Сведения о количестве зарегистрированных преступлений, их раскрываемости и числе выявленных лиц, их совершивших (1987-2007 гг.)*(224).

Оценивая в целом приведенные показатели, видим, что в Российской Федерации действительно имеет место кризис современной уголовной политики государства, причины которого многофакторны. Среди них, как относящиеся к предмету исследования, следует выделить низкую эффективность уголовного преследования, в том числе и слабую результативность воздействия уголовно-процессуального института возбуждения уголовного дела на качество организации предварительного следствия и дознания.

Общеизвестно, что процедура возбуждения уголовного дела всегда регулировалась уголовно-процессуальным законом. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 146 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 29.06.2009 г. N 141-ФЗ) при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, орган дознания, дознаватель, руководитель следственного органа, следователь в пределах установленной УПК РФ компетенции возбуждают уголовное дело, о чем выносится соответствующее постановление.

Как видим, действующий УПК РФ даже в сравнении с его первоначальной редакцией согласно Федеральному закону от 18.12.2001 г. N 174-ФЗ полномочия прокурора о возбуждении уголовного дела при принятии итогового решения в исследуемой стадии не предусматривает, что, на наш взгляд, является ошибочным законодательным решением. В то же время, мы полагаем, что отмена в УПК РФ процессуального института дачи согласия прокурора на возбуждение следователем, дознавателем и органом дознания уголовного дела в целом следует оценить положительно, поскольку указанная новелла процедуры возбуждения уголовных дел по УПК РФ 2001 года ничего, кроме путаницы и волокиты не вносила*(225).

Сравнительный анализ прежней и действующей редакции ч. 4 ст. 146 УПК РФ показывает, что по действующему закону необходимо направлять прокурору только копию постановления о возбуждении уголовного дела без материалов проверки сообщения о преступлении. Заметим сразу, что в обозначенных ранее приказах Генерального прокурора РФ от 6 сентября 2007 г. N 136 и N 137 предусмотрено, что "в тех случаях, когда, исходя из текста копии постановления, невозможно сделать однозначный вывод о законности возбуждения уголовного дела, незамедлительно требовать от следственного органа, органа дознания и дознавателя представления материалов, подтверждающих обоснованность принятого решения". Эта позиция Генеральной прокуратуры РФ является обоснованной, так как она вытекает из смысла норм ч. 2 ст. 37 и ч. 4 ст. 146 УПК РФ, позволяющих прокурору реализовать данное полномочие.

Уголовно-процессуальный закон Российской Федерации предусматривает различный порядок возбуждения уголовных дел в зависимости от видов уголовного преследования, должностного положения отдельных категорий лиц. Имеются различия в полномочиях лиц, наделенных правом возбуждения уголовных дел. В связи с этим, в литературе высказано суждение о том, что нарушение порядка возбуждения уголовного дела влечет в соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции РФ признание всех последующих процессуальных действий, не имеющими юридической силы*(226).

На наш взгляд, данная позиция ошибочна, так как в обозначенном суждении произошла подмена правовых явлений. В частности, ч. 2 ст. 50 Конституции РФ и закрепленная в УПК РФ специальная норма (ст. 75) действительно предусматривают недопустимыми доказательства, полученные с нарушением требований федеральных законов. В этом случае они не имеют юридической силы.

Что же касается принятия процессуального решения с нарушением уголовно-процессуального закона, не связанного с доказыванием, в том числе принятие постановления о возбуждении уголовного дела с нарушением требований УПК РФ, то это нарушение вызывает иные правовые последствия. Полагаем, что в этом случае неустраненное нарушение порядка возбуждения уголовного дела, в соответствии с нормой п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения.

При такой ситуации прокурор, установив факт вынесения постановления о возбуждении уголовного дела с нарушением порядка его принятия, должен вынести мотивированное постановление об отмене данного постановления как незаконного и направить материалы уголовного дела начальнику органа дознания или руководителю следственного органа для решения вопроса о возбуждении уголовного дела в соответствии с нормами главы 20 УПК РФ или согласно требованиям ст. 154 ("Выделение уголовного дела"), ст. 448 ("Возбуждение уголовного дела в отношении отдельных категорий граждан"), ст. 459 ("Исполнение запросов об осуществлении уголовного преследования или о возбуждении уголовного дела на территории Российской Федерации") УПК РФ.

Следует иметь в виду, что в соответствии со сложившейся судебной практикой Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, в случае нарушения порядка возбуждения уголовного дела следственные и иные процессуальные действия, проведенные после возбуждения уголовного дела с нарушением порядка, признаются допустимыми доказательствами после соблюдения установленного законом порядка возбуждения данного уголовного дела*(227). Такой подход, с нашей точки зрения, является обоснованным.

При поступлении к прокурору копии постановления о возбуждении уголовного дела последний проверяет законность и обоснованность принятия данного процессуального решения, в том числе проверяет, соблюдена ли процессуальная форма предварительного расследования, выполнены ли требования уголовно-процессуального закона о подследственности (ст. 151 УПК РФ), а также другие процессуальные требования, определяющие законность и обоснованность начала производства по уголовному делу. Необходимо иметь в виду, что споры о подследственности уголовного дела разрешает прокурор (ч. 8 ст. 151 УПК РФ), а определение подследственности по делам, расследуемым в форме предварительного следствия, - руководитель следственного органа, а по делам, расследуемым в форме дознания, - прокурор.

Исследуя надзорные полномочия прокурора в стадии возбуждения уголовного дела в отношении гражданина России, совершившего преступление на территории иностранного государства и возвратившегося в Россию, мы находим своеобразие правовых отношений, отражающих международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства (Часть 5 УПК РФ). Органы дознания, дознаватель, а также руководитель следственного органа и следователь вправе, как известно, принять итоговое решение в стадии возбуждения уголовного дела только при условии, если к ним поступают материалы компетентного органа иностранного государства об осуществлении уголовного преследования граждан Российской Федерации, совершивших преступление на территории данного государства, предварительно рассмотренные и направленные для рассмотрения по существу Генеральной прокуратурой РФ в орган дознания или в орган предварительного следствия (ч. 2 ст. 459 УПК РФ).

В практике прокурорского надзора за законностью и обоснованностью возбуждения уголовного дела особое место занимает надзорная деятельность прокурора в связи с процессуальной деятельностью дознавателя и следователя при принятии ими постановления о выделении уголовного дела по новому преступлению или в отношении нового лица в отдельное производство для производства предварительного расследования (ч. 3 ст. 154 УПК РФ). По существу принятия обозначенного процессуального решения следователем и дознавателем следует признать, что такое решение является самостоятельной процессуальной формой возбуждения уголовного преследования, о чем обоснованно указывается в современной литературе*(228).

Резюмируя все вышеизложенное, отметим, что своевременное, законное и обоснованное возбуждение уголовного дела является непременным условием успешного раскрытия преступления, эффективного решения задач собирания доказательств, предотвращения возможности их утраты и, в конечном счете, установления истины по делу. Как промедление, так и поспешность возбуждения уголовного дела одинаково вредны и неприемлемы для реализации назначения уголовного судопроизводства. Полномочия прокурора, закрепленные в его правовом статусе, призваны обеспечить реализацию изложенных выше задач.