17. Международные организации.

К субъектам международного частного права наряду с физическими и юридическими лицами, а также государством относятся международные межгосударственные организации (далее — международные организации), т. е. организации, созданные государствами для достижения определенных целей и участниками которых являются государства. Среди признаков международных организаций в литературе по международному праву принято выделять следующие: учреждение организации на основе международного договора; наличие организационной структуры, правоспособности, привилегий и иммунитетов; суверенное равенство государств-участников.

Являясь наряду с государствами основными субъектами международного публичного права, международные организации участвуют также в международных частноправовых отношениях, когда они вступают в гражданско-правовые отношения с другими субъектами. Причем иностранным элементом в составе гражданского правоотношения, позволяющим квалифицировать отношение как международное частноправовое, является именно сама международная организация.

Следует сказать о двух видах частноправовых отношений, в которых принимает участие международная организация. С одной стороны, все международные организации, независимо от размера, наличия устава и содержащихся в нем положений о правоспособности, вступают, точнее — вынуждены вступать, в гражданско-правовые отношения с государством пребывания для обеспечения своей повседневной деятельности (электро-, газо-, водоснабжение и т. п., почтовая и прочая связь, приобретение канцелярских принадлежностей и пр.). С другой стороны, организации участвуют в гражданско-правовых соглашениях, которые связаны с реализацией ими своей целевой (уставной) правоспособности. Скажем, Международный банк реконструкции и развития уполномочен в соответствии с Уставом (Статьи Соглашения о МБРР 1945 г.) оказывать содействие частным иностранным инвестициям путем предоставления гарантий или участия в займах с целью осуществления конкретных проектов реконструкции и развития (ст. 1 (II), раздел 4 (VII) ст. 2). Понятно, что характер гражданско-правовых отношений в первом и во втором случаях различен.

Особенностью международных организаций как участников гражданских правоотношений является их публично-правовая природа: подчинение иностранному правопорядку противоречит независимому международно-правовому статусу международной организации. Как следствие в Российской Федерации гражданские правоотношения с участием международных организаций регламентируются в основном международными договорами Российской Федерации. Международными договорами Российской Федерации регулируются и гражданские правоотношения должностных лиц международных организаций, которые находятся в непосредственной связи с международными организациями, выступают от их имени.

Объем гражданской правоспособности международных организаций на территории Российской Федерации (как и их международной правосубъектности) неодинаков, поскольку определяется на основании международных соглашений в каждом конкретном случае. Как отмечается в литературе, «различные международные организации, даже различные специализированные учреждения ООН, обладают неодинаковым объемом прав и обязанностей».11

Международная организация как юридическое лицо. Часто в учредительных документах международных организаций содержится норма о том, что организация является юридическим лицом. В частности, в уставах большинства межправительственных организаций системы ООН закреплено правило о том, что соответствующие организации — «юридические лица» (например, разд. 2 ст. 9 Устава Международного валютного фонда (статьи Соглашения об МВФ 1944 г.),12 разд. 2 ст. 7 Устава Международного банка реконструкции и развития (Статьи Соглашения о МБРР 1945 г.)13 и имеют право заключать договоры, приобретать имущество, возбуждать судебные дела. Так, согласно ст. 1 Конвенции ООН о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций от 13 февраля 1946 г.14 (далее — Конвенция) Объединенные Нации являются юридическим лицом и правомочны: а) заключать договоры, b) приобретать недвижимое и движимое имущество и распоряжаться им, c) возбуждать дела в суде (раздел 1). Интересно в связи с этим обратиться к анализу положений отечественного законодательства о юридических лицах. Согласно п. 1 ст. 48 ГК РФ «юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательством этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде».

Если сравнить положения Конвенции и ГК РФ, то можно заметить, что Конвенцией не установлено, на каком вещном праве международная организация владеет имуществом; в Конвенции ничего не говорится об ответственности организации своим имуществом по своим обязательствам; наконец, из Конвенции мы не можем заключить, в какой организационно-правовой форме действует организация, объявленная юридическим лицом. Это приводит нас к выводу, что международная организация на территории России (как, впрочем, и на территории других государств-участников) должна признаваться самостоятельным видом юридического лица в дополнение к существующим видам национальных юридических лиц.

Надо полагать, что положение о юридической личности международной организации не имеет определяющего характера для допуска организации в гражданский оборот и все международные (межгосударственные) организации обладают способностью участия в гражданских отношениях на территории Российской Федерации как таковые. Например, уставы некоторых организаций (Всемирного почтового союза, Международного союза электросвязи и др.) не содержат положений о том, что соответствующая организация является юридическим лицом, однако никто не ставит под сомнение возможность для этих организаций участвовать в гражданских правоотношениях на территории Российской Федерации наряду с другими субъектами гражданского права. Однако в литературе принято связывать участие международных организаций в гражданских отношениях именно с наличием у них юридической личности. Например, с точки зрения Т. Н. Нешатаевой, организации участвуют в гражданском обороте «в качестве юридических лиц».15

С нашей точки зрения, наделение международной организации признаком юридического лица обусловлено необходимостью обеспечения ее участия в гражданском обороте для удовлетворения собственных потребностей и достижения уставных целей. Такое же мнение можно обнаружить и в литературе. Например, К. А. Бекяшев отмечает, что «все межправительственные организации являются юридическими лицами» и что «государства-члены наделяют их правом и дееспособностью в таком объеме, в каком это необходимо для выполнения их функций». 16

