Вопросы к экзамену по РПП с ответами!!!

Прекращение предпринимательских договоров

Расторжение предпринимательского договора может быть произведено на тех же основаниях, что и его изменение, которыми являются соглашение сторон, если иное не предусмотрено правовыми актами. Решение суда также может служить основание для прекращения предпринимательского договора в определенных случаях. Нужно отметить, в одностороннем порядке предпринимательский договор может быть расторгнут, только с согласия сторон или в установленном законом порядке. Если расторжение происходит в судебном порядке, то нужно обращать внимание на полное соблюдение судебной процедуры. Особенность здесь состоит в том, что до обращения в суд инициатор расторжения должен сначала уведомить о своем желании другую сторону и только после получения отказа или полного игнорирования просьбы, он имеет полное право подать иск на этих основаниях. Нарушение этого правила приведет к тому, что исковое заявление будет оставлено без рассмотрения. После расторжения договора, все обязательства, возложенные им на стороны соглашения, прекращаются в полном объеме или частично в зависимости от того, что предусмотрено нормами гражданского законодательства в каждом отдельно взятом случае.

Правовое регулирование института прекращения договоров представляет большой практический интерес, поскольку на стадии прекращения договорных обязательств может наиболее рельефно проявиться то, насколько квалифицированно был составлен текст договора, благодаря чему реализуемые сторонами условия договора адекватно отразили их взаимные интересы. Определенный интерес представляет еще одна составляющая этого института - изменение договоров, ибо она тесно связана с правильным пониманием волеизъявления сторон и выявляет ошибки каждой из сторон на стадии заключения договора. В определенном смысле стадии изменения и прекращения договора являются результирующими, так как показывают сторонам, достигнута ли цель, поставленная каждой из сторон при заключении договора, охватывались ли их волей наступившие последствия (благоприятные или неблагоприятные). Поэтому для сторон договора необходимо знать и прогнозировать наступление таких последствий, что достигается путем анализа практики применения как общих норм, регулирующих институт изменения и прекращения договоров, так и специальных норм, регулирующих изменение и прекращение наиболее часто заключаемых сторонами договоров. Остановимся на некоторых ключевых, на наш взгляд, проблемах развития данного института права. В статье 450 ГК РФ выделено три самостоятельных основания изменения и расторжения договора, что соответствует воззрениям законодателя на природную суть договорных отношений. Первое основание изменения и расторжения договора - по соглашению сторон - отражает принцип свободы договора: кто обладает правомочием заключить договор, тот и должен иметь возможность свободно изменить либо расторгнуть его. Именно так, видимо, и следует понимать принцип свободы договора, который должен распространяться на все стадии договорного отношения, а не только на стадию заключения договора. Подтверждением тому служит норма п. 1 ст. 450 ГК РФ, в соответствии с которой договор может быть изменен или прекращен по соглашению сторон. Но это соглашение само по себе тоже представляет собой двух- или многостороннюю сделку (самостоятельный договор). На первый взгляд кажется, что в случае если договор расторгается по соглашению сторон, то у этого соглашения имеется только одно существенное условие: однозначное и общее выражение сторонами воли на расторжение договора. Однако не следует забывать, что к соглашению сторон о расторжении договора должны применяться правила гл. 26 ГК РФ "Прекращение обязательств", причем в зависимости от того, в форму какого вида прекращения обязательств облекается такое соглашение (новации, отступного, прощения долга и т.п.). Последнее требование применимо, поскольку стороны далеко не всегда могут заключить соглашение о расторжении договора в виде некоего абстрактного документа. Поэтому стороны в определенной степени не абсолютно свободны в заключении соглашения о прекращении договора, так как им приходится помнить о последствиях такого расторжения (не нарушает ли это права третьих лиц, кредиторов сторон, акционеров и т.