2.3. Окончание расследования по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Согласно положениям ст. 158, 427, 439 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующим завершение производства предварительного расследования по уголовным делам, одной из форм окончания такого производства является прекращение уголовного дела и уголовного преследования. В этом случае должностное лицо, в чьем производстве находится дело, принимает решение о завершении деятельности по собиранию доказательств и составляет постановление, в котором формулирует и обосновывает вывод о невозможности продолжения производства предварительного расследования. В содержание окончания расследования путем прекращения уголовного дела и уголовного преследования входит комплекс следующих мероприятий¹.

1. Анализ и оценка собранных доказательств с точки зрения их достаточности для достоверного вывода о невозможности продолжать расследование ввиду наличия одного из обстоятельств, предусмотренных в качестве оснований к прекращению уголовного дела.

2. Систематизация и оформление материалов уголовного дела.

3. Составление мотивированного постановления о прекращении уголовного дела и уголовного преследования с изложением в нем результатов предварительного расследования, т.е. существа дела и оснований прекращения производства по нему.

4. В случаях, предусмотренных законом, получение согласия руководителя следственного органа или прокурора на прекращение уголовного дела и уголовного преследования.

5. Разрешение всех вопросов, вытекающих из решения о прекращении уголовного дела и уголовного преследования (в частности, отмена избранной меры пресечения, ареста на имущество и ценные бумаги, почтово-телеграфные отправления, возвращение изъятых по делу предметов и документов и др.).

6. Вручение либо направление обвиняемому (подозреваемому) и иным заинтересованным в исходе дела лицам копии постановления о прекращении уголовного дела и уголовного преследования, разъяснение им предоставленных в этой связи процессуальных прав, в том числе обжаловать данное постановление, и разрешение заявленных ходатайств.

7. Принятие предусмотренных главой 18 УПК мер по реабилитации лица при наличии указанных в законе оснований (ч. 2 ст. 212 УПК), в частности разъяснение гражданину порядка восстановления его нарушенных прав и возмещения вреда, причиненного уголовным преследованием.

8. Проверка законности и обоснованности прекращения уголовного дела и уголовного преследования правомочными должностными лицами и государственными органами (прокурором, руководителем следственного органа, судом); рассмотрение ими жалоб заинтересованных в исходе дела лиц¹.

Одним из предусмотренных УПК видов прекращения уголовного дела и уголовного преследования является прекращение уголовного преследования с применением принудительной меры воспитательного воздействия (ст. 427 УПК).

Диспозиция указанной статьи включает ряд нормативных предписаний, образующих в своей совокупности правовой институт данного вида прекращения уголовного преследования.

К ним относятся следующие.

1. Решение о прекращении уголовного преследования вправе принять дознаватель (с согласия прокурора), следователь (с согласия руководителя следственного органа), суд.

2. На основании ст. 427 УПК может быть прекращено уголовное преследование несовершеннолетнего лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести.

3. Возможность применения ст. 427 УПК возникает вне зависимости от того, совершено подростком одно или несколько общественно опасных деяний указанной категории.

4. Основания прекращения уголовного преследования с применением принудительной меры воспитательного воздействия предусмотрены ч. 1 ст. 90 УК РФ: совершенное несовершеннолетним общественно опасное деяние квалифицируется как преступление небольшой или средней тяжести, исправление несовершеннолетнего может быть достигнуто путем применения принудительных мер воспитательного воздействия.

5. Уголовно-процессуальный закон не рассматривает в качестве обязательного условия для прекращения уголовного преследования по указанным основаниям привлечение подростка в качестве обвиняемого, такое решение может быть принято и в отношении подозреваемого.

6. Несовершеннолетнему и его законному представителю до прекращения уголовного преследования должны быть разъяснены основания принятия данного решения и их право возражать против него. При наличии таких возражений прекращение уголовного преследования по названным основаниям не допускается.

Необходимо отметить, что проблемы уголовной ответственности несовершеннолетних и осуществления в отношении их уголовного судопроизводства привлекали внимание как отечественных юристов, так и мировой общественности на протяжении длительного периода времени¹. Не случайно в этой связи Генеральной Ассамблеей ООН были приняты Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила), которые должны учитываться в законодательстве каждой страны и применяться при расследовании и судебном разбирательстве дел данной категории.

