58. Теория разделения властей в западной политико-правовой мысли.

Теоретическое осмысление и интерпретация идеи государственной власти, ее разделения между различными органами одного государства занимали умы мыслителей и ученых не одного столетия.“Надо признать, - писал В.С.Абашмадзе, - что учение о разделении государственной власти так же старо, как и само государство и право. Начиная с античной эпохи... учение о разделении государственной власти развивается постепенно и лишь в эпоху абсолютизма становится господствующим”[1]. В подтверждение своего вывода В.С.Абашмадзе ссылался на Ш.Монтескье, который изучение истории учения о разделении государственной власти “начинает с античной эпохи”[2]. Указанное утверждение, сводящееся к тому, что основателями учения о разделении государственной власти являются античные мыслители Платон, Аристотель, Полибий была в свое время подвергнута обоснованной критике В.С.Нерсесянцем[3].“У Платона не было, конечно, идеи разделения властей, - пишет В.С.Нерсесянц,- Но платоновское представление о преимуществах смешанного правления присутствует в учении Монтескье о разделении властей, в частности, при обосновании требования равновесия различных властей...”[4]Касаясь концепции “разделения властей”, В.С.Абашмадзе заменяет это устоявшееся в науке понятие другим (“разделением единой государственной власти на отдельные власти”) и полагает, будто уже античные авторы (и прежде всего Платон) разработали учение о разделении государственной власти. Подобное мнение в конце XIX в. высказывал немецкий юрист Рем, который усматривал, в частности, в работах Аристотеля учение о разделении властей, концепцию правового государства, конституционализма, представительной системы и т.д.Теория разделения властей подразумевает в качестве одного из необходимых моментов развития представление о разделении труда в области государственной жизни, хотя, конечно, не сводится лишь к этому представлению. Платоновская трактовка разделения труда как “основного принципа построения государства” является, несомненно, важным теоретическим моментом, оказавшим влияние, в частности, на формирование теории разделения властей в новое время. Однако у самого Платона такой теории нет. Более того, с позиции разделения властей в платоновской конструкции разделения труда между различными сословиями идеального государства как раз отрицается, а не признается принцип разделения властей. Данное обстоятельство нисколько не меняется от того, что правители поочередно то законодательствуют, то управляют, то судят. Это разнообразие их функционального проявления - лишь показатель широты тех властных полномочий, единство (а не разделение!) которых они олицетворяют и осуществляют[5].По нашему мнению, совершенно правильно анализирует политико-правовые взгляды Аристотеля применительно к рассматриваемой теме В.С.Нерсесянц. Аристотель четче и последовательнее Платона, различал между собой “три элемента” всякого государственного строя: “первый - законосовещательный орган о делах государства, второй - магистратуры (именно: какие магистратуры должны быть вообще, какие из них главные, каков должен быть способ их замещения), третий - судебные органы”[6]. Однако, несмотря на то, что названные “три элемента” и составляют у Аристотеля основу каждой из форм государственного строя и “само различие отдельных форм государственного строя обусловлено различной организацией каждого из этих элементов” (Аристотель. Политика, IV. 11.1. 1297 в, 30), тем не менее эти элементы, по нашему мнению, характеризуются в учении Аристотеля не как различные власти, не как относительно самостоятельные проявления единой государственной власти (т.е. не с позиций разделения властей), а скорее как формообразующие элементы.Если бы Аристотель исходил из идеи разделения властей, он должен был бы сказать, что различие отдельных форм государственного строя обусловлено не только и не столько различной организацией каждого из этих элементов, но прежде всего, и главным образом, характером отношений между данными элементами, способом их взаимосвязей между собой, формой и мерой их соучастия в реализации всей совокупности властных полномочий государства вцелом. Однако этого нет в учении Аристотеля. Аристотель в данном случае говорит не о трех элементах государственной власти, а о трех элементах государственной формы”[7].С точки зрения теории разделения властей значимы (в плане теоретических истоков, преемственности в истории политических учений и т.д.) те положения древнегреческих мыслителей, где речь идет о “политии”, “смешанной” форме правления, достоинство которой видится им в сочетании соответствующих принципов различных форм правления. Причем принципы разных форм правления объединяются в рамках одной формы по сути дела в качестве различных начал властвования, правильная комбинация и надлежащее соотношение которых обеспечивают, по мысли авторов соответствующих концепций, политическую стабильность, справедливую меру и разумную форму участия разных социальных слоев в отправлении общегосударственных функций[8].