Понятие международного гражданского процесса, виды международной подсудности.

Понятие «юрисдикция» в аспекте международного публичного права означает сферу суверенной власти государства в области законодательства, суда и управления. В данном случае термин «юрисдикция» равнозначен термину «государственная власть». В аспекте международного частного права и международного гражданского процесса понятие «юрисдикция» имеет другое содержание. Это понятие употребляется как тождественное термину «международная подсудность», т.е. компетентность судебного аппарата данного государства по разрешению гражданских дел с иностранным элементом.

Понятие «юрисдикция» в аспекте международного частного права шире понятия «международная подсудность», так как юрисдикция подразумевает не только компетенцию судебной власти, но и компетенцию административных, нотариальных и иных правоприменительных и правоохранительных органов государства.

Международное публичное право содержит некоторые начала, касающиеся юрисдикции в понятии «международная подсудность»: органы государства не могут совершать процессуальные действия за пределами своей юрисдикции, нарушать иммунитет от юрисдикции дипломатических агентов иностранных государств, закрывать иностранцам доступ в свои суды для защиты их прав.

Однако международное право не содержит норм, разграничивающих компетенцию между органами разных государств по конкретным видам гражданских дел. Каждое государство, исходя из собственных правил о международной подсудности, принимает к рассмотрению такие споры, которые считает нужным.

Вопрос о международной подсудности, как и вопрос о юрисдикции административных органов по гражданским делам с иностранным элементом, сводится к тому, как государство само определяет такую компетенцию. В случае, когда в одном государстве определенные дела находятся в компетенции административных органов, а в другом — подсудны судебным органам, более уместно говорить о юрисдикции, а не о международной подсудности. В договорах о правовой помощи вообще употребляется иной, более широкий термин — «компетенция» (а не подсудность или юрисдикция).

Законы некоторых государств предусматривают, что национальные суды могут принимать к рассмотрению дела, касающиеся гражданского состояния иностранцев, при условии, что решение суда получит признание в государстве гражданства иностранца. Однако такое условие подсудности существует только во внутреннем праве и не продиктовано требованиями международного оборота или международного права.

В данном случае можно говорить о «прямой» и «косвенной» международной подсудности. Прямая подсудность основана на предписывающих правилах и предполагает решение вопроса, подлежит ли данный спор компетенции судов данного государства. «Косвенная» подсудность основана на оценочных правилах и предполагает решение вопроса, обладал ли суд иностранного государства компетенцией для вынесения судебного решения, которое должно быть признано на территории другого государства. Правила «косвенной» подсудности касаются подсудности по признанию судебных решений.

От понятия международной подсудности необходимо отличать понятие международной подведомственности — компетенции определенных звеньев судебной системы данного государства рассматривать конкретные категории гражданских дел с иностранным элементом.

Например, в ст. 22 ГПК РФ и в ст. 27 АПК РФ предусмотрено, что суды и арбитражные суды РФ рассматривают и разрешают подведомственные им дела с участием иностранных граждан, лиц без гражданства, иностранных организаций, организаций с иностранными инвестициями и международных организаций.

С точки зрения национального процессуального права, подведомственность гражданских дел судебным органам означает пределы их компетенции по рассмотрению гражданских дел. О подведомственности дела какому-либо органу государственной власти говорится во внутригосударственном смысле, в смысле противопоставления компетенции судебных органов компетенции административных органов власти. Участники спора могут избрать подсудность, но не подведомственность.

Термин «подсудность» может иметь различный смысл: не только распределение компетенции между различными судами данного государства, но и установление признаков и свойств дел, по которым они относятся к компетенции данного суда. В этом смысле термин «международная подсудность» употребляется для установления пределов компетенции судов определенного государства при рассмотрении дел с иностранным элементом.

Таким образом, термин «подсудность» употребляется как для распределения дел между судами данного государства, так и для разрешения вопросов компетенции судебного аппарата данного государства в целом. Это вполне обоснованно, так как и признаки, посредством которых разрешаются вопросы внутренней территориальной подсудности, в принципе совпадают с признаками международной подсудности — в законодательстве большинства государств критерий места жительства ответчика имеет именно такое двоякое значение.

О международной подсудности можно говорить только при возникновении вопроса о компетенции судов какого-либо государства. Однако аналогичный вопрос может возникнуть относительно компетенции административных органов определенного государства. В данном случае уместно говорить не о подсудности, а о юрисдикции.

Например, по некоторым видам гражданских дел (усыновление, опека) в разных государствах установлена различная подведомственность — или судам, или административным органам. В ситуации, когда одно и то же дело в одном государстве входит в компетенцию административных органов, а в другом — в компетенцию судебных, имеет место конфликт юрисдикции (а не подсудности).

В национальном праве для определения компетенции судов и международной подсудности употребляются различные коллизионные критерии: закон гражданства сторон; закон места жительства ответчика; закон места нахождения спорной вещи; принцип наиболее тесной связи; личное присутствие ответчика на территории данного государства; «закон суда». Пределы компетенции национальных судебных органов определяются национальным гражданским процессуальным законодательством.