Не оставляет сомнений тот факт, что наделение международной организации признаком юридического лица обусловлено необходимостью обеспечения ее участия в гражданском обороте для удовлетворения собственных потребностей и достижения уставных целей. Наличие юридической личности традиционно признается государствами необходимым условием для участия организации в гражданском обороте. В то же время следует обратить внимание на условный характер категории «юридическое лицо». Французский цивилист Мишу в свое время утверждал, что не обязательно организация, которая может быть субъектом прав и обязанностей, должна быть юридическим лицом. 17 Думается, что именно подобные взгляды на концепцию юридической личности могут иметь наибольшее приложение для характеристики тезиса — «международная организация — юридическое лицо» (принимая во внимание дискуссионность категории «юридическое лицо» в науке гражданского права18). В этом смысле не следует допускать смешения категории юридической личности с понятием правосубъектности. Так, в советской литературе признаки правосубъектности организации нередко отождествлялись с признаками юридической личности. В. П. Грибанов, например, писал: «...для того чтобы та или иная социалистическая организация могла быть участником гражданских правоотношений... она должна обладать правосубъектностью, т. е. обладать качествами юридического лица».19

Итак, международная организация является правосубъектной в гражданско-правовом смысле независимо от того, объявлена она юридическим лицом или нет. Ее юридическая личность носит вторичный, производный характер. Если первые классические юридические лица — торговые компании — создавались в целях концентрации капитала для осуществления затратных проектов, а также в целях ограничения участниками таких компаний своей имущественной ответственности, то впоследствии, как справедливо замечает Е. А. Суханов, «категория юридического лица получила гораздо более широкое распространение и стала использоваться законом по отношению ко всякой самостоятельной организации, допущенной государством к участию в имущественном обороте, в том числе даже и к некоторым органам государства ("юридические лица публичного права"). Ведь создание юридического лица может преследовать не только цель получения прибыли... но и цель материального обеспечения управленческой, научно-образовательной... и иной общественной деятельности».20 Полагаем, что указанное утверждение целиком приложимо и к международной организации.

Технический характер категории юридического лица применительно к международной организации во многом лишает смысла конкретный анализ признаков юридической личности, которые обычно рассматриваются в литературе:21 самостоятельность воли, независимость существования лица от входящих в его состав участников, обособленность имущества, самостоятельность имущественной ответственности, выступление в гражданском обороте от собственного имени и т. д. Показательна в этом смысле позиция Л. А. Лунца, по мнению которого «Международная организация пользуется правами юридического лица (гражданской правоспособностью) и в меру необходимости вступает в гражданско-правовые отношения разного рода».22 Автор, таким образом, отождествляет юридическую личность с гражданской правоспособностью, что лишь подчеркивает условность использования категории юридического лица применительно к международной организации.

Правоспособность международной организации на территории России как самостоятельного юридического лица будет практически целиком определяться уставом организации и дополнительными соглашениями с Российской Федерацией. Отсюда можно заключить, что на такое юридическое лицо вряд ли могут быть распространены общие положения ГК РФ о юридических лицах, т. е. вопросы создания, ликвидации, правоспособности юридических лиц (ст. 48—65). Так, согласно п. 3 ст. 400 нового ГПК РФ 23 «процессуальная правоспособность международной организации устанавливается на основе международного договора, в соответствии с которым она создана, ее учредительных документов или соглашения с компетентным органом Российской Федерации».

В связи с этим трудно согласиться с точкой зрения Л. П. Ануфриевой, согласно которой, «как правило, международные организации обладают статусом национального юридического лица страны своего местопребывания без каких-либо изъятий в ту или иную сторону (скажем, привилегий и льгот). Вместе с тем, когда имеется в виду предоставить тому или иному юридическому лицу подобного рода исключительный режим, между государством пребывания и международной организацией может быть заключен соответствующий международный договор».24. Сложно представить себе ситуацию, когда организация при отсутствии дополнительного международного соглашения пользовалась бы «статусом национального юридического лица страны своего местопребывания без каких-либо изъятий». При таком положении неизбежно встают вопросы, во-первых, об организационно-правовой форме такого «юридического лица» и конкретной правоспособности по национальному законодательству, а во-вторых, о действии иммунитетов, которые всегда предоставлялись организациям на территориях государств-членов в силу учредительных документов организаций и общего международного права.

Еще большие возражения вызывает следующее утверждение Л. П. Ануфриевой: «...презюмируется, что международная организация становится пра­восубъектным в цивилистическом смысле образованием с момента регистрации ее устава (учреждения) либо включения в реестр юридических лиц государства местонахождения...». И далее: «правоспособность такого юридического лица определяется по закону того государства, в котором находится штаб-квартира международной межгосударственной (межправительственной) организации».25

С нашей точки зрения, возникновение гражданской правосубъектности международной организации не может ставиться в зависимость от факта регистрации устава или внесения организации в реестр юридических лиц. Правоспособность международной организации также не может определяться конкретным национальным правопорядком, исходя лишь из того, что организация зарегистрирована в данном государстве. В противном случае мы неизбежно приравниваем организацию к иностранному юридическому лицу, правоспособность которого определяется, исходя из иностранного права. Если буквально принять во внимание тезис, что ООН — юридическое лицо штата Нью-Йорк, а МВФ — юридическое лицо федерального округа Колумбия (США),26 то правоспособность данных организаций при совершении сделок, скажем, на территории России, мы должны будем определять по законодательству соответственно штата Нью-Йорк и федерального округа Колумбия. Это противоречит природе международных организаций. В связи с этим уместно привести мнение У. Дженкса: «...статус международной организации и во многих случаях право, которому она подчиняется, не могут быть определены каким-либо критерием, аналогичным домицилю, местопребыванию или месту инкорпорации, без того, чтобы не был разрушен ее международный характер».27