Генезис теории разделения властей связан с возникновением в Англии в XVII в. политико-правовых теорий Дж. Локка.В 40-60 гг. XVII в. у представителей движения “индепендентов” и “левеллеров” можно найти четко сформулированное положение о недопустимости соединения в руках какого либо одного органа государства одновременно законодательной и исполнительной власти, со ссылкой на возникающую в противном случае угрозу деспотизма и ликвидации “естественных” прав и свобод. Были выдвинуты и воплощающие эти идеи конституционные проекты. Дж.Локк придал теории “разделения властей” характер универсальной доктрины. Им были развиты ее основные положения: об осуществлении законодательной власти исключительно через выборный представительный орган; о недопустимости представительному органу заниматься исполнением законов; о создании в связи с этим постоянно действующего органа исполнительной власти и др.[9]Дж.Локк считал, что при республиканском правлении законодательная власть с необходимостью должны доминировать над исполнительной. Он писал, что в конституционном государстве, может быть всего одна верховная власть, а именно законодательная, которой все остальные подчиняются[10].Ключ к правильному пониманию власти, по мнению известного американского политолога и государствоведаК.Фридриха, можно найти с помощью договорной теории Локка и интерпретации его идеи разделения власти у Ш.Монтескье. У Дж.Локка ветви одной власти: власти короля, лордов, общин - сливаются во власть парламента и осуществляются через нее. Важно отметить, что у Дж.Локка власть исходила от всего общества, образовывалась из согласия, общественного договора, власть же парламента была производной, приобретая принудительный, “вещный” характер. Став вещью, она могла быть разделена. Ш. Монтескье уже не выделяет законодательную власть как основную; он подчеркивает разделение трех властей, каждую из которых образуют различные группы людей. Это было новым содержанием конституционализма. Здесь, утверждает К.Фридрих, становится очевидным, что иная власть, одна и неделимая, стоит за властями, должными быть разделенными. Это - власть, образующая конституцию. Власть, следовательно, выступает в двух различных ипостасях: во-первых, конституирующая власть, имеющая относительный характер и порождаемая согласием, и, во-вторых, производные власти, подобные вещи, разделенные и находящиеся во владении. Отсюда вытекает концепция власти, принадлежащей народу, народного суверенитета.Вывод, который делает К.Фридрих, следующий: решающее значение имеет то обстоятельство, что власть должна быть разделена, а не сконцентрирована в руках тех, кто действует по уполномочению общества. В случае же сосредоточения власти в руках организующей группы, что часто повторялось после революций, эта группа, выступающая от имени всего общества, превращается в правящую олигархию, переставая быть учреждающей (конституирующей)[11] .Новым качественным этапом в становлении теории разделения властей стали работы Ш. Монтескье, который сформулировал положение о трех властях. До него ни “левеллеры”, ни Дж.Локк не выделяли еще особой судебной власти, хотя отправление правосудия у них фактически обособлялось. Развив теоретические основы доктрины разделения властей, Ш.Монтескье выдвинул идею о “равновесии” и взаимных “сдержках” властей, а также высказал мысль о том, что в органах государственной власти должны быть представлены все сословия общества. Не отвергая республику как возможную форму правления при условии разделения властей, Ш.Монтескье отдавал предпочтение умеренной конституционной монархии с двухпалатным парламентом. Обобщив и комплексно изложив основные положения концепции разделения властей, Ш.Монтескье заслуженно снискал славу наиболее авторитетного идеолога и теоретика этой доктрины[12].Тщательно проанализировав политическую историю государств античного мира и средних веков, Ш.Монтескье утверждал, что античные политические мыслители не имели представления о трех родах власти в государстве. Свою классификацию форм правления Аристотель, например, делал, не исходя из разделения властей. Вместе с тем, Ш.Монтескье отмечал умелое разделение и распределение власти в республиканском Риме между такими органами, как консулы, сенат и народное собрание. В монархиях же, согласно Ш.Монтескье, древние не выделяли трех родов власти. Эти представления стали продуктом политической истории государств средневековой Европы. По Ш.Монтескье, свободолюбивый дух германских народов привел к возникновению в Европе готических правлений, где в той или иной мере в государственном устройстве было закреплено разделение и распределение трех властей: законодательной, исполнительной и судебной.По нашему мнению, Н.М.Азаркин совершенно справедливо отмечает, что деление власти на законодательную, исполнительную и судебную в политической практике современных Ш.Монтескье государств было очевидным фактом.Разумное государство, по Ш.