3.2. Виды терроризма

Исключительная сложность, многообразие форм, политические противоречия в оценке определяют и отсутствие единого подхода к классификации видов терроризма.

Зарубежные и отечественные философы, политологи, историки, государствоведы, юристы систематизируют и классифицируют терроризм на разных срезах, предлагая специфические критерии классификации, что, естественно, отражает многомерность и сложность этого явления. При всем многообразии и иногда несовместимости подходов такая многогранность исследования проблемы позволяет, в свою очередь, ученым-юристам с наибольшей обоснованностью выявить общественную опасность терроризма и те его признаки, которые значимы в уголовно-правовом аспекте, для придания им юридического характера признаков состава преступления.

На Межамериканской конференции по правам человека (1970 г.), посвященной проблемам терроризма и защите от него населения, было названо три виды терроризма: социальный, политический, идеологический.

Политолог Д.В. Ольшанский к наиболее «крупным» видам терроризма относит: политический (террористические действия разного рода, имеющие целью оказание влияния на политических лидеров, власти или проводимую ими политику, вынудить осущевлять те или иные политические действия или властные решения), информационный (прямое воздействие на психику и сознание людей в целях формирования нужных мнений и суждений, определенным образом направляющих поведение людей), экономический (различные дискриминационные экономические действия, имеющие целью оказание влияния на экономических конкурентов, социальные группы и слои населения, а также на государства и их лидеров для достижения конкретных экономически выгодных для террористов решений) и социальный (бытовой) терроризм (разгул уличной преступности, нарастающий криминалитет, общая социальная нестабильность и массовая бытовая неустроенность) 10.

Л.В. Сердюк выделяет бескорыстный терроризм, в качестве примера которого называет деятельность революционеров – террористов – он в их бескорыстии, в стремлении к социальной справедливости для всех людей государства.

Не вдаваясь в полемику, заметим, что позиция автора отнюдь не бесспорна, и те действия, которые Л.В. Сердюк называет бескорыстным терроризмом, на наш взгляд, вполне подпадают под политический терроризм, под которым В.А.Шабалиным понимаются насильственные вооруженные акции, планируемые с достаточной периодичностью полулегальными или нелегальными группами, имеющими своей целью посредством нагнетания страха оказать давление на власть и добиться определенных результатов.

В юридической литературе можно встретить понятие суицидный терроризм, который определяют как готовность пожертвовать своей жизнью в интересах достижения определенной политической цели.

В настоящее время существует около десяти религиозных и светских террористических групп, способных использовать суицидный терроризм как тактический прием в борьбе против своего или иностранного правительства. К таким группам относятся: Исламское движение сопротивления («Хамас») и «Палестинский исламский джихад» на оккупированных Израилем территориях; «Хезболлах» («Партия Аллаха») в Ливане; «Египетский исламский джихад» и «Гамайя исламия» («Исламская группа») в Египте; «Вооруженная исламская группа» (GIA) в Алжире; международная группа «Барбар Халса» (BKI) в Индии; «Тигры освобождения Тамила» (LTTE) в Шри-Ланке; Рабочая партия Курдистана (PKK) в Турции; сеть ячеек террористической организации Усамы бен Ладена «Аль-Каида» в Афганистане. Примером суицидного терроризма могут служить известные трагические события, произошедшие в Нью-Йорке, Вашингтоне и Пенсильвании (США) 11 сентября 2002 г., когда пассажирские самолеты, захваченные террористами-смертниками были направлены на жизненно важные объекты, в результате чего погибло (большинство из них пока считаются пропавшими без вести) почти 7 тысяч человек. Из них 266 погибли в захваченных самолетах, более 200 – в Вашингтоне, 6333 – в Нью-Йорке.

В юридической литературе выделяют технологический терроризм, под которым понимают незаконное использование ядерного, химического, бактериологического (биологического) оружия или его компонентов, ядерных, радиоактивных, высокотоксичных химических веществ, патогенных микроорганизмов, а также выведение из строя, разрушение или захват ядерных, химических или иных объектов, систем жизнеобеспечения городов и промышленных центров для достижения политических, экономических и иных целей.

Как отмечает А.К. Микеев, анализ тенденций развития преступности, оперативной и социально-экономической обстановки в стране позволяет сделать вывод о том, что потенциально опасные объекты могут стать мишенями для возможных акций террористов. При этом в настоящее время весьма вероятной становится угроза радиационного терроризма путем незаконного овладения ядерными материалами, отходами ядерного производства и изотопной продукции.

