Организация управления в североамериканских колониях Англии.

В 1867 году британский парламент принял Акт о Британской Северной Америке — конституцию Канады, послужившую образцом для последующих конституций британских доминионов. Этот акт оформил объединение ряда провинций и территорий (Квебек, Онтарио, Новая Шотландия и Нью-Брансуик) в единый федеральный доминион под названием “Канада”.

Акт о Британской Северной Америке воплотил в себе основные черты британской конституционной практики в сочетании с опытом построения федерации в США. По форме правления Канада являлась своеобразной монархией, поскольку главой государства провозглашался британский монарх, представленный в самом доминионе генерал-губернатором. Законодательная власть вручалась федеральному парламенту Канады, состоящему из двух палат: сената, назначаемого генерал-губернатором, и избираемой палаты общин. Парламент имел право издавать новые законы по всем важнейшим вопросам жизни федерации, а также принимать поправки к конституции, касающиеся деятельности федерального правительства. Другие поправки к конституции могли осуществляться только британским парламентом по требованию парламента Канады.

Исполнительная власть в канадской федерации принадлежала представителю британской короны — генерал-губернатору, наделенному очень широкими правами, в том числе правом назначения и роспуска в любое время палаты общин, отмены любого закона, принятого парламентом отдельной провинции. Кроме того, генерал-губернатор мог не утвердить законопроект, принятый федеральным парламентом, и представить его на усмотрение британской короне. Однако такое соотношение законодательной и исполнительной власти вскоре перестало соответствовать политической практике развития доминиона. Как и в самой Великобритании, неписаные конституционные обычаи значительно изменили реальное распределение прерогатив основных государственных органов. Уже с конца XIX в. генерал-губернатор мог осуществлять свои полномочия лишь после консультаций со своим правительственным Советом; внутри Совета выделился кабинет министров, возглавляемый и формируемый премьер-министром при условии доверия со стороны палаты общин (“ответственное правительство”).

В провинциях Канады — субъектах федерации — создавались провинциальные законодательные органы с весьма широкой компетенцией.

В 1901 году подобным же образом был создан Австралийский Союз — федеративное государство, объединившее несколько самоуправляющихся колоний на территории Австралии. Двухпалатный федеральный парламент состоял из сената и палаты представителей, избираемых населением каждого штата. При этом избирательных прав лишались австралийские аборигены и лица афро-азиатского происхождения. В 1907 и 1909 гг. доминионами стали соответственно Новая Зеландия и Южноафриканский Союз.

После образования доминионов их внешняя политика и “вопросы обороны” оставались в компетенции британского правительства. Начиная с конца XIX в. одной из форм взаимоотношений с доминионами стали так называемые колониальные (имперские) конференции, проводившиеся под эгидой министерства колоний. На конференции 1907 г. по требованию представителей доминионов были выработаны новые организационные формы их проведения. Имперские конференции отныне должны были проводиться под председательством премьер-министра Великобритании с участием премьер-министров доминионов.

В конце XIX — начале XX в. одновременно с захватом огромных территорий а Африке (Нигерия, Гана, Кения, Сомали и др.) усилилась английская экспансия в Азии и на арабском Востоке. Существовавшие здесь суверенные государства были фактически превращены в полуколонии-протектораты (Афганистан, Кувейт, Иран и др.), их суверенитет был ограничен навязанными Англией договорами и присутствием британских войск.

Колониальное право в британских владениях складывалось из актов британского парламента (“статутное право”), “общего права”, “права справедливости”, а также постановлений и распоряжений министерства колоний и нормативных актов, принятых в самой колонии. Широкое внедрение норм английского права в колонии началось со второй половины XIX в., когда колонии стали торговыми “партнерами” метрополии и потребовалось обеспечить устойчивость товарообмена, безопасность личности и собственности британских подданных.