Монтескье, теоретически должно основываться на принципах разделения властей, взаимного сдерживания властей от произвола, распределения верховной власти между различными социальными слоями общества. Причем эти принципы были выделены благодаря анализу исторического опыта многих реально существовавших государств и их конституций, а не только политической практики английского государства” [13].В соответствии с конституционным проектом Ш.Монтескье, законодательная власть является лишь выражением “общей воли государства...”. Основное назначение - выявит право и сформулировать его в виде положительных законов государства, обязательных для всех граждан. Лучше всего, считал Ш.Монтескье, когда законодательная власть принадлежит всему народу, которую целесообразно вручить собранию представителей народа и собранию знати.В отличие от судебной власти законодательная и исполнительная власти, также имеющие правовой характер, могут злоупотреблять властью, допускать произвол. Поэтому эти две власти, по мнению Ш.Монтескье, должны быть не только разделены, но и наделены правом приостанавливать и отменять деятельность друг друга.Исполнительная власть, согласно конституционному проекту Ш.Монтескье, выступает в качестве органа, реализующего общую волю государства. Ее предназначение - лишь исполнение законов, установленных законодательной властью. Поэтому “исполнительная власть ограничена по самой своей природе...” и ею наделяется прежде всего монарх, поскольку эта “сторона правления, почти всегда требующая действия быстрого, лучше выполняется одним, чем многими”[14].Исполнительную власть могут осуществлять и другие лица, но только не члены законодательного собрания.Взаимовлияние законодательной и исполнительной властей гарантирует реальность права, которое в конечном счете отражает компромисс сталкивающихся интересов и воль различных социальных слоев и сил.И законодательная, и исполнительная власти реализуют общие дела государства, тогда как судебная власть, в соответствии с представлениями Ш.Монтескье, “карает преступления и разрешает столкновения частных лиц”[15] Задача судей состоит в том, чтобы решения и приговоры “всегда были лишь точным применением закона”[16] Учитывая специфику этого рода деятельности, он утверждал, что “судебная власть в известном смысле не является властью”[17] Поэтому в его конституционном проекте судебная власть не сдерживается никакой другой властью.Палаты законодательной власти (представительное собрание и законодательный корпус), согласно учению Ш.Монтескье, заседают раздельно, а законы принимаются при их взаимном согласии. Законодательная власть не только издает законы, но и контролирует их исполнение властью исполнительной, то есть монархом и его министрами. За нарушение законов министры могут быть привлечены законодательным собранием к ответственности.Исполнительная же власть в лице монарха, сдерживает от произвола законодательную власть, обладает правом вето на решения органов законодательной власти, устанавливает регламент работы обеих палат и обладает правом их роспуска.Взаимные сдерживающие полномочия властей, подчеркивает Ш.Монтескье, могли бы привести к их бездействию. Но так как необходимое течение вещей заставит их действовать, то они будут действовать согласованно[18]Если ли, по Ш.Монтескье, разделение властей их равновесие? Нет, это не равновесие, поскольку законодательная власть в силу того, что она выражает общую волю, выявляет право и формирует его в виде законов, объективно играет доминирующую роль. Обе другие власти лишь реализуют и исполняют законы, то есть их деятельность носит подзаконный характер.Существенное влияние теория разделения властей оказала на становление и развитие Конституции США 1787 г. Д.М.Мэдисон писал, что сосредоточение всей власти, законодательной, исполнительной и судебной в одних и тех же руках: или одного, или немногих, или у всех по любому основанию, действительно приводит к появлению тирании. Единственным средством против тирании может быть только разделение властей. “Чтобы правильно понять идеи по этому важному вопросу, - писал он, - необходимо правильно понять идеи, в которых сохранение свободы рассматривается в связи с тем, что три самых главных рода власти должны быть разделены и отделены друг от друга”[19]Идея Ш.Монтескье о разделении властей получила воплощение в Конституции Франции 1791 г., где указывалось, что “общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции”[20]. Тем не менее Руссо критиковал ряд положений Ш.Монтескье и саму формулу “разделение властей”. Теоретическую позицию Руссо по этой проблеме характеризуют два принципиальных положения: разные проявления верховной власти вытекают из единого суверенитета государства; разделение властей есть не что иное как разделение функций государства, вследствие чего становится правомерным делить “власти” не только на законодательную, исполнительную, отправление правосудия, но и на право облагать налогами, вести войну, осуществлять внешние сношения и др. Показательно, что понимание концепции “разделения властей” как разделение функций по управлению государством (“разделение управленческого труда”), впоследствии получит признание в марксистско-ленинской теории.