Международная организация на территории всех государств-участников обладает такой гражданской правоспособностью, которая необходима для достижения целей ее деятельности. Поэтому из факта места регистрации организации или внесения ее в реестр нельзя выводить признаки ее гражданской правосубъектности. Основы гражданской правосубъектности организации заложены в ее уставе, конкретизируются в дополнительных соглашениях, а также во внутренних правилах в силу того, что к ним отсылают устав и дополнительное соглашение. По нашему мнению, следует согласиться сточкой зрения Г. В. Игнатенко, что «каждая международная организация обладает совокупностью прав, свойственных юридическому лицу», причем эти права «реализуются с учетом национального законодательства (курсив наш. -В. К)...».28

Интерес представляет точка зрения Г. М. Вельяминова. Размышляя о вопросах юридической личности международных организаций, он обращается к положениям ГК РФ и утверждает, что юридические лица могут быть разных видов и форм, в частности, в соответствии со ст. 50 ГК РФ различают коммерческие и некоммерческие организации. Далее Г. М. Вельяминов приходит к выводу, что «ни ООН, ни специализированные учреждения ООН, ни иные подобные межгосударственные организации не преследуют в качестве основной цели извлечение прибыли и распределение ее между государствами-членами. Их цели совершенно иные, так сказать "идеальные". Поэтому статус юридического лица для них побочный, вспомогательный, не коммерческого типа».29 Следуя логике данных рассуждений, можно прийти к выводу, что международные организации — это некоммерческие юридические лица. Принимая во внимание всю условность категории юридического лица, с таким выводом можно согласиться.

Российское законодательство не содержит специальной нормы, касающейся участия международной организации в гражданских правоотношениях. Очевидно, законодатель исходит из того, что для этого достаточно положений самого устава (т. е. международного договора) организации. Так, согласно ст. 104 Устава ООН «Организация... пользуется на территории каждого из своих членов такой правоспособностью, которая может оказаться необходимой для выполнения ее функций и достижения ее целей». Аналогичные положения содержатся в уставах многих других организаций.

В некоторых соглашениях, заключенных правительством с международной организацией, правоспособность последней раскрывается через упоминание конкретных правомочий организации. Например, в ст. 14 Соглашения между Правительством РФ и ООН по вопросам образования, науки и культуры об Институте ЮНЕСКО по информационным технологиям в образовании (ИИТО) от 21 июля 1998 г.30 сказано: «Финансовые правила Института подчиняются финансовым правилам ЮНЕСКО. Он может свободно: а) получать, иметь в своем распоряжении и использовать фонды, золото, ценные бумаги любого рода и производить операции в любой валюте и конвертировать любую свою валюту в любую другую валюту; b) переводить свои фонды, золото, валюту из одной страны в другую или в пределах Российской Федерации... При пользовании правами... Институт считается с любыми представлениями со стороны Правительства, если такие представления могут быть приняты во внимание без ущерба для интересов ЮНЕСКО».

Несмотря на довольно широкий характер определения правоспособности, она ограничена функциями и целями конкретной организации, которые определяются в уставе. Таким образом, правоспособность международных организаций носит своего рода целевой характер аналогично общему правилу правоспособности юридических лиц, которое содержится в абз. 1 п. 1 ст. 49 ПС РФ.

Для регламентации вопросов участия международных организаций в гражданских отношениях на территории Российской Федерации (заключение ими гражданско-правовых сделок, вопросы владения, пользования и распоряжения имуществом, принадлежащим организации) значение имеют положения уставов организаций, а также дополнительно заключаемых с Российской Федерацией соглашений. Вместе с тем указанные документы не могут урегулировать все аспекты, касающиеся возникновения, изменения или прекращения конкретного гражданского отношения. Они лишь констатируют возможность для организации участвовать в таких отношениях, например, заключать сделки или приобретать имущество. Иначе говоря, в уставе организации говорится лишь то, что может делать организация, но не говорится как это должно реализоваться, при помощи каких правовых средств. Поэтому определяющее значение имеют внутренние правила самой организации, например Типовые положения о заключении контрактов ООН, и только «при наличии пробела в правилах организации возможно обращение к общим принципам права и к общепринятым правилам установления применимой правовой системы, регулирующей эти отношения»,31 т. е. обращение к какому-либо национальному правопорядку.

