Джон Толанд: христианство без тайн

Из всего сказанного до сих пор легко понять, что во Франции Просвещение получило наиболее яркое и разнообразное выражение, известность и в некотором смысле наибольшее влияние. Но не нужно забывать, что идеи, получившие распространение благодаря «Энциклопедии» Дидро и Д'Аламбера, берут свое начало из науки Ньютона. Роберт Бойль в «Химике-скептике» опроверг старую теорию элементов, операционально определив «элемент» как то, что остается после сожжения, а Локк воспринял от Бойля деление на «первичные качества» (протяженность, форма, плотность, движение и т. д.) и «вторичные» (цвета, звуки, запахи, вкус и т.д.). Полемика о естественной религии и религии Откровения оказалась в центре внимания английских просветителей.

Основной работой английских деистов стало «Христианство без тайн» Джона Толанда. Ирландец по происхождению, Толанд родился в 1670 г. и умер в 1722 г. В возрасте 16 лет он перешел из католицизма в протестантизм. Он учился в Глазго, Лейдене и Оксфорде. Благодаря Лейбницу Толанд обрел расположение королевы Пруссии Софии Шарлотты, которая была ученицей Лейбница. «Христианство без тайн» вышло в 1696 г.; в 1704 г. — «Письма к Серене» (Серена — не кто иная, как королева София Шарлотта). Работа «Христианство без тайн» принесла Толанду большую известность и стала классическим каноном деизма; но за нее же Толанду досталось от приверженцев христианства.

Что защищал автор в своей работе «Христианство без тайн»?

Толанд следует по стопам Локка, который в работе «Разумность христианства» попытался соединить разум и христианскую веру. Но Толанд идет гораздо дальше Локка, он делает разум «судьей веры» и устраняет из христианства всякий элемент тайны, помещая веру в

Джон Толанд 707

границы разума. Об этом говорит заглавие его работы: «Трактат, в котором показывается, что в Евангелии не содержится ничего противоречащего разуму или недоступного и что ни один догмат христианства не может быть назван непостижимой тайной в прямом смысле слова». То, что считается тайной, будучи подвергнуто суду разума, может быть исчерпывающим образом объяснено и понято — это центральный тезис Толанда. Когда мы говорим о «тайне», имеем в виду две вещи: или это нечто, противоречащее разуму, и тогда как не имеющее смысла должно быть попросту исключено из всякой серьезной дискуссии; или же тайна — нечто, еще не познанное и не объясненное, и тогда должно стать объектом исследования, чтобы быть рационально объясненным. Для Толанда идеи христианства таинственны только во втором смысле. «Я, — пишет Толанд, повторяя Ньютона, — изгоняю все гипотезы из своей философии. Все, что есть в религии полезного и необходимого, должно быть легко усвоено и созвучно нашим знаниям». Ничто не должно быть недоступным пониманию, и ничего невоспринимаемого и нелогичного не может быть в Евангелии. Конечно, форма изложения Евангелия такова, что делает некоторые истины доступными широким массам; но позитивное христианство не что иное, как выражение естественной религии, религии, принципы которой в совершенстве постигаемы разумом («Нет ничего более понятного, нежели атрибуты Бога»).

Именно естественная религия вне культов, институтов и верований позитивных религий по душе Толанду. Но чтобы она могла возродиться, необходимо осознать все суеверия и предрассудки, которые держат в плену наш ум. Толанд пишет в «Письмах к Серене»: «Не успели мы появиться на свет, как нас со всех сторон обступил обман. Повивальные бабки помогают моему рождению разными церемониями, полными суеверий, и добрые женщины, которые присутствуют при муках рождения, держат наготове тысячу магических слов, чтобы удалить несчастье и обеспечить счастье ребеночку. <...> И священник во многом не уступает им по части суеверий, взять хотя бы его службу со своего рода заклинаниями, все это могущественное волшебство, использование языческих символов — соли и масла». Сразу после рождения, продолжает Толанд, «нас доверяют кормилицам, невежественным женщинам, вульгарным и грубым, передающим нам свои заблуждения вместе с молоком, запугивая, чтобы мы вели себя тихо, лешаками и ведьмами... пугают рассказами о духах и колдуньях, внушая нам, что все пустынные места посещаются привидениями, а ночью действуют

708 Развитие просветительского разума

невидимые злые силы. <...> Потом от наших кормилиц нас приносят домой, где мы попадаем в еще худшие руки ленивых и невежественных слуг, занимающих нас в основном сказками о феях, чертенятах, колдовстве, призраках, гадалках, астрологах и других химерах».

Школа также не является лучшим местом для воспитания разума, и там «молодежь так же, как и дома, не слышит никаких других разговоров, кроме как о демонах, нимфах, злых духах, сатирах, фавнах, пророчествах, превращениях и других фантастических чудесах». Позже начинается учеба в университете; но, замечает Толанд, и университет — питомник предрассудков, самый вредный из которых — то, что мы думаем научиться всему, а на деле получается — ничему, кроме зубрежки, с большой самоуверенностью в том, что непрочно на деле. Вдобавок, словно недостаточно всего этого, чтобы разрушить наши мыслительные способности, «есть в большинстве обществ в мире специально