Теория разделения властей Ш.Монтескье была тщательно исследована Фихте, Кантом и особенно Гегелем. Критикуя механистичность теории Ш.Монтескье, Гегель считал, что ее принципы устанавливают самостоятельность законодательной, исполнительной и судебной властей, приводя к взаимной вражде между ними, подчинению одних властей другими, создавая вместе с тем и прежде всего посредством такого подчинения единство, какой бы характер последнее не носило. Гегелевское истолкование разделения властей характеризуется пониманием политического государства как единого целого, где власти представляют собой лишь различные моменты этого целого.80-е годы XVIII столетия были самыми интересными и плодотворными в конституционной истории США. В этот период времени происходил поиск новых конституционных принципов и форм. Главные идеологи молодой американской нации считали себя республиканцами и исходили из идеи народного суверенитета. Вместе с тем они по-разному интерпретировали складывающиеся конституционные формы политической жизни.Автор конституции Массачусетса 1780 г. и будущий президент США Дж. Адамс в своих трудах обосновывал концепцию права как “воли всех” доктриной народного суверенитета. Он утверждал, что “конечный источник всей власти есть народ” и подчеркивал, что народ в силу этого может установить любую форму правления. Любая суверенная власть, по его мнению, должна быть ограничена и разделена на три отрасли. В своем проекте конституции он писал, что законодательная, исполнительная и судебная власти должны быть рассредоточены, чтобы могло быть “господство законов”, а не людей”. Эта мысль основывалась на том, что ни одна отрасль власти не является “хозяйкой” закона и он может быть проведен в жизнь лишь путем сотрудничества трех отраслей власти. Закон стоит выше каждой ветви власти и выше государственной власти в целом.“Великое искусство законодательства состоит в управлении бедных против богатых в легислатуре и в создании совершенного противовеса против исполнительной власти...”, - писал Дж.Адамс в 1790 г.Сущность свободного проявления состоит в эффективном контроле над соперничеством. Исполнительная и законодательная власти являются естественными соперниками, и если каждая из них не имеет эффективного контроля наддругой, более слабый всегда будет ягненком в когтях у волка. Альтернативы нет. Соперничество должно быть контролируемо, иначе оно создает хаос и нет ничего третьего, кроме деспотизма или уравновешивания властей”[21].Дж.Адамс отстаивал принцип “смешанного правления”, при котором “естественная аристократия” и простой народ должны иметь собственные представительные органы в виде двух палат. Каждая палата должна быть наделена правом вето на законопроекты другой.Однако, по его мнению, такое деление суверенитета между двумя палатами еще не делает “смешанное правление” сбалансированным. Для обеспечения необходимого равновесия необходимо создать противовес обеим палатам. Таким противовесом должен стать единоличный глава исполнительной власти (“монарх”) - наследственный или избираемый.Свою роль противовеса “монарх” может исполнять при условии, что он также будет участвовать в законодательной власти, делить суверенитет с аристократической и народной палатами, располагая правом абсолютного вето на все законопроекты и не допуская перевеса баланса в пользу одной из двух палат. Как писал Дж.Адамс, ни богатые, ни бедные не могут быть защищены одними своими представителями в соответствующих палатах. Такая защита может быть обеспечена только исполнительной властью, наделенной правом абсолютного вето на решения обеих палат и способной выступить в роли арбитра, когда они не могут прийти к соглашению” .По мнению Дж. Адамса, Конституция США 1787 г. не обеспечивала необходимого баланса в делении суверенитета (т.е. законодательной власти). В то время как сенат и палата представителей равны по своим полномочиям, третья власть - президент - не равна ни “аристократической”, ни “демократической” ветвям и поэтому неизбежно будет слабеть, в то время как две другие - усиливаться.Приверженность концепции разделения ветвей отчетливо была сформулирована Дж.Мэдисоном: “...полномочия, принадлежащие одному ведомству не должны прямо или косвенно осуществляться одним из двух других”. Он считал, что всеохватывающая прерогатива наследственной исполнительной власти, да еще поддержанная и подкрепленная наследственной законодательной представляет собой огромную опасность для свободы и независимости народа. Узурпация всей власти со стороны законодателей “ведет к такой же тирании, как и узурпация правления исполнительной властью”[22].Если Дж.Адамс считал систему “сдержек и противовесов” главным средством обеспечения “правления законов, а не людей”, то для Мэдисона это был всего лишь вспомогательный механизм, а главные средства обеспечения режима гражданской свободы и справедливого правления он видел в тех “сдержках и противовесах”, которые существовали в самом американском обществе в виде разнообразия социальных сил и интересов, религиозных и политических группировок” 23.