Духовная перспектива докритического периода

«Мне суждено было влюбиться в метафизику». Так определил свое призвание Кант. Была ли это история счастливой любви? Ведь

782 Иммануил Кант

цель — оснастить метафизику научным фундаментом — так и не была достигнута философом.

Вуниверситете, будучи студентом, Кант заслушивался лекциями Мартина Кнутцена, излагавшего начала ньютоновской механики и лейбнице-вольфианской метафизики, — две оси, вокруг которых стала вращаться тематика сочинений докритического периода. Колебания, переосмысление и углубление этой тематики постепенно приведут к позиции критицизма. Убеждение в том, что новая наука (особенно, ньютоновская физика) настолько окрепла, что готова отпочковаться от метафизики, привело Канта к мысли, что и метафизика должна быть переосмыслена в самой основе и методологически, чтобы достичь той строгости и конкретности результатов, которых достигла физика. Путь к этому выводу был непрост: он снова и снова изучал возможность совместимости физики и метафизики, обращаясь к анализу предельных оснований метафизики и познания, из чего и родилась в конечном счете «Критика чистого разума».

Стала знаменитой гипотеза Канта, обоснованная в работе «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755), согласно которой универсум возник из некой туманности. Переформулированная Лапласом

в«Изложении системы мира» 1796 г., то есть сорок лет спустя, она нашла немало сторонников. Поскольку работа Канта вышла анонимно, гипотеза стала называться теорией Канта—Лапласа. Попытка Канта объяснить возникновение мира оставалась в рамках физики: механика не в состоянии объяснить рождение гусеницы или травинки, но все это вместе взятое не только не отрицает, напротив, предполагает наличие Творца. Ведь изначально туманность не рождается из ничего, она вызвана к жизни творческим Божественным актом, подобно рациональным законам, управляющим миром.

Вдиссертации 1755 г. «Новое освещение познания метафизики первоначал» Кант пытается пересмотреть основоположения лейбницевской и вольфианской метафизики. Он опирается на два принципа. Первый — принцип тождества (которому подчинен принцип непротиворечия). Второй — принцип достаточного основания. Впрочем, этот второй принцип он пытается доказать заново. Аргументация такова: всякое случайное событие предполагает некий антецедент предшествующую причину, ибо, если бы ее не было, то из этого следовало бы, что случайное — причина самого себя. Но это невозможно, ведь тогда случайное было бы необходимым. К этому Кант добавляет два других момента. Во-первых, принцип последователь-

Жизненный путь и сочинения Канта 783

ности (согласно которому изменение не может иметь места там, где нет взаимной связи). Во-вторых,

принцип сосуществования (согласно которому каждая вещь связана с другими, если есть общая зависимость от первоначала). Таковы попытки Канта найти предельные основания метафизики.

Очевидна линия развития кантианской мысли в публикациях 1756 г., где научная тематика («О причинах землетрясений», «Теория ветров») объединена следующей программой: «Польза союза метафизики с геометрией в философии природы. Первый очерк: Физическая монадология». Кант неустанно подчеркивает ценность метафизики в выяснении последних оснований реальности. Он корректирует монадологию Лейбница в целях обоснования ньютоновской физики метафизикой, предлагая заменить монаду духовную монадой физической, действием которой микропространство во взаимодействии с другими монадами трансформируется в пространство как таковое. Кроме того, Кант убежден, что геометрия и опыт немыслимы без поддержки метафизики.

Кант, как видим, еще остается лейбницеанцем, разделяет мнение о том, что пространство как феномен выводимо из метафеноменальной реальности. Влияние Лейбница заметно и в сочинении «Об оптимизме». Землетрясение в Лиссабоне стало поводом для Вольтера высмеять взгляд на наш мир как на «лучший из миров». Кант парировал, что здесь не срабатывает оптика частного: что кажется абсурдным с одной точки зрения, может обрести смысл с позиции целого.

Чтение работ Юма, по признанию самого Канта, пробудило его от «догматической спячки». Красноречивые свидетельства тому мы находим в сочинениях «Ложное мудрствование в четырех фигурах силлогизма», «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога», «Опыт введения в философию понятия отрицательных величин». В этих работах (особенно, в первой и последней) Кант подчеркивает различие между традиционной формальной логикой и логикой реальной действительности: первая, занятая игрой тонких формальных оттенков, не схватывает бытия. Стало