В связи с этим примечательно, что около 36 % комплексов инженерно-технических средств охраны ядерных производств и 76 % контролируемых зон закрытых административно-территориальных образований требуют реконструкции или капитального ремонта, а 50 % охраняемых зданий и помещений не имеют вторых электронных рубежей сигнализации, что значительно снижает степень обнаружения нарушителей. Доступ в районы расположения атомных электростанций людей и транспорта свободен. Кроме того, акватории на подступах к береговым насосным станциям на всех АЭС инженерно-техническими средствами не оборудованы, что является уязвимым местом в защите атомных электростанций. Эти обстоятельства могут способствовать скрытой подготовке к внезапному проведению террористических актов на объекте или вблизи него, затруднить проведение профилактических мероприятий при резком изменении обстановки. Не менее серьезную опасность представляют и гидротехнические сооружения, находящиеся, как правило, в черте крупных городов или выше по течению рек. При их разрушении гибнут люди, затапливаются обширные территории, включая экономические и стратегические объекты.

По нашему мнению, технологический терроризм - это одна из форм проявления различных видов терроризма, но не самостоятельный его вид.

К.Н. Салимов выделяет криминальный терроризм. По мнению автора, предложенный им вид терроризма, будучи высшей формой организованной преступности, может проявляться как крайняя мера преступных разборок и не является лишь сопутствующим элементом корыстно-насильственной преступности. Террористические преступные формирования, занимающиеся криминальным терроризмом, как пишет К.Н. Салимов, в разборках с конкурентами из-за продукции или сферы влияния обычно используют оружие и взрывчатку, зачастую совершая преступления принародно, «иногда даже на глазах властей и правоохранительных органов» 11 .

Вместе с тем заметим, что в русском языке понятие «криминальный» означает «относящийся к преступлению, уголовный». Таким образом, получается, что понятие «криминальный терроризм» тождественно понятиям «преступный терроризм» и «уголовный терроризм». При этом имеем в виду, что терроризм - это преступление. В итоге преступный терроризм или преступное преступление - это тавтология (от лат. titio rincipu - крайний случай логической ошибки, когда нечто определяется или доказывается тем же самым). Использование словосочетания уголовный терроризм, на наш взгляд, представляется также логически не совсем верным.

Н.Д. Литвинов вводит понятие «антигосударственный терроризм», под которым понимает целенаправленную деятельность отдельных лиц или организационных формирований, направленную на изменение социально-экономической формации, разрушение государственной идеологии, изменение формы правления и государственно-политического режима, разрушение территориальной целостности, нарушение функционирования государства и осуществляемую криминальными (террористическими) способами.

Не вдаваясь в полемику, заметим, что данная точка зрения, на наш взгляд, небесспорна. Во-первых, это определение больше применимо к понятию «экстремизм», определение которого дано в Федеральном законе России "О противодействии экстремистской деятельности" и отчасти совпадает с определением автора. Во-вторых, само понятие антигосударственный терроризм, предложенное автором, представляется нам весьма сомнительным. При этом анализ работы Н.Д. Литвинова позволяет нам сделать вывод о том, что автор отождествляет два разных понятия: «терроризм» и «террор». По нашему мнению, это две самостоятельные категории со своим содержанием, о чем мы говорили выше, поэтому их отождествление недопустимо.

По мнению В.В. Лунеева, существующий терроризм можно подразделить на политический; международный; национальный и религиозный; государственный; стихийный и организованный; воздушный; уголовный.

Как нам представляется, подобная классификация построена на нарушении принципа одинаковости логического основания: смешиваются виды терроризма и их формы. Многие из указанных видов терроризма не могут быть предметом права (например, государственный внутренний терроризм в отношении граждан своего государства), поскольку международное право не признает государство в качестве субъекта преступлений. Понятие "государственный терроризм" представляется некорректным, - отмечает В.П. Емельянов [21]. В этой классификации смешиваются виды терроризма и формы его реализации. Например, любой вид терроризма - международный, политический - может быть и стихийным, и организованным.

По мнению В.П. Емельянова, в юридической науке существует неточная классификация терроризма, когда наряду с государственным, политическим, религиозным и т.п. терроризмом выделяется еще и уголовный терроризм. Всякий терроризм, справедливо утверждает В.П. Емельянов, уголовный, а никакого неуголовного терроризма не существует. Но сам уголовный терроризм может иметь подразделение по мотивации (политическая, религиозная, экономическая и т.д.) и по субъекту преступления (совершенный гражданином своей страны или иностранцем, лицом, не обладающим какими-либо полномочиями, либо представителем каких-либо государственных структур).

В связи с этим прав А.В. Наумов в том, что отграничение "уголовного" терроризма от "неуголовного" (политического, националистического, религиозного) можно провести лишь по его мотивации, т. е. на криминологическом либо психологическом уровне. В рамках уголовного закона любой терроризм - уголовный, так как представляет собой нарушение уголовного закона. К тому же не только в рамках национального закона, но и в рамках международных соглашений терроризм расценивается как уголовное деяние.

Зарубежные исследователи выделяют следующие виды терроризма:

- психический и преступный;

- революционный, субреволюционный и репрессивный;

- ядерный, экономический, технологический, экологический и др.

По нашему мнению, терроризм можно классифицировать следующим образом. По территориальному признаку: международный и внутригосударственный.

В зависимости от преступной мотивации: политический, религиозный, националистический, экономический.