Договоры (контракты) с участием международных организаций. Как отмечает Т. Н. Нешатаева, частноправовые сделки с участием международных организаций регулируются сложным правовым комплексом, состоящим из норм международных договоров (Соглашение о штаб-квартире организации), внутренних правил организации и норм национального права (чаще всего государства нахождения штаб-квартиры международной организации).32

Так, местонахождение Объединенного института ядерных исследований согласно ст. 3 своего Устава 1956 г. в ред. 1992 г.33 — Российская Федерация. Согласно п. 2 ст. 5 Устава «Институт является юридическим лицом и пользуется на территории государств-членов правоспособностью, необходимой для осуществления его функций». Особенности правового положения Института на территории Российской Федерации регулируются «отдельным соглашением» Института с Российской Федерацией (п. 3 ст. 5 Устава). В 1995 г. было заключено Соглашение между Правительством РФ и Объединенным институтом ядерных исследований о местопребывании и об условиях деятельности Объединенного института ядерных исследований в Российской Федерации.34 В соответствии со ст. 4 Соглашения 1995 г. в пределах района Организации применяется законодательство Российской Федерации (п. 2), а на действия и сделки, совершаемые в другом районе, распространяется юрисдикция судов и других компетентных властей (п. 3). Ряд других статей Соглашения конкретизируют данные положения. Так, в ст. 13 говорится о праве Организации на издание и опубликование печатных произведений, «при этом подразумевается, что Организация будет соблюдать законодательство об авторском праве, а также международные договоры в области интеллектуальной собственности, участником которых является Российская Федерация». Согласно ст. 14 сотрудничество Организации с научными учреждениями Российской Федерации осуществляется «в соответствии с законодательством Российской Федерации и дополнительными соглашениями, которые могут быть заключены между Правительством и Организацией».

Вместе с тем согласно п. 4 ст. 5 Устава «Институт устанавливает собственные правила, регулирующие его деятельность. Указанные правила имеют своей целью исключительно обеспечение наиболее благоприятных условий для деятельности Института и имеют приоритет перед законодательством страны местонахождения». Соглашение 1995 г. конкретизирует указанное положение Устава: в соответствии со ст. 6 правила Организации (Института) действуют в пределах ее района, а законодательство Российской Федерации, противоречащее какому-либо из этих правил Организации, не применяется в части, противоречащей данным правилам. Очевидно, что указанные правила могут регулировать в том числе и заключение Институтом гражданско-правовых сделок и, следовательно, имеют приоритет перед гражданским законодательством Российской Федерации.

В соответствии с Соглашением между Правительством РФ и Межгосударственным авиационным комитетом (далее — МАК) об условиях его пребывания на территории Российской Федерации от 20 октября 1995 г.35 «юрисдикция Российской Федерации распространяется на действия, совершенные в помещениях МАКа, поскольку в настоящем Соглашении не предусматривается иное. МАК имеет право в целях создания условий, необходимых для выполнения им своих функций, устанавливать правила внутреннего распорядка, действующие в пределах его помещений. В помещениях МАКа не применяется законодательство Российской Федерации в той части, в которой оно противоречит таким правилам» (ст. 6).

Иногда формулировка о приоритете внутренних правил организации над законами России касается разрешения споров. Так, в ст. 14 («Разрешение споров») Соглашение между Правительством РФ и Международной Организацией Труда (далее — МОТ) о Бюро МОТ в Москве от 5 сентября 1997 г.36 Организация устанавливает положения для соответствующих способов разрешения: i) споров, возникающих в связи с контрактами, или других споров частного характера, в которых МОТ является стороной; ii) споров, затрагивающих любого члена персонала Бюро МОТ, который в силу своего официального положения, пользуется иммунитетом, если не было отказа от этого иммунитета...».

Несколько иные правила установлены в Соглашении между Правительством РФ и Евразийской патентной организацией о штаб-квартире Евразийской патентной организации от 4 октября 1996г.:37 «Организация имеет право в целях создания условий, необходимых для выполнения ею своей официальной деятельности, устанавливать правила внутреннего распорядка, действующие в пределах ее помещений. Поскольку в настоящем Соглашении не предусмотрено иное, юрисдикция судов Российской Федерации и иных соответствующих властей распространяется на действия и сделки, совершаемые в помещениях Организации». Аналогичный подход нашел отражение в ст. 4 Соглашения между Правительством РФ и ЮНЕСКО об ИИТО: «ЮНЕСКО вправе устанавливать правила внутреннего распорядка, применяемые в отношении Института и в пределах его помещений, с тем чтобы обеспечить необходимые условия для его работы. При условии соблюдения положений предыдущего пункта законы и правила Российской Федерации применяются в помещениях Института».

Вопросы вещных прав на имущество международных организаций. Подобно контрактам данные вопросы регулируются уставом организации, ее до­полнительными соглашениями с государством пребывания, а также внутренними правилами организации. В то же время имеет значение и национальное законодательство, прежде всего того государства, на территории которого находится имущество международной организации.

К примеру, в соответствии со ст. 13 Устава Объединенного института ядерных исследований «Институт на правах собственности имеет здания, сооружения, научные установки... а также иное имущество...». Исходя из этого, возникает вопрос: каково содержание категории «право собственности», о которой идет речь в Уставе, и может ли данное право определяться помимо правил самой организации российским или иным законодательством? Поскольку государства имеют различные правопорядки, различаются и подходы к определению содержания категории «право собственности» (особенно если речь идет о различных гражданско-правовых традициях, например англо-американской и континентальной).

Устав лишь частично раскрывает содержание того, что обычно охватывается категорией «право собственности», в частности: а) устанавливает вопросы приобретения «права собственности» на имущество (ст. 12, п. 1 ст. 13); б) закрепляет, что «порядок распоряжения средствами и имуществом, находящимися в собственности Института, устанавливается Комитетом Полномочных Представителей» (п. 2 ст. 13); в) определяет некоторые вопросы ликвидации Института, в том числе такое специфическое право, как право государства — местонахождения Института (Российская Федерация) на «преимущественную покупку» недвижимого имущества Института (п. 2, 3 ст. 39).