После провозглашения независимости США в 1776 г. разделение властей приобретает черты конституционного принципа, нашедшего свое практическое воплощение в основных законах 13 независимых штатов.Роль государства в управлении американским обществом за истекшие двести с лишним лет претерпела серьезные изменения. В XX столетии функции американского государства существенно расширились.В современных условиях государственное управление США продолжает основываться на провозглашенных еще в период принятия федеральной конституции принципах, первенствующее значение среди которых имеет принцип разделения властей. Конечно, на разных этапах американской истории соотношение властей не оставалось стабильно-неизменным, оно менялось, причем в соперничестве между законодательной и исполнительной властями чаша весов чаще склонялась в пользу президентской власти. Особенно проявилось это в чрезвычайных условиях.“Переливы” властных полномочий не отменяют тем не менее практическую значимость конституционного принципа разделения властей. Конгресс США сохраняет все свои важнейшие конституционные полномочия, в том числе и возможность эффективно пресекать различного рода нарушения и злоупотребления со стороны исполнительной власти. Вполне реально использование Конгрессом импичмента президента.В коллективной монографии “Новая американская политическая система” отмечается, что в отличие от многих стран, в которых законодательный процесс в значительной степени узурпирован исполнительными органами, американский конгресс продолжает оставаться независимым законодательным органом, способным к законодательным новациям и созданию важных нормативных актов собственными силами, без указаний со стороны исполнительных органов[23].Важно отметить также возрастание роли Верховного суда США. Еще в 1803 г. председатель Верховного суда. Д.Маршаллдекларировал право судебного органа в рамках концепции разделения властей самостоятельно определять соответствуют ли постановления конгресса и решения правительства статьям Конституции. Впоследствии эта формула Д.Маршалла стала законом. Если в первой половине XIX в. Верховный суд США признавал конституционным лишь один закон, а во второй половине этого же столетия - 24 закона, то лишь в первой половине XX в. были признаны Верховным судом противоречащими конституции уже 53 законодательных акта Конгресса.В конце XIX - начале XX вв. проблема разделения властей приобрела особую актуальность в связи с тенденцией к усилению государственной власти. Крупнейший французский юрист Л.Дюги выступил с развернутой критикой теории разделения властей, полагая, что она противоречит более общим принципам - национальному и государственному суверенитету. Предложенные им концепции направлены на преодоление разрыва общества и государства на основании реализации идей компаративизма, солидаризма и национализма. Народная воля, по утверждению Л.Дюги, не может быть представлена различными органами власти, поскольку такое разделение ведет к ее ограничению. “Суверенитет есть, в сущности, персонифицированная воля нации; как и всякая другая личность и воплощенная в ней воля, она неделима. Эта концепция суверенитета, одного в трех властях, есть метафизическая концепция, аналогичная христианскому таинству Троицы, которая вдохновляла временами химеры Конституционной ассамблеи 1789 г., но которая неприемлема для создания реального публичного права”[24].Поскольку существование различных представительных органов власти возможно только как их тесное взаимодействие в рамках единой государственной воли, по мнению Л.Дюги, очевиден вывод: “...то, что неточно называется разделением властей, есть на деле разнообразие участия различных органов в общей деятельности государства”[25]. В учебнике конституционного права Л.Дюги писал: “Все наше публичное право восстает против изоляции органов и противопоставления их друг другу, оно, напротив, выступает за такое фундаментальное подразделение, которое будет способствовать усилению их взаимодействия и интеграции в рамках единой государственной системы, воплощающей принцип национального суверенитета”[26]. Следует отметить, что концепция Л.Дюги, согласно которой характер и степень функциональной дифференциации властей не имеют существенного значения и определяются чисто утилитарными соображениями, сыграла большую роль в критике парламентской демократии и была использована сторонниками тоталитарного государства.Близка к позиции Л.Дюги критика разделения властей В.Вильсоном, который, также придерживаясь чисто функциональной интерпретации проблемы, стоял на точке зрения неэффективности дифференциации властей в связи с ростом задач исполнительной власти (президента) и необходимостью более оперативно принимать решения в современном государстве, что требует концентрации в правительстве власти и ответственности28.Воззрения Л.Дюги и его сторонников нашли отклик в работах современных авторов. Так, к примеру, Дж.Бурдо объявляет теорию разделения властей мифом и полагает правильным интерпретировать ее как разделение труда, сфер деятельности государства[27].