§ 2. Исторические предпосылки национальных конфликтов на территории бывшего ссср

До 1986 г. о межнациональных конфликтах на территории СССР публично ничего не говорилось. Считалось, что в нем национальный вопрос был окончательно решен. И надо признать, что крупных открытых межнациональных столкновений в СССР не было. На бытовом уровне существовали многие межнациональные трения, совершались единичные преступления на этой почве, которые никогда отдельно не учитывались и не отслеживались.

Вместе с тем шел интенсивный процесс русификации нерусских народов. Нежелание изучать русский язык не влекло каких-либо санкций, как это пытаются сделать в Эстонии, Латвии или Молдове, но само его изучение было поставлено в ранг естественно необходимого. В то же время знание русского языка как государственного открывало перед нерусскими народами большие возможности для обучения, профессионализации и самореализации. Русский язык позволял приобщиться к культуре всех народов СССР, а также к мировой культуре. Он выполнял и выполняет ту же функцию, которая выпала на долю английского языка в международных общениях. Было бы кощунством забывать также и то, что окраины Союза, будучи более отсталыми, развивались за счет ущемления интересов народов Центральной России⁵⁸³.

Все это, однако, не исключало формирование латентных этноконфликт-ных ситуаций, обусловленных ущербной национальной политикой советской власти. Провозглашение большевиками привлекательного, но лукавого для того времени политического лозунга о праве наций на самоопределение повлекло за собой лавинообразный процесс суверенизации территорий. Еще в период Гражданской войны было образовано 35 республик красных режимов и 37 — белых. Эта тенденция усилилась после победы большевиков. Однако ее полная реализация была невозможной. Да большевики и не собирались претворять ее в жизнь.

Исходя из принципа «разделяй и властвуй», они дали формальную самостоятельность в виде национального наименования территории лишь «опорным» нациям. Поэтому из более чем 130 национальностей, населяющих СССР, около 80 не получили никаких национальных образований. «Выдача» государственности осуществлялась странным образом. Эстонцы, например, общее число которых в целом по стране, согласно переписи населения 1989 г., составляло 1 027 тыс., имели союзно-республиканскую государственность; татары, численность которых более чем в 6 раз превосходила число эстонцев (6 649 тыс.), — автономию, немцы (2 039 тыс.) после упразднения республики не имели никаких национальных образований, а поляки (1 126 тыс.) ее никогда не получали.

Фиктивные федерализация и автономизация страны с четырьмя неравноправными уровнями национально-государственных и национально-административных образований (союзная республика, автономная республика, национальная область, национальный округ) на волюнтаристски нарезанных территориях, на которых исторически проживали и другие народы, заложили под национальный вопрос в СССР огромную бомбу замедленного действия. Последующие волевые изменения границ национальных образований и передача огромных территорий (например, Крыма и особенно Севастополя) из одного образования в другое без согласия народа, без учета исторических и этнических особенностей, депортация целых народов с родных земель и расселение их среди других национальностей, огромные миграционные потоки, связанные с массовым выселением людей по политическим мотивам, с великими стройками, поднятием целины и другими процессами, окончательно перемешали народы СССР.

По оценкам Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, в результате развала СССР свыше 60 млн человек оказались за границей, из них 34 млн — русские, украинцы и белорусы, живущие в других республиках. По переписи 1989 г., одних только русских проживает за пределами России 25 млн 290 тыс. человек. Кроме русских за пределами России оказалось 3 млн русскоязычных представителей других народов. В России в 1989 г. проживало 4,5 млн украинцев, 1 , 2 млн белорусов, 640 тыс. казахов, 530 тыс. армян, 340 тыс. азербайджанцев, 175 тыс. молдаван и т.д.⁵⁸⁴ А сколько русских и русскоязычных граждан, находясь внутри России, со своими исконными землями были присоединены к территориям других национально-государственных образований или прибыли туда по какому-либо «призыву», в которых они независимо от своей доли (в девяти республиках из 21 титульные народы не составляют большинства населения, а еще в восьми республиках число русских, украинцев и других нетитульных наций составляет от 30% и более) значатся в числе национальных меньшинств со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Основная проблема состоит в том, что титульные нации при любой своей численности претендуют на исключительный контроль государственных институтов и собственности, нередко созданной руками «пришлых» народов и за счет союзного бюджета, как это было в Эстонии, Латвии, Литве, Казахстане. В ряде случаев русскоязычное население остается заложником националистических преступных авантюр, как это произошло с 250-тысячным русскоязычным населением в Чечне в 90-е гг.

Таким образом, национальная политика, проводимая в многонациональном СССР и продолжаемая ныне в России (путем создания неравноправных субъектов РФ) и других странах постсоветского пространства, сформулированная еще Лениным на фактически формальном принципе «право наций на самоопределение», разрушила старороссийскую административно-территориальную систему и поставила во главу угла не человека с его неотъемлемыми правами и законными, в том числе и национальными, интересами, а отдельные нации с их особыми правами и особыми национальными властно-территориальными притязаниями, реализуемыми в ущерб другим народам, нередко веками проживающим на той же территории, в ущерб общепризнанным правам человека. Национально-культурная автономия, признанная во всем мире и позволяющая без причинения ущерба другим народам удовлетворять свои национально-культурные потребности в едином общеправовом пространстве, была отвергнута большевиками, скорее всего, не случайно, ибо при таком решении вопроса труднее было бы управлять страной. Федеральный закон «О национально-культурной автономии» в России был принят лишь в 1996 г.

При целостности жестко централизованного и фактически унитарного советского государства межнациональные отношения не вызывали особой тревоги. С одной стороны, человек любой национальности сознавал себя гражданином всего федерального пространства, с другой — партийные и государственные структуры твердо удерживали народы в рамках интернационализма. Даже отдельные националистические высказывания некоторых руководителей в союзных и автономных республиках беспощадно пресекались. Ослабление союзных «обручей» в процессе начавшейся перестройки, гласности и суверенизации национально-территориальных образований обнажило многие пороки коммунистического режима, его национальной политики и актуализировало дремлющие межнациональные трения.

Националистически настроенные и стремящиеся к власти и собственности группы, как правило из прежней партгосхозноменклатуры, во многих союзных и автономных республиках в одночасье ставшие национальными героями, бросились объяснять все народные беды действиями союзных органов и эксплуататорским интернационализмом. И в этом была доля правды. Однако, как при любом массовом психозе, в межнациональных отношениях стали доминировать крайности. Русский философ Г . П . Федотов пишет: «Момент падения коммунистической диктатуры, освобождая национальные силы России, в то же время был и моментом величайшей опасности»⁵⁸⁵.

Силой удержать межнациональные конфликты было уже невозможно, а опыта самостоятельных цивилизованных решений без участия сильного центра у народов не было. Не без помощи националистических экстремистов многим из них, мгновенно позабывшим действительную интернациональную помощь других народов, стало вдруг казаться, что их скудная жизнь обусловлена тем, что именно они в ущерб себе «кормят» центр и другие народы. Спустя некоторое время многие республики, «наглотавшись суверенитетов» (по выражению Н. Назарбаева), станут постепенно осознавать истинные причины своих бед, а в начале перестройки националистическая эйфория была доминирующей. Постепенный распад СССР спустил курок обвальным межнациональным конфликтам во многих союзных и автономных республиках. После легального распада СССР его территория стала зоной этнического бедствия⁵⁸⁶.