Одним из инструментов реализации данных международных правил в нашей стране как раз и выступает институт прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего с применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия. Вопрос о возможности их применения обсуждается и решается в судебном порядке, но его постановка может быть и в ходе предварительного расследования дела. Прекращение уголовного преследования в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия либо его осуществление до полной реализации уголовной ответственности в виде отбытия назначенного судом наказания возможно, в соответствии с уголовным и уголовно-процессуальным законодательством, следующими вариантами разрешения дел о преступлениях несовершеннолетних¹:

- прекращение уголовного дела в отношении несовершеннолетнего, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, судом, прокурором, следователем, дознавателем с согласия прокурора, если будет признано, что его исправление может быть достигнуто путем применения принудительных мер воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 УК РФ, ст. ст. 427, 431 УПК РФ);

- осуждение несовершеннолетнего за совершение преступления небольшой или средней тяжести, но освобождение судом от наказания в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия, если будет признано, что он может быть исправлен без применения мер уголовного наказания (ч. 1 ст. 92 УК РФ, ч. 1 ст. 432 УПК РФ);

- осуждение несовершеннолетнего за совершение преступления средней тяжести, но освобождение судом от наказания в связи с направлением в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение для несовершеннолетних, если будет признано, что цели наказания могут быть достигнуты только путем помещения его в указанное учреждение (ч. 2 ст. 92 УК РФ, ч. 2 ст. 432 УПК РФ);

- досрочное прекращение пребывания несовершеннолетнего в специальном воспитательном или лечебно-воспитательном учреждении, если несовершеннолетний ввиду своего исправления не нуждается в дальнейшем применении этой меры (ч. 3 ст. 92 УК РФ, ч. 3 ст. 432 УПК РФ);

- осуждение несовершеннолетнего и назначение ему наказания (ст. 89 УК РФ, ст. 430 УПК РФ);

- условно-досрочное освобождение несовершеннолетнего от отбывания наказания, если будет признано, что для своего исправления несовершеннолетний не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания (ст. 93 УК РФ, п. 4 ст. 397 УПК РФ).

Тот или иной вариант разрешения уголовного дела зависит от двух главных условий: а) тяжести содеянного несовершеннолетним (общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения) и его личности; б) возможности позитивного изменения характера поведения несовершеннолетнего при воздействии определенных внешних обстоятельств. Первое из этих условий констатируется на основе полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела и является выражением принципа справедливости (ст. 6 УК РФ). Второе условие прогнозируется с учетом в первую очередь личности несовершеннолетнего правонарушителя и факторов, влияющих на ее формирование. Данное условие проистекает из принципа гуманизма, основано на возможности и способности человека к самосовершенствованию (ст. 7 УК РФ). Это полностью соответствует Минимальным стандартным правилам ООН, касающимся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних. Согласно данному акту при вынесении судебного решения и выборе мер воздействия на несовершеннолетнего компетентный орган должен руководствоваться принципом соизмеримости "не только с обстоятельствами и тяжестью правонарушения, но и с положением и потребностями несовершеннолетнего, а также с потребностями общества".

В каждом случае вопрос о виде и размере меры уголовно-правового воздействия решается судом индивидуально по отношению к конкретному лицу. Индивидуализация уголовной ответственности означает персональный подход, учитывающий, в числе прочих обстоятельств, присущие данному лицу юридически значимые социальные и психофизические особенности, отражающиеся в его поведении (прошлом, настоящем, будущем).

В качестве общих оснований применения принудительных мер воспитательного воздействия можно считать: а) несовершеннолетие обвиняемого или подсудимого, то есть недостижение им возраста 18 лет; б) совершение преступления, не представляющего большой общественной опасности, то есть небольшой или средней тяжести; в) наличие достаточных данных, свидетельствующих в пользу того, что исправление несовершеннолетнего обвиняемого может быть достигнуто без применения уголовного наказания; г) согласие несовершеннолетнего обвиняемого на прекращение в отношении его уголовного преследования с последующим применением принудительных мер воспитательного воздействия.

К сожалению, вопросы, связанные с применением к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного характера, относятся к числу недостаточно урегулированных в российском уголовно-процессуальном законодательстве. В частности, анализ ст. 427 УПК РФ, а также практика ее применения порождают целый ряд вопросов.

