, образовательных приоритетов, медицинских учреждений и т.д. Вступление России в ВТО требует качественного роста предпринимательской активности, развивающейся в условиях среды личной ответственности и дополнительных гарантий защиты частной собственности. В рамках этого укрепляющегося подхода вполне закономерно изменение парадигм безопасности и правопорядка, более широкое вовлечение в этот процесс самих граждан, закрепление тех положительных тенденций в практике гражданской самообороны, которые уже существуют.

На данный момент в России более 6 млн. владельцев гражданского оружия. Гражданское оружие самообороны сегодня подразделяется на огнестрельное гладкоствольное длинноствольное оружие, огнестрельное оружие ограниченного поражения, газовое оружие, электрошоковые устройства.

Ст. 37 и 39 УК РФ позволяют гражданам использовать любое оружие в пределах необходимой обороны за исключением случаев, «явно не соответствующих характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинён вред равный или более значительный, чем предотвращённый». Многозначность данной формулировки сохраняет значительные возможности злоупотреблений и судебных ошибок, что дезориентирует граждан и не способствует их активному вовлечению в процесс прямой защиты правопорядка и деятельной помощи в этом вопросе правоохранительным органам. Снизить эти риски даже без изменения формулировок может законодательное закрепление гарантий рассмотрения подобных дел с ходатайства одной из сторон судом присяжных.

Однако ещё более системной проблемой сложившейся в России правовой практики является законодательное исключение из гражданского оборота короткоствольного нарезного огнестрельного оружия в целях самообороны. Разрешённое к обороту огнестрельное оружие ограниченного поражения имеет верхний предел дульной энергии 91 Дж. Между тем для надёжного останавливающего эффекта требуется приложение усилий в 100 Дж на 10 килограммов веса. Хотя на практике противодействия преступности имели место случаи, когда этих показателей было недостаточно. Правоохранительные органы постоянно совершенствуют своё вооружение и экипировку для адекватного противодействия преступности, однако в отношении оружия для гражданских лиц в России практикуется обратная, дискриминационная практика снижения эффективности оружия, что вряд ли положительно сказывается на способности адекватного противодействия преступности.

Следует также отметить, что эта практика искусственного ослабления оружия самообороны не имеет практического смысла в контексте легального статуса гражданского владения длинноствольным оружием, которое в десятки раз превосходит по своей дульной энергии пистолеты. Вероятность летального исхода при выстреле из длинноствольного гладкоствольного оружия, широко применяющегося в самообороне, составляет более 80%, тогда как при попадании из пистолета вероятность летального поражения снижается до 10%. В целях гуманизации процесса самообороны необходима легализация короткоствольного нарезного оружия как оптимального оружия самообороны. Значительной проблемой, характеризующей несовершенство существующего правового режима оружия, является тот факт, что ОООП не является оптимальным оружием с точки зрения баллистических экспертиз и опознания оружия, производившего выстрелы²⁴, тогда как использование нарезного огнестрельного оружия позволяет добиться раскрытия случаев его применения за счёт следообразования на пулях и гильзах.

Рассмотрение в качестве оружия самообороны газовых и электрошоковых образцов выявляет их недостаточную эффективность. Подобные категории оружия не могут быть приемлемы для обороны дома, семьи или имущества в случаях групповой или вооружённой преступной агрессии. Данное оружие имеет ограничение по применению с учётом погодных и климатических условий.

Холодное оружие в российском законодательстве рассматривается не как оружие самообороны, а как охотничье вооружение, объект коллекционирования и ношения с традиционными костюмами казачества и коренных народов России.

Длинноствольное оружие, хотя и обладает достаточной мощностью и разрешено к применению в случае самообороны, но далеко не оптимально в использовании – его ношение для самообороны запрещено, а транспортировка или хранение на дому сопряжено со значительными техническими трудностями в случае необходимости оперативного применения.

Последние резонансные случаи вооружённой самообороны граждан (оборона семьи от вооружённых преступников Гегамом Саркисяном в Тульской области, гражданская оборона от целой банды преступников посёлка Сагра) демонстрируют, что общество способно активно обороняться от преступности, однако для закрепления этой положительной тенденции необходимы системообразующие законодательные изменения и корректировка направлений государственной политики в области безопасности.