Гемайншафт и гесельшафт

Одним из тех, кто наиболее обстоятельно рассмотрел различия между индустриальными и допромышленными обществами, был немецкий социолог Фердинанд Теннис (1855‑1936). Он использовал для обозначения этих двух типов обществ термины Gemeinschaft (гемайншафт – общность, единение, производное от нем. Gemeinde – община) и Gesellschaft (гесельшафт – общество). Согласно его мнению, основные отличия между Gemeinschaft и Gesellschaft заключаются в следующем: Gemeinschaft основана на натуральной экономике, родственных связях и отличается ограниченной специализацией. Основные социальные институты – семья, родственные группы и община. В Gesellschaft существует развитая дифференциация профессиональных функций, отделенных от семейных ролей. Здесь складываются крупные объединения, институты, корпорации и ассоциации. В Gemeinschaft поведение людей определяется общинными нормами, взаимопомощью. Культура формируется на основе религиозных ценностей, социальный контроль основывается на обычаях и традиционном праве. Gesellschaft основано на личной выгоде рационально действующих, вычлененных из коллектива индивидов. Здесь культура базируется на системе светских ценностей, поведение граждан опосредуется системой формального права.

В социологической литературе часто встречается мнение, что эти термины были введены в научный оборот именно Теннисом в трактате "Gemeinschaft und Gesellschaft" (1887). Однако это не совсем точно. Данные понятия использовались в научной литературе и до него, в частности, противопоставление между доиндустриальным и капиталистическим обществом было глубоко проанализировано Карлом Марксом в ряде сочинений, особенно в знаменитом разделе "Экономических рукописей 1857‑1861 гг." (Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2‑е. Т. 46. Ч. I. С. 461‑493), получившем название "Формы, предшествующие капиталистическому производству".

Маркс показал, что в индустриальном (капиталистическом) обществе каждый человек выступает как обособленный индивид, отношения между людьми принимают форму товарно‑денежных связей, а эксплуатация имеет экономический характер.

Для доиндустриальных обществ характерны (1) сращенность непосредственного производителя со средствами производства, "природное единство труда с его вещными предпосылками" (Там же: 461); (2) собственность в докапиталистических обществах есть отношение индивида к более крупному целому (локальной группе, общине, военно‑иерархической организации). Именно этой собственностью опосредовано отношение индивида к средствам производства, и в первую очередь к земле; (3) в силу этого эксплуатация принимала форму личностных отношений – "непосредственного господства и подчинения".

Здесь одна часть общества обращается с другой его частью как с неорганическим и природным условием своего воспроизводства. Раб не находится в каком‑либо отношении к объективным условиям своего труда; напротив, сам работник – и в форме раба, и в форме крепостного – ставится в качестве неорганического условия производства в один ряд с прочими существами природы, рядом со скотом, или является придатком к земле (Там же: 478).

Впоследствии в ходе второй дискуссии об азиатском способе производства 1950‑1960‑х годов эти идеи были заимствованы и развиты целой группой исследователей в рамках "личностной" теории докапиталистических отношений (Ф. Текеи, А.Я. Гуревич, М.А. Виткин, Л.А. Седов, В.В. Крылов Л.Б. Алаев, Г.С. Киселев и др.). В наиболее законченной форме данные идеи переформулированы в теории А.И. Фурсова (Фурсов 1989; 1995).