§ 2. Предварительная разработка позиции по уголовному делу

Позиция государственного обвинителя по уголовному делу – это его отношение к предъявленному подсудимому обвинению, мнение о доказанности, законности и обоснованности обвинения, виновности или невиновности обвиняемого.

Предварительная разработка государственным обвинителем позиции по уголовному делу начинается после изучения им всех материалов уголовного дела. Она включает следующие этапы:

1) анализ фактических обстоятельств уголовного дела;

2) анализ правовой квалификации (оценки) действий обвиняемого;

3) анализ доказательств;

4) сопоставление позиции следователя и прокурора, изложенной в обвинительном заключении, с возможными версиями защиты (с учетом всех имеющихся в деле обвинительных и оправдательных доказательств);

5) определение прокурором предварительной позиции по уголовному делу.

А

Анализ фактических обстоятельств уголовного дела

А

Анализ правовой оценки деяния

1) предусмотрено ли это деяние в Уголовном кодексе РФ;

2) в какой статье Особенной части УК РФ описаны противоправные действия, в совершении которых обвиняется подсудимый;

3) не следует ли квалифицировать содеянное по другой статье УК РФ, предусматривающей ответственность за сходные деяния.

Сравнив фабулу дела с диспозицией статьи УК РФ, предусматривающей деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, необходимо решить следующие правовые вопросы:

а) совпадает ли объект данного состава с общественными отношениями, на которые посягало деяние, описанное в фабуле дела;

б) совпадают ли признаки объективной стороны данного состава и деяния, описанного в фабуле дела;

в) совпадают ли названные в данной статье УК РФ признаки субъекта преступления с описанными в фабуле дела признаками личности человека, который, по версии следователя, совершил преступление;

г) совпадают ли названные в данной статье УК РФ признаки субъективной стороны, в первую очередь форма и вид вины, с описанными в фабуле дела обстоятельствами.

Затем фактические обстоятельства (фабула дела) сопоставляются с элементами смежных (схожих) составов преступлений, предусмотренных УК РФ.

Если в описании фабулы дела имеются признаки необходимой обороны или других обстоятельств, исключающих преступность деяния, эти признаки сравниваются с диспозицией статей УК РФ, предусматривающих соответствующие обстоятельства, исключающие преступность деяния.

Д

Анализ допустимости, достоверности, достаточности доказательств

1) обстоятельства, подлежащие доказыванию (ст. 73 УПК);

2) понятие доказательств (ст. 74 УПК);

3) основания признания доказательств недопустимыми (ст. 75 УПК);

4) положения закона об отдельных видах доказательств:

показания подозреваемого (ст. 76 УПК);

показания обвиняемого (ст. 77 УПК);

показания потерпевшего (ст. 78 УПК);

показания свидетеля (ст. 79 УПК);

заключение и показания эксперта (ст. 80 УПК);

понятие вещественных доказательств (ст. 81 УПК), порядок их хранения (ст. 82 УПК);

иные документы (ст. 84 УПК);

5) требования, которым должны отвечать протоколы следственных действий и судебного заседания;

6) правила собирания, проверки и оценки доказательств (ст. 86, 87 и 88 УПК РФ);

7) использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности (ст. 89 УПК РФ).

Анализ доказательств начинается с оценки относимости и допустимости имеющихся в деле доказательств. Доказательство считается отвечающим требованиям относимости, если оно содержит фактические данные, относящиеся к предмету доказывания, т.е. к перечисленным в ст. 73 УПК РФ обстоятельствам, подлежащим доказыванию по уголовному делу.

В случае обнаружения процессуально недоброкачественных доказательств, полученных с нарушением требований, предъявляемых к процессуальной форме их получения и оформления, следует составить перечень таких доказательств и определить основания, по которым данные доказательства могут быть оспорены как недопустимые.

В соответствии с ч.1 ст. 75 УПК РФ являются недопустимыми доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

Согласно ч.2 ст. 75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся:

1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;

2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;

3) иные доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ.

Государственный обвинитель должен проверить, выполнены ли на этапе предварительного расследования следующие требования ст. 88 УПК РФ, согласно которым в случаях, указанных в ч. 2 ст. 75 УПК РФ, прокурор, следователь, дознаватель признают доказательство недопустимым как по ходатайству подозреваемого, обвиняемого, так и по собственной инициативе, а доказательство, признанное таковым, не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт.