Признаки, используемые при разрешении вопросов международной подсудности, необходимо отличать от признаков, лежащих в основе разрешения коллизий законов. Здесь несомненно внешнее сходство, но это две абсолютно различные правовые категории.

При решении коллизионного вопроса суд определяет, право какого государства подлежит применению в данном конкретном случае. Это решение гражданско-правовых вопросов (вопросов о материальном праве), т.е. коллизионные нормы позволяют разрешить конфликт материально-правовых норм, преодолеть столкновение материальных законов.

При разрешении вопросов международной подсудности суд устанавливает пределы компетенции органов юстиции своей страны и не затрагивает вопроса о том, компетентен ли суд какого-либо иностранного государства рассматривать данный спор. Это проблема не гражданского права, а гражданского процесса, т.е. конфликт юрисдикции. Таким образом, между коллизионной проблемой (конфликтом законов) и конфликтом юрисдикции существует огромное противоречие, которое завуалировано внешним сходством исходных критериев (в обоих случаях применяются признаки гражданства, места жительства, места нахождения вещи и т.п.).

Конфликт юрисдикции является одной из самых сложных проблем международного гражданского процесса. Он может проявляться в двух вариантах: отрицательный конфликт — два и более государства отвергают подсудность данного дела своим органам юстиции; положительный — два и более государства претендуют на подсудность данного дела своим национальным судам. Правила о международной подсудности предназначены именно для разрешения конфликта юрисдикции.

Термин «конфликт» в данном случае имеет иное значение, чем термин «конфликт законов»: в случае конфликта законов устанавливаются критерии для решения коллизионного вопроса, а в случае конфликта юрисдикции речь идет о признаках, посредством которых устанавливаются пределы только собственной юрисдикции.

Конфликт юрисдикции необходимо также отличать от конфликта квалификаций правовых понятий. В первом случае речь идет о решении вопроса, суд какого государства компетентен рассматривать данное дело, а во втором — по праву какого государства следует толковать правовые понятия, содержащиеся в коллизионных нормах.

Коллизионный вопрос и вопросы юрисдикции тесно связаны, что зачастую приводит к совместному рассмотрению этих проблем. Установление собственной юрисдикции не исключает применения иностранного права, так же как привязка отношения к иностранному праву не исключает установления собственной юрисдикции.

Несовпадение понятий «конфликт законов» и «конфликт юрисдикций» и их различное решение обусловлены политическими устремлениями: государства ревниво оберегают сферу своей юрисдикции как публично-правового отношения, но достаточно легко идут на применение иностранного права в отношениях с иностранным элементом, связанных с международным гражданским оборотом и имеющих частноправовой, а не публичный характер.

Именно с этой политикой связано повсеместное распространение принципа национального режима относительно доступа иностранцев к правосудию: принцип национального режима расширяет юрисдикцию местных судов и одновременно — сферу применения иностранного права.

Виды международной подсудности:

1. Исключительная международная подсудность — спор подсуден только судам определенного государства с исключением его из подсудности судам любого другого государства.

2. Альтернативная международная подсудность — стороны имеют право выбора между судами своих государств, если эти суды в равной степени компетентны рассматривать данный спор.

3. Договорная международная подсудность — определение подсудности на основе соглашения сторон в пользу суда любого государства. По соглашению сторон конкретное дело может быть отнесено к юрисдикции иностранного государства, хотя по законам данной страны оно подсудно местному суду, или наоборот — дело, по местным законам подсудное иностранному суду, по соглашению сторон может быть отнесено к юрисдикции местного суда.

Договорная подсудность устанавливается в первую очередь по внешнеторговым сделкам. Стороны международных коммерческих контрактов путем соглашения могут установить любую подсудность, точно так же, как на основе принципа автономии воли по соглашению сторон к сделке может применяться материальное право любого государства. Международные договоры о торговле и мореплавании устанавливают возможность договорной подсудности по всем имущественным спорам с участием иностранных лиц.

Договорная подсудность представляет собой один из наиболее сложных институтов МГП, так как в ее основе заложена возможность изменить правила международной подсудности по соглашению сторон. Договорная подсудность оформляется в пророгационных и дерогационных соглашениях (обычно употребляется обобщающий термин — пророгационные соглашения).

Дерогационные соглашения — это исключение дела из компетенции суда данного государства (хотя оно подсудно именно ему по местным законам) и передача его на рассмотрение суду иностранного государства. Пророгационные соглашения — дело, неподсудное местному суду по законам данного государства (подсудное судам другого государства), в соответствии с соглашением сторон передается на рассмотрение именно данному суду. Любое пророгационное соглашение одновременно является дерогационным. По общему правилу, пророгационные соглашения не могут изменить родовую (предметную) подсудность

42. ЕСПЧ.

Европейский суд по правам человека (англ. European Court of Human Rights, фр. Cour européenne des droits de l’homme) —международный судебный орган, юрисдикция которого распространяется на все государства-члены Совета Европы, ратифицировавшие Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, и включает все вопросы, относящиеся к толкованию и применению Конвенции, включая межгосударственные дела и жалобы отдельных лиц.

Его юрисдикция распространяется на Россию с 5 мая 1998 года.