Позиция Л.Дюги, В.Вильсона и их сторонников была подвергнута критике в работах ряда авторов, которые продолжают ориентироваться на теорию разделения властей в классической ее форме, хотя и с введением обусловленных современной эпохой новаций. Так, А.Эсмен полагает необходимым для всякого свободного государства следовать принципам разделения властей, хотя реализация этого принципа сопряжена с большими сложностями. Он склонен понимать разделение властей не столько как результат, сколько как постоянный процесс их взаимодействия, вследствие чего в каждый момент достигается определенный уровень стабильности. Достижение этого уровня возможно лишь при определенной степени координации действий трех властей, что на практике ведет к неизбежному преобладанию одной из них - законодательной. Именно она призвана выполнять регулирующие функции по отношению к двум другим властям. В законодательной власти сосредоточены основные механизмы такого регулирования: принятие путем голосования решений по законодательным вопросам, и прежде всего утверждение бюджета, являющегося основой функционирования всей государственной машины, возможность ограничений в законодательном порядке всех других властей и их функций[28]. Таким образом, в интерпретации А.Эсмена статистическая модель разделения властей заменена на динамическую, равновесие властей - неустойчивым компромиссом между ними. Результат же - усиление законодательной власти.Представляет также интерес концепция разделения властей в конституционном государстве, принадлежащая М.Ориу. Констатируя важность для всякого представительного правления самого принципа разделения властей- законодательной (в лице двухпалатного парламента) и исполнительной (в лице главы государства и кабинета министров), М.Ориу подчеркивает, что гармоничное сотрудничество этих властей служит залогом единства государства как юридического лица[29]. На практике, по его мнению, соотношение законодательной и исполнительной власти далеко от идеального равновесия. Существует устойчивая тенденция к подавлению законодательной власти исполнительной, парламента - мощным бюрократическим аппаратом современного государства[30]. При этом с развитием централизованного управления и ростом значимости административного компонента государственной власти парламенту все труднее удерживать верховенство законодательной власти, а вмешательство бюрократических структур в законодательный процесс оказывается все более активным. Неустойчивый баланс двух властей в послереволюционной Франции нередко приводил к перевесу исполнительной власти над законодательной, что наиболее ярко проявилось во времена первой и второй империй.В своем понимании государства итальянский конституционалист В.Орландо исходил из того, что оно является юридическим лицом и может рассматриваться как субъект права, Это предполагает возможность осмысления роли государства в социологических терминах: сердцевину составляет социальное отношение, определяющее интеграцию разнообразных проявлений социальной жизни, коллективной и индивидуальной, с присущими им тенденциями в высшее мощное единство - особый социальный орган, функция которого - управление.В.Орландо дает характеристику исторического развития государства, его функций и социальных институтов. Этим же и определяется его подход к интерпретации разделения властей. В.Орландо отмечает, что государство с самого начала своего существования дифференцирует свои разнообразные функции и соответственно органы власти. Дифференциация функций и органов управления отмечается в любую эпоху всех исторических типов государства. Что касается разделения властей, то оно отнюдь не равнозначно такой дифференциации государственных функций и органов, но имплицитно заложено в самой природе государства, а не является исключительно результатом сознательного выбора современных свободных, прежде всего парламентских, режимов[31].В.Орландо отмечал, что еще Монтескье считал необходимым существование трех властей - законодательной, исполнительной и судебной. Локк свел число властей к двум, а со временем возобладала тенденция к увеличению числа властей. К традиционным стали добавлять новые - конституционную, правительственную, умеряющую, электоральную, общественного мнения, военную, утверждающую[32]. Критика В.Орландо указанных истолкований основывалась на следующих допущениях, а именно: а) отождествление всего общества с его электоратом, а последнего с представительными институтами; б) отождествлением власти с органом, который и осуществляет ее, или даже с иерархией подобных органов.Все это искажает природу государства как единого юридического и социально-политического образования.ПодобноВ.Орландо, против буквального толкования теории Монтескье и догматизации самого принципа разделения властей выступал итальянский теоретик Г.Моска. Сравнительно с формальноюридическим разделением властей он считал значительно более важным видеть механизм соединения в руках одного социального слоя полноты политической власти и собственности. Основа же генерации и постоянного воспроизведения правящей элиты усматривалась им скорее в переплетении властей[33].