Если эти положения в досудебных стадиях производства выполнены не были, государственный обвинитель должен оценить, как имеющиеся процессуальные нарушения могут отразиться в суде присяжных на доказательственной базе обвинения с учетом того, что согласно ч.2 и 4 ст. 88 УПК РФ суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном ст. 234 и 235 УПК РФ.

Д

Обвинительные

и оправдательные доказательства

Иначе говоря, к обвинительнымдоказательствам относятся те, которые подтверждают уличающие обстоятельства и обстоятельства, отягчающие ответственность обвиняемого. А коправдательнымдоказательствам относятся те, которые оправдывают обвиняемого или смягчают его ответственность. На них, как правило, и ссылается сторона защиты.

Сопоставление обвинительных и оправдательных доказательств, выявление между ними противоречий позволяет обнаружить слабые места в доказательственном материале, принять меры к устранению противоречий и восполнению пробелов в суде.

Следует учитывать, что по делам, обвинение по которым основано главным образом на косвенных уликах, возможны ситуации, когда доказательства могут быть истолкованы сторонами с противоположных позиций. В таких случаях прокурору следует проанализировать содержание доказательственной информации, сопоставить ее с фабулой дела и определить, какую интерпретацию данной информации можно предложить в контексте обстоятельств данного дела. При этом важно продумать не только собственный вариант, но и возможные варианты оценки этих доказательств противоположной стороной.

З

Достоверные

доказательства

А

Анализ полноты доказательств

1) для установления в процессе доказывания всех указанных в ст. 73 УПК РФ обстоятельств, подлежащих доказыванию: события преступления (времени, места, способа и других обстоятельств совершения преступления); виновности лица в совершении преступления, формы его вины и мотивов; обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого; характера и размера вреда, причиненного преступлением; обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния; обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание; обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания; обстоятельств, способствовавших совершению преступления;

2) для формирования в процессе доказывания правильного внутреннего убеждения у присяжных заседателей по вопросам о фактической стороне дела и виновности подсудимого, а у председательствующего судьи – по вопросам, разрешаемым судом при постановлении приговора (ст. 299 и 351 УПК РФ).

Таким образом, при анализе полноты доказательств прокурор должен прежде всего оценить, достаточно ли в деле доказательств для подтверждения каждого факта, составляющего фабулу дела: о событии преступления (времени, месте, способе и иных обстоятельствах); о причастности данного лица к совершению этого деяния; о его виновности (умысле или неосторожности, их видах, мотивах и целях; об обстоятельствах, характеризующих личность виновного и т.п.).

Оценка возможных версий защиты

С учетом имеющихся в деле обвинительных и оправдательных доказательств каждое обстоятельство и доказательство целесообразно исследовать также с точки зрения своего процессуального противника, председательствующего судьи и присяжных заседателей.

Цицерон рекомендовал использовать данный прием не только для того, чтобы предугадать позицию процессуального противника, но главным образом для того, чтобы проверить прочность своей позиции и доводов, на которых она основана: «Выслушав своего клиента, я вступаю с ним в спор от имени его противника; он возражает и, таким образом, высказывает мне все, что ему кажется полезным для дела; когда он ушел, я воплощаю в себе три лица: себя, своего противника и судью, всячески стараясь быть вполне беспристрастным»¹.

Такой прием помогает заблаговременно предвидеть, продумать и разрешить для себя все возникающие или могущие возникнуть сомнения и доводы защиты, что способствует формированию у государственного обвинителя правильного внутреннего убеждения о виновности или невиновности подсудимого.

Этому способствует и обсуждение государственным обвинителем всех возможных версий защиты с производившим расследование следователем, а также с осуществлявшим надзор прокурором и прокурором, утвердившим обвинительное заключение. Такие беседы помогают всесторонне оценить судебную перспективу фактической и юридической версий, изложенных в обвинительном заключении, спрогнозировать неблагоприятные для обвинения ситуации, которые могут возникнуть в суде.

Особенно большое значение имеет беседа со следователем.