Фактически следует признать, что уголовно-процессуальная процедура, связанная с принятием судом соответствующего решения, не в полной мере отвечает самой логике принятия процессуальных решений. В соответствии с частью первой ст. 427 должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование, должно установить, что исправление несовершеннолетнего обвиняемого может быть достигнуто без применения наказания. При этом законодатель не указывает, какие именно фактические обстоятельства должны свидетельствовать в пользу применения к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. К материалам, свидетельствующим в пользу отдачи данным лицам несовершеннолетнего под надзор, относятся характеризующие их данные, сведения об условиях жизни и материальной обеспеченности и т.д. На практике нередко следователь или дознаватель ограничиваются беседой с родителями или лицами, их заменяющими, получением характеристики с места учебы или работы несовершеннолетнего. К сожалению, часто в материалах уголовного дела при направлении его с ходатайством в суд практически не представлены документально зафиксированные основания, позволяющие со значительной степенью вероятности допустить возможность и необходимость применения к несовершеннолетнему обвиняемому принудительных мер воспитательного характера. Нередко в материалах дела нет указаний на то, состоял ли данный несовершеннолетний на учете, отсутствуют объяснения инспектора подразделения по делам несовершеннолетних, педагогов с места учебы несовершеннолетнего, не истребуются соответствующие заключения органов опеки и попечительства. В этом случае в суд фактически поступает ходатайство органа, производящего предварительное расследование, не подкрепленное соответствующими материалами уголовного дела. Вызывает определенные вопросы и сама процедура подготовки документов к передаче в суд. В соответствии с частью первой ст. 427 УПК РФ на стадии предварительного расследования следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора может быть вынесено постановление о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. Суд, в свою очередь, также может вынести постановление о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия. Таким образом, фактически мы имеем дело с дублирующим принятием процессуального решения. В связи с этим, очевидно, вполне логичным будет изменение редакции части первой ст. 427 с закреплением нормы, согласно которой следователь будет принимать не постановление о прекращении уголовного преследования, а постановление о возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия¹.

Судья, выносящий соответствующее постановление, должен установить: а) может ли в отношении данного несовершеннолетнего обвиняемого быть применена принудительная мера воспитательного воздействия в качестве альтернативы уголовному преследованию; б) какая именно мера воспитательного воздействия будет в максимальной степени способствовать исправлению несовершеннолетнего; в) если мера может носить ограниченный временем характер, связанный с установлением "особых требований к поведению несовершеннолетнего"², то определяется продолжительность срока действия данной воспитательной меры. В то же время практика свидетельствует, что из постановления судьи не всегда явственно следует, почему приоритет отдан той или иной мере воспитательного воздействия (или их сочетанию) и чем определяется срок ее действия. Очевидно, в данном случае законодатель оставил эти вопросы для разрешения путем реализации судейского усмотрения.

Хотя законодатель прямо не устанавливает необходимость согласия родителей и лиц, их заменяющих, на передачу им несовершеннолетнего обвиняемого под надзор, упомянутое выше Постановление Пленума Верховного Суда РФ считает такое согласие необходимым. Такой подход вызывает определенные сомнения, поскольку безапелляционно может быть применен только к лицам, заменяющим несовершеннолетнему родителей. В передаче несовершеннолетнего обвиняемого под надзор родителей, на наш взгляд, нет необходимости, поскольку в данном случае никто не освобождал родителей от семейно-правовой обязанности по осуществлению надлежащего воспитания детей до достижения ими возраста совершеннолетия.

В итоге следует отметить, что модификация процессуального механизма привлечения несовершеннолетнего к принудительной мере воспитательного характера должна рассматриваться в контексте перспектив российской уголовно-правовой политики, ставящей перед собой в обязательном порядке задачи совершенствования, и соответствующих материально-правовых оснований.

Анализ практики применения ст. 427 УПК также показал, что более чем в половине случаев уголовные дела были прекращены в отношении несовершеннолетних, обладающих процессуальным статусом подозреваемых. Однако буквальное толкование сформулированного в ч. 1 ст. 427 УПК правила однозначно указывает, что принятие подобных решений допускается только в отношении обвиняемого. Отсутствует единообразие при составлении постановления о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного характера.

В частности, решения о прекращении производства по делу и возбуждении перед судом указанного ходатайства оформляются разными процессуальными документами; в постановлении о прекращении уголовного преследования не указывается о наличии согласия с принятием такого решения подростка и его законного представителя. Противоречивые рекомендации ученых по процессуальному порядку реализации требований ч. 6 ст. 427 УПК¹ не способствуют обеспечению режима законности в указанных ситуациях.

В этой связи диспозицию названной нормы УПК представляется целесообразным дополнить правилом, регламентирующим процессуальные требования по содержанию и форме постановления о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия. Во избежание коллизий и дублирования нормативных предписаний в разных статьях УПК, на наш взгляд, в ст. 427 УПК необходимо указать, что данное постановление составляется в соответствии с требованиями ст. 213 УПК, определяющими общие положения постановления о прекращении уголовного дела и уголовного преследования.