п.). Кроме того, исходя из смысла гражданского права соглашение сторон о прекращении договора должно подчиняться требованиям, предъявляемым к форме сделок в соответствии с гл. 9 ГК РФ. Очевидно, что форма заключения договора и форма расторжения договора должны быть одинаковыми (устная, простая письменная или нотариальная). Это же правило распространяется и на договоры, которые по закону вступают в силу с момента государственной регистрации, - прекращаться они должны также с момента государственной регистрации. С вопросом о выборе формы соглашения о расторжении договора неразрывно связан вопрос о выборе оптимального способа такого расторжения. Поскольку соглашение о расторжении договора является двух- или многосторонней сделкой, то на него и, в частности, на его форму должна распространяться норма ст. 434 ГК РФ. Согласно п. 2 указанной статьи допустимыми способами заключения соглашения о расторжении договора в письменной форме являются составление сторонами единого документа, а также обмен документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Применительно к рассматриваемому вопросу это может означать возможность расторгнуть договор по телефону (а в некоторых соглашениях прямо указывается, что они могут заключаться по телефону). Несмотря на то, что законодатель разрешает передавать документы посредством телефонной связи, он все же не утверждает о заключении сделки по телефону. В частности, посредством телефонной связи - а точнее, одного из ее технических элементов - передаются документы по электронной почте. Но в этом случае речь идет отнюдь не о простом телефонном звонке. Тем не менее на практике эти понятия нередко смешиваются. Например, в некоторых соглашениях предлагается использовать записи телефонных разговоров в качестве доказательств соблюдения письменной формы сделок. В таком случае, чем же отличается устная сделка от письменной? Вопрос этот далеко не праздный, поскольку необходимо учитывать, что законодатель в нормах ГК РФ не случайно различает письменную и устную формы сделок, разграничивая доказательственные значения тех или иных действий сторон (возможность показаний свидетелей, способы передачи сообщений). Ведь запись телефонных переговоров и непосредственная коммуникация сторон при их присутствии в одном помещении не меняют сути дела. Более того, процесс переговоров, связанных с заключением или расторжением сделки, можно записать и с помощью видеокамеры. Но все это не должно вводить в заблуждение, поскольку ни запись телефонных разговоров, ни видеозапись сами по себе не представляют собой документов, которыми стороны обмениваются в доказательство заключения или расторжения договора. По мере совершенствования технических средств связи данный вопрос будет все более усложняться, поэтому для сторон во избежание недоразумений предпочтительнее заключать и расторгать договоры путем составления единого документа на бумажном носителе или иными, более традиционными, способами. Однако форма заключения договора не всегда совпадает с формой его расторжения или изменения. Например, стороны могут заключить договор в нотариальной форме, а затем при рассмотрении спора заключить мировое соглашение о его изменении или прекращении, которое само по себе не требует нотариальной формы, но зато подлежит утверждению судом. При этом в гражданско - правовом смысле заключение сторонами мирового соглашения о расторжении договора также относится к первому основанию расторжения договора (п. 1 ст. 450 ГК РФ). И это единственный случай (применительно к рассматриваемой теме), когда договор считается измененным или прекращенным с момента вынесения (принятия) судебного решения, так как в соответствии с п. 3 ст. 135 АПК РФ немедленному исполнению (с момента их вынесения) подлежат определения об утверждении мирового соглашения об изменении и прекращении договора. В других случаях договор будет считаться измененным или прекращенным с момента вступления судебного решения в законную силу (п. 3 ст. 453 ГК РФ), а не с момента вынесения судебного решения, как считают некоторые авторы, делая неверный вывод о том, что, если основанием для изменения или прекращения договора "служит судебное решение, договор считается измененным или прекращенным с момента вынесения указанного решения" <*>. Подобное умозаключение не основано на норме закона и несовместимо с представлением о том, что только вступившее в законную силу судебное решение обладает силой неопровержимости и обязательно к исполнению (п. 2 ст. 135 АПК РФ). Все эти случаи предусмотрены п. 2 ст. 450 ГК РФ в качестве второго основания изменения и расторжения договора. -------------------------------- <*> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1998. С. 349. Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е, стереотипное).