На рубеже XIX-XX вв. критика теории разделения властей была наиболее полно представлена в трудах В.Вильсона (США), который писал о неэффективности этого принципа в условиях бюрократизации управления, необходимости в экстремальной обстановке оперативно принимать управленческие решения правительством (президентом). К.Ливенштейн вообще сформулировал принципиальный отказ от доктрины разделения властей, аргументируя этот отказ статичностью концепций, ее несоответствием динамизму эпохи радикальных социально-политических преобразований. Принцип разделения властей, по мнению Ливенштейна, всегда был “политической идеологией, нежели моделью действительной политической организации”36.Показательно, что принцип разделения властей все чаще рассматривается современными западными политологами как непосредственный компонент демократии. Карл Дойч (США), определяя демократию как правление большинства при соблюдении прав меньшинства, добавляет к этому определению и плюрализм, под которым понимает наличие разделения властей, сдержек и противовесов, федерализм[34]. Главное в демократической системе К.Дойч видит в достижении компромисса: в демократической системе “важно примирить эту заложенную тенденцию с необходимым двусторонним циркуляционным процессом демократии”[35].По мнению многих западных специалистов существует не общая теория, а лишь принцип разделения властей.Разделение властей, рассматриваемое как принцип, во-первых, представляет собой процесс, а не нечто неизменное и устойчивое; во- вторых, этот принцип связан с постоянным “перераспределением и с изменением баланса власти между ее различными областями”[36].Поскольку ветви власти тесно связаны между собой и стремятся в конституционном плане контролировать друг друга, по мнению Е.Грессмана, трудно предполагать, что “совершенно необходимый для эффективного и свободного управления государством уровень разделения властей друг от друга может быть когда-либо найден и должным образом в течение длительного времени сохранен”. В силу этого утверждение о том, что, например, в США законодательные функции могут выполняться только конгрессом на двухпалатной основе, функции исполнительной власти исключительно президентом или различными органами, находящимися под его контролем, а судебные только судьями и судами, является “в интеллектуальном отношении нечестным и исторически неверным”. Е.Грессман полагает, что при указанном подходе из всего разнообразия функций, выполняемых каждой из трех ветвей, сознательно или несознательно исключаются “сходные или смешанные функции”. А это противоречит практике применения теории разделения властей и самой действительности[37].По мнению Б.Зигана (США), в своем практическом воплощении принцип разделения властей, направлен на то, чтобы разрешить внутренне противоречивую проблему, связанную с созданием государственно-правовой системы, которая, с одной стороны, “была бы достаточно властной, чтобы полностью выполнять свое предназначение, а с другой - не такой всесильной, чтобы подавлять общество и отдельных людей. Известно, что неограниченная власть независимо от того, в руках какого органа она сосредоточивается - короля или парламента, всегда содержит в себе риск быть постепенно трансформированной в неограниченную тиранию”[38].В западной научной литературе нередки высказывания, сводящиеся к тому, что разделение властей - это не общая теория, а лишь концепция отделения друг от друга “осуществляющих совместно государственную власть различных институтов”[39]. Наличие так называемой “чистой” (иногда ее именуют “экстремистской”) теории разделения властей не только не подтверждается практикой, но и сам “формалистический” подход к разделению властей “губителен” с точки зрения объективного исследования деятельности государственного механизма и решения проблем оптимального воздействия различных властей”[40].Значение трудов Дж.Локка и Ш.Монтескье выходит далеко за рамки их времени. Обоим мыслителям удалось сформулировать конструкции, используемые человечеством в течение столетий.Теория разделения властей воспринята во многих новейших конституциях, при этом конкретные формы ее реализации весьма разнообразны.Концептуально теория разделения властей в своем так называемом классическом виде была сформулирована Дж.Локком и Ш. Монтескье. Основным мотивом разработки теории разделения властей у них была идея достижения политического компромисса между буржуазией и либеральным дворянством за счет разделения между ними именно государственно-властных функций (посредством передачи контроля над теми или иными органами государства). Имея в виду достижение следующих целей:

- ограничение привилегий властных государственных структур государственной власти по отношению к подданным;

- предотвращение концентрации власти в руках одного человека или группы лиц;

- сами способы практической реализации идеи разделения властей эти авторы трактовали различным образом.