Очевидно, что вопросы владения, пользования и распоряжения имуществом должны учитывать и законодательство Российской Федерации в соответствии с исходным принципом международного частного права — применением закона местонахождения вещи. Так, на Институт в полной мере должно распространяться правила п. 1 ст. 10 ГК РФ о запрете злоупотребления правом, а также п. 2 ст. 209 о праве собственника «по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц...». Это — общие требования, распространяющиеся на осуществление любой международной организацией своего права собственности на территории Российской Федерации.

Представляется, что некоторые другие статьи ГК РФ также определяют правовой режим собственности международной организации на территории Российской Федерации дополнительно к соответствующим положениям международных соглашений и правилам организации. Например, согласно ст. 210, 211 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, а также риск случайной гибели или повреждения имущества, если иное не предусмотрено законом или договором. Международная организация-собственник также несет бремя содержания принадлежащего ей имущества и риск случайной гибели или повреждения имущества. Как отмечает Т. Н. Нешатаева, «нормы национального права могут быть направлены лишь на урегулирование какой-то части правового статуса собственности или какого-либо вида сделок межправительственной организации», которая не нашла отражения в правилах самой организации.38

В соответствии с п. 1 ст. 212 ГК РФ «в Российской Федерации признаются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности». К числу «иных форм собственности» необходимо относить и собственность международных организаций как обладающую особым правовым режимом (причины возникновения и прекращения права собственности, владение, пользование и распоряжение), основанным на положениях соответствующих международных договоров Российской Федерации.39. Данная собственность не является государственной или межгосударственной, это собственность самостоятельного субъекта гражданского права Российской Федерации — международной организации.

Отсюда вытекают особенности характеристики такой собственности. Так, собственность принято рассматривать как отношение между людьми по поводу конкретного имущества (материальных благ).40 Собственность же международной организации, по нашему мнению, необходимо рассматривать не только как отношение между людьми, но также как отношение между государствами — членами международной организации. В зависимости от конкретной международной организации и конкретных соглашений, касающихся ее деятельности на территории Российской Федерации, содержание права собственности будет различным.

Таким образом, международные (межгосударственные) организации обладают особым гражданско-правовым статусом. Отношения с их участием регулируются в основном международными договорами Российской Федерации (соответствующими уставами и дополнительными соглашениями). С помощью норм международного договора делаются определенные изъятия в применении норм российского гражданского законодательства к отношениям с участием международной организации.

В то же время сама международная организация может использовать предусмотренные гражданским законодательством механизмы для защиты своих интересов, в том числе от публично-правовых действий со стороны государства. Так, Объединенный институт ядерных исследований обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительными ненормативных актов налоговых органов, направленных на взимание налогов с Института. Арбитражный суд удовлетворил требования истца как организации, обладающей иммунитетом в силу Конвенции о правовом статусе, привилегиях и иммунитетах межгосударственных экономических организаций, действующих в определенных областях 1980 г. (применима к Институту в силу Протокола 1987 г.). В данном случае международный договор Российской Федерации послужил основанием для признания ненормативного акта недействительным.41

Структурные подразделения международных организаций. На территории Российской Федерации открываются представительства международных организаций, гражданско-правовой статус которых определяется международным соглашением Российской Федерации с соответствующей международной организацией. Россия имеет несколько соглашений с различными международными организациями об учреждении их представительств на территории Российской Федерации. Исходя из названия данных соглашений, они посвящены прежде всего деятельности соответствующих представительств в Российской Федерации. Вместе с тем такие соглашения содержат положения, которые существенно дополняют правовую характеристику самой международной организации.

Так, между Правительством РФ и Европейским банком реконструкции и развития заключено Соглашение о постоянном представительстве Европейского банка реконструкции и развития 1993 г.42 В ст. 2 (разд. 3) Соглашения говорится: «Для целей настоящего Соглашения понимается, что Постоянное представительство в соответствии с законодательством Российской Федерации не является юридическим лицом и не является отделением Банка и... будет пользоваться только теми иммунитетами, изъятиями и привилегиями, которые конкретно предусмотрены для него в настоящем Соглашении».

Во всех последующих статьях Соглашения, которые имеют значение для участия в гражданском обороте, речь идет о Банке. Так, в ст. 3 Соглашения («Правосубъектность») сказано, что «Барж обладает полной правосубъектностью юридического лица». Статья 4 так и называется — «Иммунитеты Банка». В ст. 5 «Постоянное представительство» говорится, что «Банк... может открыть Постоянное представительство в Российской Федерации...». Таким образом, речь в Соглашении идет не столько об учреждении Постоянного представительства Банка, сколько о деятельности самого Банка на территории Российской Федерации. Так, в Соглашении конкретизируются положения Устава Банка в отношении его правоспособности (например, на территории Российской Федерации Банк может беспрепятственно участвовать в финансовых сделках, осуществлять операции с валютой (ст. 10)).

Гражданско-правовой статус Постоянного представительства на территории Российской Федерации установить довольно трудно. Если сравнить характеристику Постоянного представительства Банка и представительства по гражданскому законодательству Российской Федерации (ст. 55 ГК РФ), то общим является то, что они не юридические лица. Но Представительство Банка не его отделение, тогда как представительства юридических лиц на территории Российской Федерации рассматриваются как обособленные подразделения соответствующих юридических лиц.