Кроме того, необходимо отметить, что суд вмешивается в договорный процесс сторон и тогда, когда изменяет договор путем признания недействительными отдельных положений и условий договора в соответствии со ст. 180 ГК РФ. Согласно норме указанной статьи недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если недействительная часть не относится к существенным условиям. Очевидно, следует полагать, что признание судебным решением недействительной части сделки является одним из вариантов второго основания изменения договора согласно п. 2 ст. 450 ГК РФ. В связи с выбором формы соглашения о расторжении и изменении договора возникает еще один вопрос - это субъектный состав такого соглашения. Часто на практике заключаются многосторонние договоры, для действительности которых достаточно, чтобы они были двусторонними. В качестве примеров сошлемся на договоры о залоге (между залогодателем, залогодержателем и должником), поручительства (между кредитором, поручителем и должником), факторинга (между финансовым агентом, должником и кредитором). В этих договорах участие одной из сторон не обязательно, ибо в силу соответственно ст. 334, 361 и 824 ГК РФ одна из сторон такого трехстороннего соглашения не названа законодателем, а в случае с факторингом должник вообще назван третьим лицом. Следовательно, эти лица являются "необязательными" участниками конкретного правоотношения, хотя другие участники порой настаивают на их включении в соглашение. Причем нередко такие трехсторонние договоры не содержат каких-либо специальных обязательств "необязательной" стороны. Возникает вопрос: как следует квалифицировать соглашение о расторжении таких многосторонних договоров, заключенных между двумя основными сторонами без участия третьей ("необязательной") стороны? Представляется, что если такие договоры не содержат каких-либо специальных прав и обязанностей "необязательной" стороны, то расторгнуть или изменить такой договор можно и без ее участия, поскольку соглашение об изменении и прекращении такого договора двумя "основными" сторонами будет действительно и породит необходимые юридические последствия. Но если такие договоры содержат специальные права и обязанности "необязательной" стороны, то расторгнуть или изменить такой договор можно только при наличии волеизъявления всех трех сторон. Характеризуя третье основание изменения и расторжения договоров - односторонний отказ от исполнения договора, - предусмотренное п. 3 ст. 450 ГК РФ, следует подчеркнуть, что односторонний отказ от исполнения договора и одностороннее расторжение договора не одно и то же, ибо законодатель разграничивает эти понятия. В юридической литературе данному вопросу уделяется недостаточно внимания. В основном приводятся примеры одностороннего отказа от исполнения договора в случаях, предусмотренных особенной частью ГК РФ. Между тем в соответствии с п. 3 ст. 450 ГК РФ случаи одностороннего отказа от исполнения договора могут устанавливаться (допускаться) не только ГК РФ и федеральными законами, но и предусматриваться в договоре самими его сторонами. Поэтому стоит подробнее проанализировать соотношение понятий "одностороннее расторжение договора" и "односторонний отказ от исполнения договора". Прежде всего, эти понятия не тождественны - ведь не случайно законодатель довольно обособленно рассматривает их. Но в то же время в обоих случаях наступают одни и те же последствия: договор прекращается. Давая оценку двум первым основаниям, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский подчеркивают, что "четко разграничены изменение и расторжение договоров, происшедшие как по соглашению сторон, так и по требованию одной из них. Для обоих этих оснований установлены прямо противоположные презумпции. Имеется в виду, что возможность изменения и расторжения договора по соглашению сторон презюмируется диспозитивной нормой (п. 1 ст. 450 ГК), при этом "иное" может быть установлено самим Кодексом, другими законами либо договором. В отличие от этого одностороннее изменение допускается только в случаях, прямо предусмотренных Кодексом, другими законами или договором (п. 2 ст. 450 ГК)" <*>. От себя же добавим, что в первом случае не требуется обращения в суд для изменения или расторжения договора, а во втором прямо указано на необходимость обращения в суд с соответствующим иском. Что касается третьего основания расторжения договора - одностороннего отказа от исполнения договора, то по смыслу нормы п. 3 ст. 450 ГК РФ договор прекращается с момента такого отказа от исполнения договора и при этом не требуется обращения в суд. В то же время нетрудно заметить, что законодатель употребляет применительно к понятию "односторонний отказ от исполнения договора" оговорку "если такой отказ допускается", что указывает на исключительный характер такого способа прекращения договорных отношений. Ведь в соответствии со ст. 310 ГК РФ установлена презумпция недопустимости