По нашему мнению, принципиальное различие между теориями Дж.Локка и Ш.Монтескье состоит не в том, что Дж.Локк не рассматривал судебную власть в качестве самостоятельной ветви власти, а Ш.Монтескье, напротив, выделял ее в качестве самостоятельной и независимой. Главное состоит в том, что, отделяя законодательную и исполнительную власти друг от друга, они по- разному видели степень их обособления и независимости. Если Дж.Локк подчеркивал верховенство законодательной власти по отношению к другим властям, рассматривая ее в качестве гаранта единства государственной власти в целом при относительно независимом и самостоятельном функционировании различных ее ответвлений, то Ш.Монтескье обосновывал значительно большую, качественно иную степень независимости и самостоятельности властей и даже необходимость их равновесия. При этом Ш.Монтескье не выделял какой-то координирующий центр, считая, что власти как бы сами будут друг друга уравновешивать, смогут так или иначе найти выход из возможного конфликта между собой. Юридических или политических способов разрешения возможного конфликта между властями он не предусматривал.Все это свидетельствует о том, что “чистого”, классического, общепризнанного и логически завершенного варианта теории разделения властей никогда не было.В результате сравнительного анализа работ указанных мыслителей, можно сделать вывод о том, что доктрина, созданная Ш.Монтескье, не ограничивается вычленением трех ветвей власти и выделением факторов, создающих опасность их соединения у одного лица или органа. Не менее важна и другая сторона этой доктрины - рассуждение о том.не приведут ли расчленение властей и их взаимная сбалансированность к “параличу” власти, к безвластию, при которых также неизбежны разрушение государства. Как писал П.Валери: “Сильное государство подавляет нас, в слабом мы погибаем”. Предотвратить подобное развитие событий могут, по Ш.Монтескье, согласованность и взаимодействие властей. Конкретные рецепты организации власти, предлагаемые Ш.Монтескье, ограничены доступными ему знаниями и представлениями. Некоторые из них сегодня не могут быть восприняты иначе как анахронизм, как нечто устаревшее. Однако положение о том, что не организованная и плохо осуществляемая власть не менее опасна, чем ее отсутствие, остается актуальным и в наши дни.По нашему мнению, выделение на современном этапе исторического процесса только тех основных государственных структур, о которых говорил Ш.Монтескье, неверно, так как число функций государства возрастает по мере развития общественных отношений. Как следствие возникает необходимость в узко ориентированной специализации органов государства. Исходя из этого, можно сделать вывод, что разделение властей по схеме, предложенной Ш.Монтескье, есть лишь частный случай более общей формы соотношения различных государственных структур при осуществлении ими единой государственной власти - совместного властвования. Таким образом, в современном государстве власть имеет множество видов и подвидов, в том числе и таких, которые по своему значению не ниже законодательной, исполнительной, и судебной.Анализ различных моделей разделения властей, а также исследование критического осмысления особенностей концепции разделения властей, представленных в работах отечественных и зарубежных ученых-правоведов позволяет сделать вывод о том, что принцип разделения государственно-властных полномочий является определяющим в системе основ конституционного строя. При этом он находит свое отражение в построении механизма осуществления власти. Необходимо отметить, что составными элементами механизма власти повсеместно признаются законодательная, исполнительная и судебная власть, каждая из которых, воплощая единство власти, остается самостоятельной.Как известно, в большинстве стран существуют органы законодательной, исполнительной и судебной власти. Однако способы их разделения и взаимодействия далеко не одинаковы. Иначе говоря, принцип один, а способы его реализации различны. В каждой стране государственный механизм характеризуется специфическими признаками и многочисленными особенностями, которые обусловлены уровнем развития демократических институтов.Дж.Локк отмечал, что законодательный орган не может передавать право издавать законы в чьи-либо другие руки. Однако несмотря на подобное предостережение основателя теории разделения властей, практика делегирования законодательства фактически существует во всех развитых странах.Существование теории и практики делегирования законодательства означает фактическое игнорирование основных положений концепции разделения властей. Причем чем шире в той или иной стране развита подобная практика, тем в большей степени происходит отклонение от классических теоретических построений, так как передача полномочий по своей природе противоречит идее разделения властей.