Историография вопроса

Обращаясь к историографии вопроса, приходится констатировать, что работ, касающихся "Общественного Договора" в общем мало. Очень много работ по Руссо вообще, много работ о Руссо как о философе (Верцман, Волгин), о Руссо как о человеке (Алексеев²²² Алексеев А.С. Ж.Ж.Руссо во Франции. М., 1887.²), о Руссо как писателе (Джибладзе. Здесь, в основном, разбирается его "Эмиль" и "Новая Элоиза"), и даже о Руссо как о революционере (работа А.Б. Каплана²²³ Каплан А.В. Революционно-демократическая идеология и утопический социализм во Франции XVIII века. М., 1989.³). Часть работ о Руссо - и даже многие - это работы, сравнивающие мыслителя французского просвещения с другими философами, по тем или иным аспектам (Длугач, Волгин). Достаточно много работ, затрагивающих Руссо в контексте всей западной или мировой философии (такова, например, работа Бертрана Рассела и др.) ²²⁴ B.Russell. History of western philosophy. ⁴. Во всех этих работах, тем не менее, достаточно мало внимания уделено непосредственно произведениям великого автора. В большинстве это общие сведенья о непростой судьбе, трудной жизни, годах странствий (1731-1742), внезапном появлении в Париже и покорении этого города, самообразовании, знакомстве с важными людьми и, наконец, как высшей точке, о писании "главных" произведений. На такого рода сведеньях мы не станем останавливаться подробно. Конечно, имеют место работы, в которых производится попытка рассмотреть те или иные произведения Руссо. Остановимся на некоторых из таких работ поподробнее.

И в России, и за рубежом работы Руссо ценили. Уже вскоре после его смерти на него ссылались и придавали некое значение исследованию его наследия. Продолжают появляться работы о Руссо и сейчас. Нашими возможностями, к сожалению, являются, в основном, достижения русской и советской историографии. Здесь надо сказать об особом отношении к фигуре Руссо. Еще до революции последний интересовал исследователей - и как политический писатель, и как писатель вообще. Вместе с тем, только после победы революции фигуре и наследию Руссо стал придаваться столь явный политический характер. До революции Руссо считали "в основном эстетическим писателем"²²⁵ Алексеев А.С. Связь политической доктрины Ж.-Ж.Руссо с государственным бытом Женевы. С. 8.⁵, далеким от политики. После 1917 он рассматривался уже как "предвестник Французской революции", среди произведений Руссо большее значение стало уделяться его политическим произведениям.

В дореволюционной России из всех произведений, исследовавших творчество Руссо особенно стоит отметить две книги профессора Московского Университета А.С. Алексеева. В.С. Алексеев-Попов, советский автор, называет Алексеева "одним из первых русских исследователей Руссо"²²⁶ Алексеев-Попов В.С. О социальных и политических идеях Руссо.// Трактаты. С. 502.⁶. В конце 1880-х (1885 и 1887 соответственно) он, на основе переписки Руссо, достижений западной историографии и собственных изысканий, сумел выпустить две достаточно осмысленные книги, в основном затрагивающие именно политические взгляды Руссо. В нашем случае наиболее интересной из них представляется уже упомянутая "Связь политической доктрины Ж. -Ж. Руссо с государственным бытом Женевы", выпущенная в 1887²²⁷ Алексеев А.С. Связь политической доктрины... М., 1887.⁷. Алексеев здесь не только обращается к поиску обстоятельств написания "Договора", но и, собственно, к взглядам Руссо. Как пишет Алексеев, Руссо, в общем-то, далекий от политики, обратился к политической тематике после посещения Женевы в 1755 - "Я увидал, что все коренным образом зависит от политики, и что всякий народ, что бы ни делал, всегда станет тем, к чему воспитала его природа его правительства"²²⁸ Алексеев А.С. Там же. С. 8.⁸. Вместе с тем, "Договор" относится к более ранней эпохе, и здесь Руссо, возможно, опирался на Женевские впечатления только при переработке трактата. Произведение Алексеева вдвойне ценно тем, что это одна из немногих имеющихся в нашем распоряжении работ, затрагивающих столь подробно сам процесс написания "Договора".

В советское время работ о Руссо выходило не то чтобы намерено, но много. В первую очередь стоит упомянуть работы профессора В.П. Волгина. Одна из них, "Развитие общественной мысли во Франции в XVIII вв. ", вышедшая во время "оттепели" в 1958 г., содержит в себе довольно объемистое рассуждение о Руссо. Волгин прямо говорит о том, что основным произведением, помогающим уяснить его социальную теорию, является "Рассуждение о происхождении неравенства"²²⁹ Волгин В.П. Указ. соч. С 185.⁹, однако его прямым продолжением, где подобные идеи получили "теоретическое обоснование" можно считать "Общественный Договор"³³⁰ Там же. С. 203.⁰. Волгин достаточно большое внимание уделяет Договору (один из немногих советских исследователей), почти все время цитируя мыслителя, он вместе с тем дает свои развернутые комментарии. В основном, позиция Волгина понятна. Руссо - мыслитель-демократ, в некотором роде утопичный, и основное его утверждение - что общество это не что-то данное природой, но человек сам выбирает "общество" и может регулировать общественный строй³³¹ Там же. С. 205.¹. Народ, по Руссо, законодатель, а исполнительная власть - чиновник на службе народа. Волгин не раз подчеркивает и двусмысленность утверждений Руссо, к которой мы еще вернемся.