одностороннего отказа от исполнения договора. Согласно этой норме односторонний отказ от исполнения договора не допускается в случаях, предусмотренных законом, а применительно к договорам, связанным с осуществлением предпринимательской деятельности, - также в случаях, предусмотренных договором (по соглашению сторон), если иное не вытекает из существа обязательства. Возникает вопрос: можно ли распространить норму п. 3 ст. 450 ГК РФ на любые договоры, а не только на предпринимательские, поскольку данная норма не содержит в себе каких-либо ограничений? При решении этого вопроса усматривается определенная коллизия норм ст. 310 и п. 3 ст. 450 ГК РФ. Отдельные авторы совершенно справедливо решают эту коллизию в пользу п. 3 ст. 450 ГК РФ, ибо "закон допускает включение условия о праве на односторонний отказ (одностороннее изменение) и в договоры, не связанные с предпринимательской деятельностью, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Основанием для такого заключения служит п. 3 ст. 420 ГК РФ, согласно которому общим положениям ГК о договоре и правилам об отдельных видах договоров отдан приоритет по отношению к общим положениям об обязательствах (к числу которых относится ст. 310)" <*>. Кроме того, преимущество применения п. 3 ст. 450 ГК РФ заключается в том, что договор можно расторгнуть путем одностороннего отказа от его исполнения и без обращения в суд, и без дополнительного согласования с контрагентом (по соглашению сторон согласно п. 1 ст. 450 ГК РФ). Причем основание одностороннего отказа может быть закреплено уже на стадии заключения договора, что нередко полностью отвечает интересу добросовестной стороны в случае недобросовестного поведения другой стороны, которое обычно выявляется на стадии исполнения договора. При этом не требуется согласовывать волю с недобросовестной стороной, что часто просто неосуществимо, или подавать иск в суд. Таким образом, норма п. 3 ст. 450 ГК РФ является безусловно прогрессивной, поскольку максимально гарантирует соблюдение одного из основополагающих принципов гражданского права - принципа свободы договора. Учитывая это, добросовестная сторона должна лишь досконально продумать и настоять на закреплении в договоре (как можно конкретнее) всех возможных случаев "одностороннего отказа от исполнения договора" (с использованием именно этого словосочетания). На практике встречаются договоры, содержащие условие, согласно которому только одна из сторон может изменять в одностороннем порядке договор по своему усмотрению. Такое условие, включенное в текст договора в пользу одной из сторон, рассматривается как кабальное, поскольку нарушает равноправие сторон. В определенных обстоятельствах его реализация - даже если бы подобное было возможно - может быть расценена как злоупотребление правом. Хотя законодатель и не оговорил ничтожность включения в договор такого условия, однозначность понимания данного вопроса не вызывает сомнения, поскольку оно вытекает из смысла нормы ст. 450 ГК РФ. Согласно ей право на одностороннее изменение договора должны иметь обе стороны, притом не во всех, а в строго ограниченных случаях (при существенном нарушении договора другой стороной). Особой спецификой обладают основания изменения и расторжения договора банковского счета, поэтому целесообразно остановиться на этих особенностях. Прежде всего обращает на себя внимание то, что в настоящее время в действующем гражданском законодательстве акцент неоправданно смещен в пользу интересов клиента банка. С одной стороны, договор банковского счета носит публичный характер, что подразумевает невозможность для банка отказать в заключении договора практически любому клиенту. А с другой стороны, клиент может расторгнуть договор по своему усмотрению в любой момент, причем без обращения в суд, в то время как банк может расторгнуть договор банковского счета только в судебном порядке. Учитывая то обстоятельство, что размер государственной пошлины при подаче банком иска в судебном порядке остается довольно значительным по сравнению с преследуемой целью закрыть счет, а клиенты нередко не ставят в известность банк об изменении своего адреса, банки, как правило, не расторгают такие договоры банковского счета. Кроме того, подобная практика затрудняет документальную работу судов и судебных приставов, которые вынуждены арестовывать также и давно неработающие счета. Все это приводит к неоправданным затратам со стороны банка и правоохранительных органов. Поэтому нелишним было бы для банков все же предусматривать в договоре банковского счета условия о сроке действия такого договора. Принимая во внимание то, что заявление клиента об открытии счета является офертой, целесообразно