Справедливо отмечает опытный прокурорский работник В.В. Гаврилов: «Редко кто из обвинителей, изучив дело, затем обращается к следователю с вопросами: какие еще «подводные течения» могут выявиться при рассмотрении дела в суде; какие есть шероховатости; кто из участников процесса ненадежен в своих показаниях и может их изменить; под чьим, по мнению следователя, влиянием может такое изменение произойти и т.д. Такая информация может оказаться полезной, особенно если обвинитель придет к выводу о необходимости вызова дополнительных свидетелей, об истребовании дополнительных документов и иных доказательств. Уместно поинтересоваться, была ли проработка иных версий и ее результаты. Следователь может разрешить и иные сомнения обвинителя как до процесса, так и в ходе него»².

В

Определение предварительной позиции по уголовному делу

Сразу же заметим, что в результате изучения материалов уголовного дела определяется, конечно, только предварительная позиция. Окончательную позицию по делу прокурор вырабатывает после завершения судебного следствия. Именно окончательную позицию прокурор и отстаивает в своей судебной речи.

Для убеждения присяжных заседателей в правильности позиции государственного обвинителя особенно важное значение имеет разработка убедительной фактической версии обвинения, объясняющей, когда, где, кто, что, почему, с какой целью, каким способом, при каких обстоятельствах и с кем совершил рассматриваемое в суде деяние. Очевидно, что надежная фактическая версия характеризуется следующими признаками.

Во-первых, она должна быть логичной. Именно потому, что присяжные склонны прислушиваться к логическим доводам, версия обвинения не должна ограничиваться простым описанием случившегося, а должна указывать и причины, по которым события развернулись именно так, как это утверждает обвинение.

Во-вторых, фактическая версия не должна быть чрезмерно сложной. Государственному обвинителю должно хватить нескольких фраз, чтобы объяснить, что случилось и почему. Простота нужна не потому, что поставлены под сомнение умственные способности присяжных. Прокурору никогда не следует недооценивать коллективную мудрость двенадцати граждан, пусть даже они не знают до суда обстоятельств дела и не имеют специального юридического образования. Она желательна потому, что присяжные скорее примут простое объяснение имевших место событий, чем версию, понять которую можно, лишь продравшись сквозь дебри юридической аргументации.

Третья особенность надежной фактической версии дела – это, по существу, синтез первых двух признаков. Речь идет о том, что она должна соответствовать жизненному опыту присяжных заседателей, их представлениям о том, как устроен наш мир, как «такие вещи» происходят на практике, представлениям об общих свойствах человеческой природы, о причинно-следственных и пространственно-временных связях между предметами и явлениями окружающей действительности.

Наконец, фактическая версия должна соответствовать юридической. Присяжные возвращаются в зал суда не только для того, чтобы сообщить судье, какие обстоятельства происшедшего они признали доказанными. На самом деле они понимают, что к установленным ими фактам будет применен соответствующий уголовный закон. Ведь перед удалением присяжных заседателей в совещательную комнату судья в напутственном слове давал им юридическое наставление, в котором ознакомил их с элементами состава того преступления, в котором обвиняется подсудимый, и правилами оценки доказательств. Таким образом, государственный обвинитель должен позаботиться о том, чтобы фактическая версия дела, если она будет принята присяжными заседателями, соответствовала юридической версии обвинения, всем доказываемым обвинением элементам состава преступления.

Разработке убедительной фактической версии на рассматриваемое в суде присяжных событие способствует использование метода мысленного моделирования, мысленной реконструкции картины, механизма, способа и обстановки преступления на основании анализа имеющихся в деле доказательств, подтверждающих виновность подсудимого.

Вот, например, как рассказывал об этом, вспоминая свою прокурорскую практику, А.Ф. Кони: «Я посвящал вечер накануне заседания исключительно мысли о предстоящем деле, стараясь представить себе, как именно было совершено преступление и в какой обстановке. После того, как я пришел к убеждению в виновности путем логических, житейских и психологических соображений, я начинал мыслить образами. Они иногда возникали передо мной с такой силой, что я как бы присутствовал невидимым свидетелем при самом совершении преступления, и это без моего желания, невольно, как мне кажется, отражалось на убедительности моей речи, обращенной к присяжным»¹.