3. Стороны в обязательстве

Прежде всего о наименовании сторон. В этом вопросе намечается значительный разнобой. Речь идет о том, что в законодательстве едва ли не каждой страны стороны называются по-разному. Можно указать, например, на то, что в проекте Гражданского уложения его составители выбрали "хозяина" и "распорядителя", но лишь после долгих поисков <*>. Что же касается Основ 1991 г. и действующего Кодекса, то в них для названия сторон используется описание занимаемого каждой из них в обязательстве положения. Соответственно в Основах 1991 г. речь шла о "лице, совершившем сделку в интересах другого лица, не имея на то полномочий", и "лице, в интересах которого совершена сделка", а в ГК - о "лице, действующем в чужом интересе", и "заинтересованном лице" <**>. Такие решения все же трудно назвать оптимальными. Неудивительно, что в литературе, в том числе и в современной, нередко возвращаются к римским терминам "гестор" и "доминус" <***>.

--------------------------------

<*> Составители проекта Гражданского уложения рассказали о трудностях, с которыми они встретились, подыскивая подходящее русское наименование для гестора. По разным причинам пришлось отказаться от таких, как "управитель", "администратор", "радетель", "старатель" (в последнем случае термин был отвергнут из-за смешения с названием соответствующей профессии). В результате они откровенно признали, что остановили свой выбор на "распорядителе" лишь "за неимением лучшего" (Гражданское уложение. Книга пятая. Обязательства. Том пятый. С объяснениями. С. 349 - 350).

<**> Еще ранее так же именовал стороны и И.Б. Новицкий (см.: Отдельные виды обязательств. С. 339).

<***> См., в частности: Рясенцев В.А. Ведение чужого дела без поручения. С. 108 и сл.; Гражданское право. Учебник / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Ч. 2. С. 672 и сл.

ГК, по общему правилу, не содержит прямых ограничений возможности участия тех или иных видов субъектов в рассматриваемом обязательстве на той или иной из его сторон. Речь, следовательно, идет прежде всего о принципиальной допустимости выступления в роли гестора и доминуса в равной мере как юридических лиц, так и граждан.

Что касается доминуса, то в этой роли может оказаться любое юридическое лицо и любой гражданин: как дееспособный, так и недееспособный.

Применительно к гестору как лицу, обязанному совершить действия, о которых идет речь, определение возможных участников на соответствующей стороне зависит прежде всего от характера совершаемых действий. Имеется в виду, являются ли они фактическими или юридическими? Так, лицо, на котором лежит обязанность совершить в чужом интересе фактические действия, может быть признано гестором независимо от наличия у него дееспособности: спасти человека от нападения на него взбесившегося пса, приобретя тем самым соответствующее право на компенсацию, может и недееспособный. При этом не имеет значения, является ли такое лицо недееспособным по возрасту или признано таковым по состоянию здоровья. Следует согласиться с А.П. Сергеевым в том, что "действия фактического характера в чужом интересе имеют значение юридических поступков, а не сделок. Совершать такие действия могут наряду с дееспособными и недееспособные граждане" <*>.

--------------------------------

<*> Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Ч. 2. С. 674.

В отношении заключенных гестором сделок особой специфики нет, поскольку наличие дееспособности у граждан, а равно соответствие сделки специальной правоспособности юридического лица служат непременными условиями ее действительности.

Единственное относящееся к гестору ограничение установлено в ст. 980 (п. 2) ГК, которая исключила возможность распространения правил, предусмотренных гл. 50 ГК, на случаи совершения государственными или муниципальными органами действий в интересах других лиц. Имеются в виду органы, для которых, на что уже обращалось внимание, совершение подобных действий служит одной из целей их деятельности.