было бы оговаривать условие о сроке уже в его заявлении. В таком случае срок действия договора становится существенным условием, по поводу которого стороны должны достичь согласия на основании ГК РФ. И включение его в договор не может быть затем оспорено клиентом, так как он сам изначально выразил намерение включить в договор это условие. Однако вполне очевидно, что для того, чтобы договор банковского счета считался прекращенным по истечении срока его действия, недостаточно лишь предусмотреть этот самый срок. "Указание в договоре банковского счета срока его действия не ведет к прекращению указанного договора, если в договоре прямо не предусмотрено прекращение обязательств сторон по истечении установленного срока. В этих случаях договор считается заключенным на неопределенный срок" <*>. Тогда расторжение договора банковского счета, срок которого истек (заключенного, например, на один год), уже не потребует от банка обращения в суд. Вполне допустимо, что действие такого договора может быть прекращено при отсутствии остатка денежных средств на счете клиента по состоянию на дату предполагаемого расторжения договора. Однако при наличии указанных денежных средств договор банковского счета не может быть расторгнут только на том основании, что истек срок его действия, ибо тогда ущемлялись бы интересы клиента. Поэтому банк, заинтересованный в целях "расчистки" своего баланса в закрытии тех счетов, на которых отсутствует в течение длительного времени остаток средств и по которым не осуществляются операции, должен на стадии заключения договора включить в него специальное условие. Оно может быть, например, таким: "Настоящий договор заключен сроком на один год. Договор автоматически прекращается, если на дату истечения срока его действия на счете отсутствуют денежные средства". Существует специальный порядок внесения изменений и дополнений в договор о залоге недвижимости, который предусмотрен ст. 23 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)". Законодатель установил, что изменение регистрационной записи в Едином реестре недвижимого имущества является в определенных (но не во всех) случаях изменением или дополнением и договора ипотеки. В данной норме различаются понятия "исправление технических ошибок в регистрационной записи" и "внесение изменений и дополнений в регистрационную запись по соглашению сторон". Так, согласно п. 1 указанной статьи исправление технических ошибок в регистрационной записи об ипотеке допускается на основании заявления залогодателя или залогодержателя (т.е. в одностороннем порядке) с уведомлением другой стороны о внесенном исправлении при условии, что указанное исправление не может причинить ущерб третьим лицам или нарушить их законные интересы. Видимо, под техническими ошибками законодатель понимает такие неточности в элементах регистрационной записи, которые явно не соответствуют фактическим или документальным данным (арифметические ошибки и т.п.). Технические ошибки могут присутствовать и в существенных условиях договора ипотеки, но они не могут быть истолкованы как согласованные сторонами условия договора, поэтому находятся вне волеизъявления сторон. Однако не вполне ясно: почему законодатель обусловил возможность исправления технических ошибок требованием ненанесения ущерба только третьим лицам ипотечных правоотношений. В данной норме за скобками остались интересы другой стороны, которая не участвует в подаче заявления об исправлении технических ошибок, - залогодателя или залогодержателя. Что касается изменений и дополнений договора ипотеки относительно сути условий этого договора, то согласно п. 2 ст. 23 упомянутого Федерального закона такие изменения и дополнения вносятся в регистрационную запись (договор ипотеки) на основании соглашения между залогодателем и залогодержателем об изменении или о дополнении условий договора об ипотеке, которое должно быть нотариально удостоверено. Таким образом, в указанном Федеральном законе зафиксировано, что внесение изменений и дополнений в договор ипотеки, т.