Вместе с тем отсутствие юридической личности у Постоянного представительства Банка не препятствует его участию в гражданских отношениях на территории Российской Федерации. Так, разд. 21 ст. 9 Соглашения говорит об «операциях» Постоянного представительства, которые освобождаются от любого налогообложения. Очевидно, что такие операции могут представлять собой и гражданско-правовые сделки. Надо полагать, что ответственность по сделкам Постоянного представительства будет нести Банк. Таким образом, Постоянное представительство Европейского банка реконструкции и развития обладает на территории Российской Федерации самостоятельным гражданско-правовым статусом, не сводимым ни к статусу Банка, ни к статусу представительств юридических лиц по гражданскому законодательству Российской Федерации.

Другой пример — Соглашение между Правительством РФ и ООН об учреждении в Российской Федерации Объединенного представительства ООН 1993 г.43 Под Представительством ООН имеется в виду организационное подразделение, через которое ООН осуществляет сотрудничество по программам в Российской Федерации (ст. 1 п. «а»). Характерно, что данный «термин включает в себя любые филиалы, созданные в Российской Федерации Организацией Объединенных Наций в том числе ее органами, программами и фондами» (п. «а» ст. 1).

Хотя в Соглашении не конкретизируется, какой статус будут иметь в Российской Федерации «любые филиалы», в частности, подчиняется ли их создание нормам российского гражданского законодательства (п. 2, 3 ст. 55 ГК РФ), можно утверждать, что они не могут рассматриваться как филиалы по российскому гражданскому праву (ст. 55 ГК РФ), а имеют самостоятельный международно-правовой статус. В ст. 3 Соглашения («правосубъектность и правоспособность») Представительство ООН, ее органы, программы и фонды не называются юридическими лицами, но управомочиваются: а) заключать договоры; б) приобретать имущество и распоряжаться им; в) возбуждать иски в суде.

Иммунитеты. Находящиеся на территории Российской Федерации международные организации, их представительства и другие организационные подразделения, а также должностные лица в соответствии с заключаемыми международными соглашениями пользуются иммунитетами, в том числе от гражданской юрисдикции. Иммунитет как общий принцип провозглашается в уставах соответствующих организаций и конкретизируется в дополнительных соглашениях организации с Россией как государством пребывания. В российском законодательстве об иммунитете международных организаций говорит статья 251 нового АПК РФ,44 согласно которой «судебный иммунитет международных организаций определяется международным договором Российской Федерации и федеральным законом. Отказ от судебного иммунитета должен быть произведен в порядке, предусмотренном... правилами международной организации. В этом случае арбитражный суд рассматривает дело в порядке, установленном настоящим Кодексом». Согласно п. 2 ст. 401 нового ГПК РФ «международные организации подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных международными договорами Российской Федерации, федеральными законами».

В п. 8 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 8 «О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса»45 указывается, что арбитражный суд принимает иск по коммерческому спору, ответчиком в котором является межгосударственная организация, имеющая иммунитеты согласно международному договору, только при наличии явно выраженного согласия ответчика на рассмотрение спора в арбитражном суде Российской Федерации. Подобное согласие следует рассматривать в качестве отказа от судебного иммунитета международной организации. Согласие на рассмотрение спора в арбитражном суде Российской Федерации должно быть подписано лицами, уполномоченными внутренними правилами международной организации на отказ от судебного иммунитета.

Исходя из смысла действующего законодательства, можно заключить, что, по общему правилу, доказательства согласия международной организации выступить ответчиком истец должен приложить уже к первоначально направляемым суду исковым материалам. При этом согласие компетентного сагана организации должно касаться всех видов юрисдикционных иммунитетов, поскольку лишь в этом случае имеет смысл рассматривать дело в арбитражном суде.

Таким образом, вопрос об иммунитете международной организации от гражданской юрисдикции лежит главным образом в области процессуального права (ст. 251 АПК РФ, ст. 401 ГПК РФ). Связь с гражданскими отношениями проявляется в том, что субъект гражданского права должен осознавать, что, вступая в гражданские правоотношения с международной организацией, он в определенных международными договорами, а также общепризнанными принципами и нормами международного права случаях может лишиться (по крайней мере, фактически) части своих гражданских прав, например предусмотренного ст. 11 ГК РФ права на судебную защиту (предъявление иска к организации в судах Российской Федерации, а также последующие действия по его обеспечению и исполнению судебного решения).

В практике применения положений российского процессуального законодательства возникают определенные трудности. В частности, В. В. Ярков приводит следующий пример. В Арбитражном суде Свердловской области в 1999 г. возник вопрос: подлежит ли рассмотрению в арбитражном суде спор по иску о признании недействительной двусторонней сделки, предъявленному к обеим сторонам этой сделки со стороны лица, не являвшегося стороной этой сделки, если одна из сторон сделки — Европейский банк реконструкции и развития — международная организация, пользующаяся судебным иммунитетом? С точки зрения автора, подобный иск не подлежит рассмотрению, поскольку в этом случае выбывает одна из сторон арбитражного процесса — Европейский банк, согласно же правилам арбитражного процесса для рассмотрения спора необходимо наличие двух сторон — истца и ответчика. Причем, по мнению автора, арбитражный суд не вправе рассматривать дело с оставшимся ответчиком — организацией, которая не пользуется судебным иммунитетом, поскольку в противном случае суд рассмотрит дело и примет решение о правах и обязанностях лица — международной организации, не привлеченной к участию в деле, что является безусловным основанием к отмене решения арбитражного суда (ч. 3 ст. 158 АПК РФ 1995 г.).46

Действующее процессуальное законодательство исходит из того, что если в процессе судебного разбирательства арбитражный суд установит наличие у международной организации судебного иммунитета, он должен прекратить производство по делу на основании п. 1 ст. 150 АПК РФ 2002 г. («дело не подлежит рассмотрению в арбитражном суде») и ст. 251 АПК РФ («судебный иммунитет международных организаций определяется международным договором Российской Федерации и федеральным законом»).

