_ 8. Присвоение или растрата (ст. 160 ук)

Присвоение чужого имущества, вверенного для определенной цели, или растрата этого имущества квалифицировались как имущественные преступления по Уголовным кодексам 1922 г. и 1926 г. По Кодексу 1960 г. присвоение либо растрата государственного или общественного имущества рассматривались как самостоятельные формы хищения, наряду с хищением путем злоупотребления служебным положением (ст. 92 УК 1960 г.). Аналогичного состава преступления не было в главе о преступлениях против личной собственности.

Ответственность за присвоение и растрату чужого имущества, независимо от формы собственности, была восстановлена Федеральным законом от 1 июля 1994 г. (ст. 147.1 УК 1960 г.). В УК РФ 1996 г. несколько уточнено определение этого преступления. Из текста видно, что присвоение или растрата - это самостоятельные формы хищения вверенного имущества, хотя и очень близкие по содержанию*(563). УК РФ не выделяет такой формы хищения, как "хищение путем злоупотребления служебным положением". Однако это нельзя считать декриминализацией данного деяния. Существование такой формы хищения в прежнем законодательстве нарушало принцип единого основания деления хищений на формы в зависимости от способа изъятия имущества. Здесь за основу был взят не способ изъятия и завладения, а должностное положение виновного, которым он злоупотреблял при совершении хищения. Само же хищение совершалось способом, присущим присвоению, растрате или мошенничеству.

В действующем УК РФ использование лицом своего служебного положения предусмотрено в качестве квалифицирующего признака названных преступлений. Это не только сделало систему форм хищения более четкой, но и отвечало задаче усиления ответственности за коррупционные преступления.

Присвоение состоит в неправомерном удержании (невозвращении) чужого имущества, вверенного виновному для определенной цели, а растрата - в отчуждении или потреблении такого имущества. Отличие присвоения и растраты от кражи и других форм хищения заключается в том, что преступник завладевает имуществом, которое ему вверено для хранения, реализации, ремонта, обработки, перевозки, временного пользования и т.д., а значит, находится в его правомерном владении, либо виновный в силу служебного положения наделен правом отдавать распоряжения по поводу использования данного имущества, которое таким образом находится в его ведении. Переход от правомерного владения к неправомерному и характеризует момент совершения преступления: при простом удержании - момент, когда преступник должен был возвратить имущество, но не сделал этого; при растрате - момент отчуждения или потребления имущества. Разумеется, налицо должны быть все другие объективные и субъективные признаки хищения.

Касаясь отграничения присвоения (растраты) от кражи, Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении от 16 декабря 1986 г. N 3 указал, что действия шофера, тракториста, возчика и др., совершивших хищение зерна или иной сельскохозяйственной продукции, вверенной им для транспортировки (доставки) на основании товарно-транспортной накладной либо иного документа с указанием количества (веса) продукции, надлежит квалифицировать как присвоение либо растрату. Вместе с тем хищение этого имущества, совершенное лицами, которые не обладали указанными выше правомочиями, но имели доступ к данному имуществу в связи с выполняемой работой, следует квалифицировать как кражу*(564).

Следует отличать хищение в форме присвоения от временного позаимствования имущества лицом, в ведении которого оно находилось. Если обстоятельства дела свидетельствуют, что лицо незаконно воспользовалось чужим имуществом временно, имея намерение в дальнейшем возвратить взятое имущество или его эквивалент, то содеянное может быть квалифицировано при соответствующих условиях как самоуправство (ст. 330 УК) или как злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК). О направленности умысла виновного можно судить исходя из количества взятого имущества, наличия реальной возможности возвратить его или погасить недостачу, попыток путем подлога или другим способом скрыть свои действия и т.д.

Квалифицирующие признаки присвоения или растраты в основном аналогичны квалифицирующим признакам кражи или мошенничества. Некоторую особенность представляют присвоение или растрата, совершенные лицом с использованием своего служебного положения (п. "в" ч. 2 ст. 160 УК). Субъектом преступления может быть как должностное лицо, так и иной служащий (государственной, коммерческой или иной организации), использующий свое служебное положение для присвоения имущества. Возможна ситуация, когда похищаемое имущество вверено не непосредственно виновному, а иным лицам. Однако в силу своего должностного положения лицо наделено правомочиями по управлению и распоряжению имуществом через иных лиц. Эти правомочия используются виновным вопреки интересам службы для завладения имуществом или передачи его с корыстной целью третьим лицам. Например, по п. "в" ч. 2 ст. 160 УК надлежит квалифицировать действия руководителей банков, которые похищают деньги путем составления фиктивных документов о выдаче банковского кредита. Лица же, получающие деньги по фиктивному договору банковского кредита, которым маскируется хищение, являются соучастниками данного преступления.

Внесение должностным лицом ложных сведений в официальные документы с целью облегчения сокрытия совершенного им хищения требует дополнительной квалификации по статье о служебном подлоге.

Хищение с использованием своего служебного положения следует отграничивать от корыстного злоупотребления должностными полномочиями, квалифицируемого по ст. 285 УК. Основное отличие состоит в том, что при совершении преступления, предусмотренного ст. 285 УК, лицо, незаконно извлекающее выгоду из своего положения, причиняет имущественный ущерб собственнику при отсутствии по крайней мере одного признака хищения. Например, при отсутствии предмета хищения (когда ущерб причиняется без завладения каким-либо имуществом, например путем непередачи должного), либо при отсутствии обращения имущества в свою собственность (когда ущерб причиняется путем временного позаимствования и использования в личных целях какого-либо имущества), либо при отсутствии признака безвозмездности (когда должностное лицо незаконно, используя служебное положение, приобретает какое-либо имущество, хотя и оплачивает его стоимость).