е. содержательных изменений, касающихся условий договора и требующих отдельного согласования волеизъявления сторон, подлежит нотариальному удостоверению и последующей государственной регистрации. Изменение либо расторжение договора возможно при внесении поправок в его существенные условия. Закрепление сторонами их единого понимания важно на стадии заключения договора. Необходимо четко сформулировать и закрепить в тексте договора ожидаемый заинтересованной стороной результат его исполнения. Тогда при подаче иска о расторжении договора по мотиву существенного его нарушения другой стороной задача истца значительно облегчается. Ведь если в договоре дан правильный понятийный аппарат, то тем проще заинтересованной стороне апеллировать к нему. Поэтому в договорах, где сложно определить, в чем состоит имущественный интерес сторон, целесообразно четко прописать его. Например, в договоре купли - продажи предприятия необходимо закрепить, что имущественным интересом покупателя является приобретение предприятия, не имеющего долгов перед третьими лицами, а также обладающего удовлетворительной структурой баланса. В противном случае недобросовестный продавец может реализовать предприятие с долгами, о которых не знает покупатель, и тогда покупателю сложно будет обосновать свой имущественный интерес при подаче иска о расторжении договора и возврате ему покупной цены. Стоит упомянуть о той специфике, которой характеризуется расторжение договора банковского счета, ибо с моментом расторжения такого договора арбитражная практика связывает и возможность всеобъемлющего применения оснований прекращения других обязательств между теми же сторонами, в частности зачета. Высший Арбитражный Суд РФ по-разному относится к возможности проведения зачета требований банка и клиента в зависимости от того, действует или расторгнут договор банковского счета. В этой связи представляет интерес его позиция, изложенная в п. 4 и 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 19 апреля 1999 г. N 5 "О некоторых вопросах практики рассмотрения договоров банковского счета". Так, в п. 4 Постановления ВАС РФ подчеркивает, что исходя из существа договора банковского счета банк не вправе со ссылкой на положения ГК РФ о зачете (ст. 410) не зачислять на расчетный счет поступающие в адрес клиента суммы, указывая на имеющуюся у клиента задолженность по кредиту и иным обязательствам. Причем согласно п. 5 указанного Постановления договором банковского счета не может быть дополнен перечень встречных требований банка и клиента, в отношении которых в силу п. 1 ст. 853 ГК РФ допускается зачет. Но если договор банковского счета расторгнут в силу общих положений ГК РФ о зачете (ст. 410), тогда может быть применен зачет требований клиента к банку о возврате остатка денежных средств и требований банка к клиенту о возврате кредита и исполнении иных денежных обязательств, срок исполнения которых наступил. Довольно интересным представляется вывод, сделанный ВАС РФ в п. 15 указанного Постановления: когда в соответствии с договором банковского счета банк осуществляет платежи со счета, несмотря на отсутствие на нем денежных средств (кредитование счета), банк считается предоставившим клиенту кредит на соответствующую сумму со дня осуществления такого платежа. При этом указанный договор должен рассматриваться как смешанный (п. 3 ст. 421 ГК РФ). Если банком получено заявление клиента о расторжении договора банковского счета или закрытии счета, указанный выше смешанный договор в силу п. 3 ст. 450 ГК РФ считается измененным. Обязанность банка по кредитованию прекращается, а клиенту в соответствии с условиями договора надлежит возвратить фактически полученную сумму кредита и уплатить проценты за пользование. При отсутствии специальных указаний в договоре к правоотношениям сторон согласно п. 2 ст. 850 ГК РФ применяются правила о займе и кредите (гл. 42 ГК РФ). Другой существенной проблемой в динамике правоотношений по договору банковского счета является проблема выбора кредитором (клиентом) оптимальной формы судебной защиты своих интересов в случае неисполнения банком обязательств по надлежащему проведению банковских операций. Причем вместе с выбором формы иска клиент одновременно должен избрать наиболее подходящее основание расторжения договора банковского счета. К примеру, речь может идти о возможных действиях клиента в случае неисполнения обязательств банка по своевременному списанию или зачислению денежных средств на его счет. В этом случае ситуация с начислением штрафных санкций понятна: ответственность банка установлена ст. 856 ГК РФ в виде процентов, взыскиваемых в соответствии с правилами ст. 395 ГК РФ (причем по применению последней существует достаточно обширная судебная практика). Однако часто возникает вопрос, какие действия должен предпринять кредитор (клиент) для возврата непосредственно суммы его денежных средств, которую банк должен списать или совершить с нею другую операцию, однако не исполнил свои обязательства. Ситуация особенно обостряется, если такой банк неплатежеспособен, иными словами, у него отсутствуют средства на его корреспондентском счете при наличии средств на расчетном счете клиента. В этом случае банк может списать средства с расчетного счета клиента. Но у него отсутствует возможность списания средств со своего корреспондентского счета, поэтому, как следствие, обязательства произвести платеж (списание денежных средств) по распоряжению клиента такой банк не исполняет. В подобной ситуации, "если обслуживающий банк находится в предкризисном состоянии, надежда на то, что платежное поручение будет исполнено в будущем, невелика. Обращение к банку с исковым требованием, основанным на договорных отношениях, также не слишком перспективно. Суд может лишь взыскать с банка проценты по ст. 856 ГК РФ и обязать исполнить обязательство в натуре, т.