Иная ситуация возникает в случае, когда международная организация, обладающая судебным иммунитетом, сама выступает в качестве истца. Так, Т. Н. Нешатаева приводит следующий пример. Межправительственная организация со штаб-квартирой в Москве обратилась с иском к российскому юридическому лицу в арбитражный суд Российской Федерации. Российская фирма заявила встречный иск. В связи с тем что межправительственная организация сослалась на иммунитет от судопроизводства, арбитражный суд отказал в принятии встречного иска. Арбитражный суд вышестоящей инстанции признал отказ неправомерным, так как после заявления исковых требований в арбитражный суд межправительственная организация утратила право на иммунитет от российского судопроизводства в данном конкретном споре.47

Иммунитет международной организации не действует также в некоторых случаях, установленных международным соглашением. Так, в соответствии с п. 2 ст. 15 Соглашения между Правительством РФ и Объединенным институтом ядерных исследований о местопребывании и об условиях деятельности Объединенного института ядерных исследований в Российской Федерации 1995 г. Организация (Институт) не пользуется иммунитетом в отношении ряда предъявленных ей гражданских исков в связи с причиненным на территории Российской Федерации ущербом. Организация не может ссылаться на иммунитет во всех случаях, когда она по своей инициативе вступает в гражданские правоотношения в Российской Федерации (п. 3 ст. 15).

Природа иммунитета международной организации по-разному характеризуется в литературе. Так, с точки зрения М. М. Богуславского, в основе иммунитета международных организаций лежат те же принципы, что и в основе иммунитета государства, причем иммунитет международной организации является производным от иммунитета государств-членов.48 По мнению же Т. Н. Нешатаевой, «принято считать, что природа иммунитетов государств и международных образований различна. Первые обладают иммунитетами в силу своего суверенного происхождения, в то время как вторые наделяются иммунитетами правовыми актами».49

Следует отметить, что международной организации предоставляется иммунитет лишь в отношениях, которые соответствуют ее уставным целям. Так, международная межправительственная организация предъявила иск к государственной налоговой инспекции о признании не подлежащими исполнению инкассовых поручений ответчика на бесспорное списание с расчетного счета организации недоимки по налогу на добавленную стоимость. Решением суда первой инстанции исковое требование было удовлетворено, так как на основании ст. 7 Конвенции о правовом статусе, привилегиях и иммунитетах межгосударственных экономических организаций, действующих в определенных областях сотрудничества 1980 г., организация освобождается от налогов, а в соответствии со ст. 6 Конвенции 1980 г. имущество и активы истца имеют иммунитет от любой формы судебного и административного вмешательства. Однако при пересмотре дела в вышестоящей инстанции Высший Арбитражный Суд РФ отменил решение суда первой инстанции и направил дело на новое рассмотрение в связи с тем, что согласно ст. 4 Устава международной организации она создана для научной деятельности. Для осуществления именно этой деятельности ей предоставлен иммунитет от национальной юрисдикции, что подтверждается и Соглашением о штаб-квартире этой организации в России, заключенным организацией и Правительством РФ. Как видно из материалов дела, наряду с упомянутыми функциями международная организация осуществляла и иную деятельность, в частности сдавала помещения в аренду, оказывала коммунальные услуги и т. д. С учетом этих обстоятельств арбитражному суду следовало установить объем средств, полученных международной организацией от уставной деятельности и от реализации работ, услуг, не имеющих отношения к компетенции международной организации, выяснить сумму дохода, на которую не распространяются иммунитеты и привилегии международного лица, и исчислить сумму налога, подлежащего перечислению в бюджет страны пребывания международной организации.50

Наличие иммунитета делает международную организацию довольно «опасным» участником гражданского оборота, однако говорить о ее безответственности некорректно. Как отмечает И. И. Лукашук, «заключая сделку, организация несет гражданско-правовую ответственность так же, как и обычное юридическое лицо... Однако реализация этой ответственности может быть затруднена в силу того, что организация обладает иммунитетом».51 Имущество и активы международных организаций не подлежат конфискации, реквизиции, экспроприации и какой-либо другой форме вмешательства (например, разд. 3 ст. 2 Конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций 1946 г.).

Трудовые отношения. Определенной спецификой характеризуется труд в международных организациях. Несмотря на то что организация находится на территории конкретного государства, трудовые отношения между организацией и персоналом регулируются исключительно уставом, внутренними правилами международной организации, а также дополнительными соглашениями международной организации с государством пребывания. Члены персонала международной организации признаются международными гражданскими служащими, пользуются иммунитетами и привилегиями.