В свою очередь, диспозицию ч. 3 ст. 213 УПК целесообразно дополнить правилом, обязывающим следователя и дознавателя фиксировать в специальном протоколе факт разъяснения заинтересованным участникам уголовного судопроизводства оснований прекращения уголовного дела и уголовного преследования и заявленное ими согласие или возражение по такому завершению производства предварительного расследования.

В целях преодоления конкуренции правовых положений, устанавливающих правовой статус лиц, в отношении которых по уголовному делу может быть принято решение в соответствии со ст. 427 УПК, представляется целесообразным диспозиции ч. 1 и 4 данной статьи после слов "обвиняемого" и "обвиняемому" дополнить словами соответственно "или подозреваемого" и "или подозреваемому".

В ходе производства по уголовному делу нередко выявляются обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния либо влекущие освобождение от уголовной ответственности. В частности, уголовное преследование должно быть прекращено в отношении лица, не достигшего к моменту совершения деяния, предусмотренного уголовным законом, возраста, с которого наступает уголовная ответственность, а также в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом (ч. 3 ст. 27 УПК РФ).

Данное основание касается двух категорий лиц: 1) лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность; 2) несовершеннолетнего, отстающего в психическом развитии. Первая категория относится к лицам, не достигшим 14-летнего либо 16-летнего возраста, с которого наступает уголовная ответственность (ч. ч. 1, 2 ст. 20 УК РФ), вторая категория относится к лицам, совершившим преступление в возрасте с 14 до 18 лет, которые подлежат уголовной ответственности (ч. 1 ст. 420 УПК РФ, ч. 3 ст. 20 УК РФ).

При этом в отношении первой категории лиц, наряду с доказыванием обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ, устанавливаются: возраст несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого; условия жизни и воспитания, уровень психического развития и иные особенности его личности; влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц (ч. 1 ст. 421 УПК РФ). В отношении второй категории лиц при наличии данных, свидетельствующих об отставании в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, устанавливается также, мог ли несовершеннолетний в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ч. 2 ст. 421 УПК РФ). При таких обстоятельствах следователь, дознаватель обязаны прекратить уголовное преследование по рассматриваемому основанию лишь после проведения соответствующей психолого-психиатрической экспертизы, в рамках которой должны быть разрешены поставленные конкретные вопросы о психофизиологических особенностях лица¹.

По установлении указанных данных, представляется, что предмет доказывания в отношении несовершеннолетних уже приобретает условно "усеченный характер"². Так, при доказывании события преступления (п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), если будет установлено, что совершенное деяние не является преступным, то одновременно это и будет являться обстоятельством, исключающим преступность и наказуемость деяния (п. 5 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), а уголовное преследование будет прекращено по основанию, влекущему последующую реабилитацию лица. Установление недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, является одновременно обстоятельством, освобождающим от таковой (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, при такой ситуации могут быть вообще неустанавливаемы в последующем. Так, предъявление обвинения несовершеннолетнему, не достигшему возраста, с которого наступает уголовная ответственность, представляется просто нецелесообразным.

В любом случае, установление возраста, с которого не наступает уголовная ответственность, либо отсталости в психическом развитии является основанием прекращения уголовного преследования в отношении этих лиц (ч. 3 ст. 27 УПК РФ) и одновременно обстоятельством, освобождающим от уголовной ответственности (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), однако при этом факт совершения противоправного деяния имеет место и установлен.

Основание, предусмотренное ч. 3 ст. 27 УПК РФ, совмещает в себе, как указывалось выше, прекращение уголовного преследования в отношении двух категорий лиц. Тем не менее порядок прекращения уголовного преследования в таких случаях носит общий характер с учетом определенных особенностей.

Следователь, дознаватель при установлении наличия условий данного основания выносят постановление о прекращении уголовного преследования. При этом следует учитывать, что законодателем по данному основанию предусмотрена ссылка на п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - отсутствие в деянии состава преступления. Действительно, в отношении первой категории лиц отсутствует один из элементов состава преступления - его субъект (лицо, не достигшее возраста уголовной ответственности). В отношении второй категории лиц отсутствует такой признак субъективной стороны, как вина, а также субъект - вменяемое лицо. Кроме того, данное основание прекращения уголовного дела и уголовного преследования влечет за собой реабилитацию лица (п. 3 ч. 2 ст. 133; ч. 2 ст. 212 УПК РФ)¹.