е. обязать банк надлежащим образом исполнить платежное поручение (исполнимость решения суда в этой части вызывает серьезные сомнения)" <*>. Следует добавить, что именно по такому пути и идет судебная практика - суды обязывают банк исполнить обязательство в натуре. Причем удовлетворение требований клиента в виде судебного решения, обязывающего банк совершить определенное действие (исполнить платежное поручение), происходит при условии предъявления клиентом соответствующего иска (с требованием обязать должника совершить определенное действие). Если же клиент предъявляет иск имущественного характера, содержащий требование вернуть ему сумму платежного поручения, то суд зачастую отказывает такому клиенту в иске. В связи с этим напрашивается вывод, что в подобных ситуациях буквальное применение закона судами (а именно: закон нацеливает суды удовлетворять иски об исполнении обязательства в натуре) может только означать элементарное игнорирование интересов клиента, закрепленное законом и устоявшееся в судебной практике. Ведь при хронической неплатежеспособности банка, при значительном сроке рассмотрения судебного спора интерес клиента состоит уже не в исполнении платежного поручения (обязательство клиента перед его контрагентом, опосредованное спорным платежным поручением, может быть к тому времени исполнено), а в возврате банком суммы платежного поручения, которая к этому времени может быть истолкована скорее как неосновательное обогащение банка. Кроме того, даже если клиент предъявит правильно составленный иск и суд его удовлетворит, но банк по-прежнему не будет исполнять платежное поручение клиента, то последнему придется все равно предъявить иск о взыскании денежной суммы. Получается замкнутый круг, запрограммированный действующим законодательством. Непонятно и то, почему клиенту в этом случае нельзя предъявить иск о взыскании суммы платежного поручения, а не иск с требованием исполнения обязательства в натуре, если по своей природе все обязательства по договору банковского счета носят ярко выраженный денежный, а не "натуральный" характер. Поэтому невозможность для клиента предъявить иск к банку о возврате суммы платежного поручения в случае просрочки банком исполнения данного платежного поручения является по сути фактическим отказом в судебной защите законных интересов кредитора. В подобных ситуациях клиенту можно предложить "расторгнуть договор путем направления соответствующего письма с приложением платежных поручений о перечислении остатка средств на счете. Отправив такое письмо, клиент вправе заявить к банку исковые требования об уплате процентов за ненадлежащее совершение операций по счету и суммы неосновательного обогащения в размере неперечисленных средств (ст. 1102 ГК РФ)" <*>. Но и в этом случае "спор может затянуться, поскольку вопрос о правовой природе безналичных денег будет трактоваться каждой из сторон по-разному" <**>. На практике это означает, что клиенту весьма проблематично будет обосновать свою позицию, заключающуюся в том, что у банка возникло неосновательное обогащение, поскольку при определенных обстоятельствах суд посчитает безналичные деньги не имуществом (как требует того ст. 1102 ГК РФ), а имущественными правами (о которых указанная статья не упоминает). И следовательно, суд может отказать клиенту в иске о взыскании с банка суммы принадлежащих клиенту безналичных денег как неосновательного обогащения. Таким образом, приходится констатировать, что в настоящее время отсутствует стабильная процедура защиты законных интересов клиентов при расторжении договора банковского счета. Теоретические же изыскания ученых - правоведов, зачастую оторванные от потребностей реально складывающегося гражданского оборота, не только не помогают создать благоприятные условия субъектам оборота, а, наоборот, нередко лишь усугубляют их положение. Подобное состояние действующего законодательства может быть изменено только путем адекватного решения на законодательном уровне, в большей степени отвечающего законным интересам клиентов как наиболее незащищенной группы среди участников гражданского оборота.

Содержание