Так, в соответствии с Соглашением между Правительством РФ и Объединенным институтом ядерных исследований 1995 г. представители государств при исполнении ими своих служебных обязанностей пользуются в Российской Федерации привилегиями и иммунитетами. Внутренние правила Института имеют приоритет над законодательством Российской Федерации. Однако Институт не пользуется иммунитетом в отношении исков, предъявляемых лицами, нанятыми Институтом в Российской Федерации на условиях почасовой оплаты, в связи с невыполнением Институтом заключенных с такими лицами трудовых договоров. При ратификации Соглашения Россия заявила, что уровень защиты трудовых прав граждан Российской Федерации, вступающих в трудовые отношения с Институтом и осуществляющих трудовую деятельность на территории Российской Федерации, не может быть ниже того, который установлен законодательством Российской Федерации о труде.

В международных организациях системы ООН (ЮНЕСКО, Международная Организация Труда, Всемирная Организация Здравоохранения и др.) сотрудники делятся на классы. Для выполнения трудовых обязанностей с сотрудниками подписываются контракты, которые подчиняются внутренним правилам международной организации (положениям о Персонале). Международные чиновники также подписывают заявления о присяге. Основаниями для увольнения в соответствии с положениями о Персонале являются возникновение международного кризиса, сокращение штатов, достижение пенсионного возраста (60 лет), неудовлетворительная работа или серьезный дисциплинарный проступок.

Положения о Персонале устанавливают нормы рабочего времени и времени отдыха, основания и порядок привлечения к дисциплинарной ответственности и т. д. Трудовые споры рассматриваются в административных судах учреждений системы ООН. Статус должностных лиц международных организаций имеет схожие черты с положением государственных чиновников. В частности, международным чиновникам запрещено заниматься политической деятельностью, выступать в СМИ без разрешения руководства, получать поощрения и награды из внешних источников.52 В ст. 11 Соглашении от 18 ноября 1997 г. между Правительством РФ и Советом по железнодорожному транспорту государств — участников СНГ об условиях пребывания дирекции Совета на территории Российской Федерации прямо отмечается, что «пенсионное обеспечение должностных лиц Дирекции Совета, являющихся гражданами Российской Федерации, осуществляется в порядке и на условиях, предусмотренных законодательством Российской Федерации для государственных служащих Российской Федерации. Время работы в Дирекции Совета ее должностных лиц, являющихся гражданами Российской Федерации, засчитывается в стаж работы в качестве федеральных государственных служащих Российской Федерации».

Представители государств при международных организациях, а также должностные лица международных организаций обладают особым гражданско-правовым статусом на территории Российской Федерации. Они пользуются иммунитетом «в отношении всего сказанного, написанного или совершенного ими в качестве представителей» (например, разд. 11 ст. 4, разд. 18 ст. 5 Конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций).

Так, в соответствии со ст. 12 уже упоминавшегося Соглашения между Правительством РФ и МАК об условиях его пребывания на территории Российской Федерации «представители государств, если они не являются представителями Российской Федерации, председатель МАКа и его заместители, если они не являются гражданами Российской Федерации либо лицами, постоянно проживающими на ее территории, пользуются в отношении себя и членов своих семей теми же привилегиями и иммунитетами, которые предоставляются в Российской Федерации дипломатическим представителям иностранных государств и членам их семей». При этом они должны уважать суверенитет и законодательство Российской Федерации и не совершать действий, которые могли бы нанести или наносят ущерб правам и законным интересам Российской Федерации, ее граждан и юридических лиц (ст. 14).

В ст. 19 Соглашения от 21 июля 1998 г. между Правительством РФ и Организацией Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры об Институте ЮНЕСКО по информационным технологиям в образовании (ИИТО)53 сказано, что «должностные лица Института в соответствии со статьей VI Конвенции пользуются в Российской Федерации следующими привилегиями и иммунитетами: а) иммунитетом от судебной и административной ответственности за все действия, совершенные ими при исполнении своих служебных обязанностей; этот иммунитет продолжает предоставляться и после завершения срока службы в Институте».

Положение международной организации в вопросах таможенного и налогового обложения. Представляется целесообразным затронуть также вопросы таможенного и налогового статуса международных организаций, которые хотя и не относятся к сфере международного частного и гражданского права, но, несомненно, характеризуют правовой статус организации в целом.

Соглашения, которые Российская Федерация заключила с международными организациями, как правило, предоставляют организациям различные виды налоговых и таможенных льгот. Государственный таможенный комитет РФ (далее — ГТК РФ) издал даже специальное Указание «О таможенных льготах для международных организаций и их представительств на территории Российской Федерации» от 3 августа 1995 г. № 01-12/964 (в ред. от 18 сентября 2002 г.),54 в котором на основании заключенных между Правительством РФ (Правительством СССР) и правительствами других государств и международными организациями двусторонних и многосторонних международных договоров определены таможенные льготы для ряда международных организаций (ООН, ЮНЕСКО, МВФ, МБРР и др.), их представительств на территории Российской Федерации, персонала этих организаций и представительств, а также членов их семей. При этом ГТК РФ отмечает, что любые товары, ввозимые организациями на территорию Российской Федерации, относятся к категории условно выпущенных товаров. Однако в связи с предусмотренной (допускаемой) учредительными документами международных организаций возможностью занятия предпринимательской деятельностью таможенное оформление ввозимых (вывозимых) указанными организациями товаров, которые с учетом сложившейся практики обычно не ввозятся (вывозятся) другими международными организациями и назначение которых не позволяет однозначно отнести их к товарам, предназначенным для служебного пользования, производится с предоставлением таможенных льгот только при наличии указания ГТК РФ в каждом конкретном случае.