Теория познания: виртуально врожденные идеи как новая форма «припоминания»

Наиболее крупным произведением Лейбница, наряду с «Теодицеей», стал «Новый опыт о человеческом разуме», в котором философ подробно разбирает и подвергает критике теорию Локка, отрицавшего любые врожденные идеи и уподоблявшего человеческое сознание чистой доске (tabula rasa). Тем не менее Лейбниц не встает на сторону приверженцев теории «врожденных идей» (например, картезианцев), а пытается идти средним путем. В результате он приходит к весьма оригинальному решению.

Старая схоластическая сентенция, берущая начало от Аристотеля и столь любезная эмпирикам, что даже стала их формулой, гласила: Nihil est in intellectu quod поп fuerit in sensu («Нет ничего в разуме, чего бы раньше не было в чувстве»). Лейбниц внес в нее существенную оговорку: Nihil est in intellectu quod поп fuerit in sensu, excipe: nisi ipse intellectus («Нет ничего в разуме, чего бы раньше не было в чувстве, кроме самого разума»). Это означает, что душа «врождена сама себе», что интеллект и его деятельность a priori предшествуют опыту. Эта идея позднее на новой основе обретет законченность в кантианской концепции трансцендентального.

Готфрид Вильгельм Лейбниц 413

Лейбниц считает, что душа содержит в себе «бытие, единство, тождество, причину, восприятие, рассуждение и множество других понятий, которые нельзя почерпнуть из чувств». Значит, Декарт был прав? Лейбниц полагает, что речь идет не столько о реальной форме врожденности, сколько о виртуальной. Идеи находятся в разуме в зародышевом состоянии, они «врождены», как наклонности, естественные природные способности.

Лейбниц так излагает новую концепцию врожденных идей: «Как можно отрицать то, что в нашем духе имеется много врожденного, мы, так сказать, даны самим себе и что в нас имеется бытие, единство, субстанция, изменение, действие, восприятие, продолжительность, удовольствия и тысяча других? Зачем удивляться, когда мы говорим, что эти идеи (и все связанное с ними) врождены, если множество предметов в виде образов постоянно присутствует непосредственно в нашем разуме (хотя по причине наших потребностей или из-за развлечений они не всегда осознаются)? Я воспользуюсь наглядным примером: возьмем глыбу мрамора с прожилками (он предпочтительнее, чем чистые дощечки, называемые философами tabula rasa). Итак, если бы душа имела сходство с чистой доской, то истины, находящиеся в нас, уподобились бы фигуре Геркулеса, которую надо высечь из глыбы мрамора, абсолютно безразличной к тому, какую из нее высекут статую. Однако, если бы на мраморе имелись