Однако рассматриваемое основание прекращения уголовного преследования не может быть отнесено к таковым, поскольку преступное деяние, предусмотренное уголовным законом, представляет общественную опасность и осуществление производства по уголовному делу в отношении несовершеннолетнего не означает незаконность и необоснованность действий органов уголовного преследования либо ущемление его прав, что не является поводом для предоставления права на реабилитацию и возмещение вреда. Кроме того, ч. 3 ст. 27 УПК РФ таких правовых последствий не предусматривает согласно нормам УПК РФ, регламентирующим порядок реабилитации и возмещения вреда (п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ). Также следует учитывать, что в соответствии с ч. 4 ст. 133 УПК РФ возникновение реабилитации и права на возмещение вреда не распространяются на случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения отменены или изменены ввиду недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, а также в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом. Следовательно, вне зависимости от того, применялись ли меры процессуального принуждения или нет, несовершеннолетний не может обладать правом на реабилитацию и возмещение вреда в порядке уголовного судопроизводства, в случаях, когда он обвиняется в совершении преступления, т.е. обладает статусом подозреваемого, обвиняемого.

Таким образом, в резолютивной части постановления о прекращении уголовного преследования должны быть указаны два основания, а именно: п. 2 ч. 1 ст. 24 и ч. 3 ст. 27 УПК РФ.

Следует уточнить, что при установлении незаконных либо необоснованных действий следователя, дознавателя, не связанных с рассматриваемым основанием прекращения уголовного преследования, причиненный вред возмещается в порядке гражданского судопроизводства (ч. 5 ст. 133 УПК РФ, ч. 1 ст. 1070 ГК РФ).

После вынесения следователем, дознавателем соответствующего постановления, копия должна быть направлена либо вручена лицу, в отношении которого прекращено уголовное преследование (ч. 4 ст. 213 УПК РФ). Однако по рассматриваемому основанию уголовное преследование прекращается в отношении несовершеннолетнего и, соответственно, копия должна быть вручена не ему, а его законному представителю. Тем не менее нормами УПК РФ не предусмотрено такого права за законным представителем на досудебном производстве (ст. 426 УПК РФ), в отличие от судебного производства (п. 5 ч. 1 ст. 428 УПК РФ). Логично было бы предположить, что, участвуя в ходе производства по уголовному делу в отношении несовершеннолетнего, законный представитель должен обладать таким правом при прекращении уголовного дела, поскольку правом обжалования такого постановления он обладает (ч. 1 ст. 123, ч. ч. 1, 2 ст. 125 УПК РФ).

Другим лицом, которому должна быть вручена копия постановления о прекращении уголовного преследования, является гражданский истец. В частности, он вправе получать копии процессуальных решений, относящихся к предъявленному им гражданскому иску (п. 13 ч. 4 ст. 44 УПК РФ). При этом ему должно быть разъяснено право на предъявление гражданского иска в порядке гражданского судопроизводства. Однако на случаи прекращения уголовного преследования по основанию, предусмотренному ч. 3 ст. 27 УПК РФ, это правило не распространяется (ч. 4 ст. 213 УПК РФ). Согласно ст. ст. 1073, 1074, 1078 ГК РФ предусмотрена ответственность за вред, причиненный несовершеннолетними в возрасте до 14 лет; от 14 до 18 лет; гражданином, не способным понимать значения своих действий. Таким образом, налицо коллизия норм УПК РФ и ГК РФ.

Следует отметить, что законодатель предусмотрел и необходимость исполнения следователем, дознавателем иных действий после вынесения постановления о прекращении уголовного преследования. К примеру, следует осуществить постановку совершивших общественно опасные деяния подростков на учет в подразделении по делам несовершеннолетних. Это будет свидетельствовать о постоянном надзоре за их дальнейшим воспитанием в профилактических целях.

В научной литературе имеется мнение, что ч. 3 ст. 27 УПК РФ следует предусмотреть как самостоятельное основание в гл. 50 УПК РФ, регламентирующей порядок производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних (Волынская О.В., 2007). Данное предложение не лишено смысла. Во-первых, УПК РФ достаточно перегружен отсылочными нормами; во-вторых, выяснение таких обстоятельств дела, как условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, индивидуальные психологические особенности и другие, рассматриваются как факультативная и второстепенная задача¹; в-третьих, спор относительно реабилитации и возмещения вреда в отношении данной категории лиц был бы разрешен.

Проведенный анализ основания прекращения уголовного преследования в досудебном производстве, предусмотренного ч. 3 ст. 27 УПК РФ, показал, что, несмотря на всеохватывающее нормативное закрепление данного института, в целом, имеются и некоторые недоработки правового характера, которые можно устранить только на законодательном уровне с целью урегулирования положений УПК РФ.