Другая работа - А.Б. Каплан - также общая. С Руссо она состыковывается, однако, по многим параметрам - "Революционно-демократическая идеология и утопический социализм во Франции XVIII века". Руссо здесь сравнивается с французскими мыслителями XVIII века, известными и не очень, например, с Мелье. Произведение Каплан интересно и еще одним фактом - наличием довольно подробного рассказа об освещении Руссо в западной ("буржуазной") историографии - в работах Дж. Талмона, Б. Рассела, Г. Наме. К некоторым из этих работ мы также будем обращаться, прямо или косвенно.

Работа И.Е. Верцмана "Ж.Ж. Руссо" считается одним из столпов русского-советского руссоведения. В интересующей нас главе, касающейся "Общественного договора", Верцман довольно много говорит не только о "Договоре" как таковом (и вообще о произведениях и позиции Руссо), но и уделяет внимание политической и социальной обстановке, господствовавшей в Европе в середине XVIII в. Эпоха, как утверждает Верцман, пришла к кризису - и именно это взывало к жизни и Трактат Руссо, и прочие подобные произведения³³² Верцман И.Е. Указ. соч. С. 30-42.². Руссо же на этом фоне хоть и казался "мечтателем", на самом же деле смотрел глубоко - в частности, не питал иллюзий по поводу "просвещенного абсолютизма", с которым "носились" многие другие писатели. Верцман пишет о "демократическом характере" общественного договора, в пользу которого говорит право свергать тиранов и, собственно, расторгать договор³³³ Там же. С. 44.³.

Имеет для нас интерес и заметка В.С. Алексеева-Попова "О социальных и политических идеях Руссо". Также как еще одна работа, филолога Ю. Лотмана, эта работа стала своеобразным послесловием к изданию на русском языке "Трактатов" (издание 1969 г). В своей заметке Алексеев-Попов достаточно обстоятельно излагает основные моменты биографии Руссо, а также изменение его взглядов политических и общественных, социальных взглядов, которое в конечном итоге привело к появлению "Договора". Как пишет Алексеев-Попов, Руссо, прежде чем прийти к написанию Договора, должен был пройти еще долгий путь, от утверждения до отрицания собственности, от утверждения до отрицания идей неравенства, от взглядов, рассматривающих богатство одних и бедность других как благо до эголитаристских взглядов. Интересно, кстати, что время задумки "Договора" Алексеев-Попов небрежно относит вообще к 1744 году³³⁴ См. Трактаты. С. 503.⁴.

Еще одна аналогичная статья, обрамляющая советское издание "Трактатов" (среди них и "Общественный Договор") - статья литературоведа Лотмана, уже нами упомянутая. Оказывается, идеи, провозглашенные Руссо, уже были известны в России задолго до его появления и проявлялись в каком-то виде у протопопа Аввакума, кн. Щербатова и других. Столь ли это близко к истине, сказать сложно, но в любом случае, преемственность как Руссо по отношению к более ранним авторам (Монтень, Воверанг), так и авторов по отношению к Руссо неоспорима. Характеристики Лотмана в данном случае весьма показательны.

Небольшая книга Г.Н. Джибладзе "Сущность Руссоизма"³³⁵ Джибладзе Г.Н. Сущность Русоизма. Тбилиси, 1983.⁵ (Тбилиси, 1983 г) в достаточно простой форме описывает основные концепции и взгляды Руссо, в основном касаясь его художественных произведений, таких как "Эмиль" и "Новая Элоиза". Книга ценна тем, что в ней приводится довольно подробная и, в общем, интересная биография Руссо, из которой мы узнаем, что Руссо "любил переплывать Рону (речку, на которой находится остров, где и похоронен Руссо - авт.) вдоль и поперек", обладал красотой, "перед которой не могли устоять виднейшие женщины высшего общества" и другие интересные детали³³⁶ Там же. С. 16.⁶. Обращает внимание Джибладзе и на другие интересные фрагменты биографии и жизнедеятельности Руссо.

Обращаясь к постсоветской историографии, стоит отметить не пропадание интереса к Руссо и вообще к европейским просветителям. Продолжают появляться книги, статьи.

Книга П.С. Таранова "Антология Мудрости - 150 мудрецов и философов" (здесь мы обращаемся уже к постсоветской историографии) также содержит подробную главу о Руссо³³⁷ Таранов П.С. 150 мудрецiв и философiв. Антология Мудрости. Т.2. С. 427-460. ⁷. Интересно, кстати, что в более ранних изданиях книги такой главы мы не найдем. К сожалению, автор слишком часто сбивается на показ "острых" и не очень известных моментов биографии Руссо и свои собственные рассуждения о философе, что затмевает, собственно, мысли Руссо, которые оказываются в тени его выдающейся личности.

Исследование социолога Т.Б. Длугач так же не касается исключительно Руссо. Это видно и из названия - "Подвиг здравого смысла, или рождение суверенной личности (Гольбах, Гельвеций, Руссо)". Длугач сразу оговаривает, что "герой этой книги - здравый смысл"³³⁸ Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла, или Рождение суверенной личности. С. 3.⁸. В работе предпринимается откровенная попытка рассмотреть сочинения Руссо (и других авторов) с точки зрения "здравого смысла", из концепции которого они якобы исходили. Концепции эти кажутся весьма притянутыми за уши, тем не менее работа Длугач, безусловно, занимает определенное место в списке новейших русских работ, касающихся Руссо.

Мы обозначили некоторые моменты историографии вопроса. Естественно, кроме русской (которая не является основной) есть французская, английская, немецкая историография. Для понимания вопроса они также важны. Тем не менее, нет объективной причины затрагивать все исследования. Кроме упомянутых выше, однако, в данной работе привлекаются также некоторые другие статьи русских и западных авторов, которые, в основном, содержат общую характеристику Руссо и руссоведения, а потому останавливаться подробно на них, как на историографических исследованиях, мы не будем.