3."Четвертая власть" и злоупотребление свободой массовой информации правовые и социальные основания предупреждения злоупотребления свободой сми

В российский Закон о СМИ введены некоторые правовые нормы, регулирующие вопросы ответственности СМИ и журналистов. Так, в ст.4 "Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации" провозглашается "недопустимость использования СМИ в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих государственную тайну..., для призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостности государства, разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны, атакже для распространения передач пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости..." Как видим, в этой статье не оговорена недопустимость нарушения прав человека в СМИ (в том числе - недопустимость разжигания гендерной нетерпимости), и уж совсем странно, что ни слова не сказано о недопустимости пропаганды порнографии в печатных СМИ. В ст. 51 "Недопустимость злоупотребления правами журналиста" записано, что "не допускается использование ... прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений... Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи сих политическими убеждениями". В ст. 59 "Ответственность за злоупотребление свободой массовой информации" провозглашается, что злоупотребление свободой СМИ, выразившееся в нарушении ст.4, 50 и 51, влечет уголовную, административную, дисциплинарную и иную ответственность в соответствии с законодательством РФ.

Казалось бы, главные слова сказаны. Однако на деле становится очевидным, что и многозначность или неопределенность многих понятий, и слабость правового регулирования, и отсутствие эффективных механизмов реализации закона приводят к тому, что злоупотребление свободой СМИ, нарушения ими прав человека, пренебрежение общественными интересами становится все более массовыми явлениями.

Игорь Иванов вообще считает, что "на сегодняшний день в России правом закреплена всеобъемлющая свобода действий средств массовой информации" (неопубликованная статья Игоря Иванова "Проблемы законодательного обеспечения свободы массовой информации", с. 2).

В основе российского закона о СМИ лежит либеральная концепция свободы, предполагающая, что общество противостоит государству как независимое формирование. Основные права и свободы человека обеспечивают свободу каждого отдельного человека прежде всего от государства. Свобода в этом смысле - защита от государственного вмешательства в самоуправление общества и действия отдельных его членов. Эта идея вовсе не предполагает вообще отсутствия государственного регулирования прав и свобод - оно просто должно быть правовым, то есть принятым представительным (как пишет Иванов - "производным от общества) органом власти. Для этого само гражданское общество должно быть достаточно развитым, то есть осознающим свои социальные интересы, имеющим развитую правовую структуру, в которой предусмотрены возможности представительства и защиты интересов всех слоев населения, имеющим демократическую политическую систему и еще много чего. К сожалению, Россия находится еще только в начале этого пути.

Это означает, что при отсутствии развитого гражданского общества, сильной правовой системы, демократической политической структуры, и с наличием комплекса тоталитарного прошлого реализация либеральной идеи свободы зачастую приводит к результатам, противоположным намеченным. Само по себе это не так и страшно - главное вовремя увидеть проблемы и попытаться их исправить.

В "Законе о СМИ" свобода слова рефлексивно определяется как нечто безграничное - "все, что не запрещено, то разрешено". Некоторые законодательные ограничения свободы СМИ в Конституции России и в Законе о СМИ не играют большой роли. Механизм реализации этих положений таков, что СМИ могут игнорировать эти положения. Более того, "сегодня любое СМИ на законном основании может один раз в год грубо нарушать закон (призывать к войне, разжигать национальную, социальную или религиозную нетерпимость и вражду)... Через год все это можно повторить, не боясь ровным счетом никакой ответственности" (там же). Дело в том, что за первое нарушение в соответствии с действующим законодательством делается предупреждение, реальная ответственность наступает только за второе нарушение, причем совершенное менее чем через год! А если через 12, 5 месяца - то снова только предупреждение.

Некоторые СМИ практически сразу же после отмены цензуры и "введения свободы" восприняли ее как установку "делай все, что хочешь". Почти сразу же представители СМИ стали называть и считать себя "четвертой властью". Безусловно, роль СМИ в современном обществе чрезвычайно велика - но именно поэтому велика и их социальная ответственность.

В некоторых демократических странах в законодательство о СМИ вводятся правовые ограничения свободы массовой информации, основанные не только на необходимости охраны интересов государства, но и на необходимости соблюдения прав человека или общественных интересов. Рассмотрим, как представлены понятия прав человека и общественных интересов в нашем законодательстве.

Во всем российском законе о СМИ ни разу не употребляется понятие прав человека (изредка говорится о правах граждан, но это понятие гораздо уже, чем понятие прав человека). И самое главное - нет правовых гарантий их соблюдения. В законе о СМИ существуют некоторые правомочные ограничения свободы СМИ (в частности, связанные с возможными нарушениями прав человека), однако об этих ограничениях в Законе говорится мельком и скороговоркой (ст. 49 - "...журналист обязан уважать права граждан...", ст.51). Между тем, поскольку в Конституции РФ утверждается приоритет международных законов в области прав человека над национальными, соблюдение международных стандартов в области прав человека становится социальной и правовой нормой. При этом, очевидно, что понятие прав человека и уж тем более понятие прав женщин пока не очень вписаны в нашу жизнь и, по-видимому, не очень известны журналистам (выше мы показали, что дискриминационные в отношении женщин материалы и выражения - не редкость в наших СМИ).

К сожалению, в национальном законодательстве не существует норм, обеспечивающих реализацию требований международно-правовых актов в области прав человека, являющихся по Конституции РФ составной частью правовой системы государства. Однако международное право допускает государственное регулирование и ограничение информационных прав и свобод для уважения прав других людей, в целях обеспечения национальной безопасности, стабильности и порядка в обществе, защиты интересов ребенка, охраны жизни, здоровья и нравственности населения. В п.3 ст.10 Международного пакта о гражданских и политических правах написано: "Пользование предусмотренными правами налагает особые обязанности и особую ответственность". Ограничение прав на свободу информации и выражения мнений полностью соответствует ч.2 ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В Конституции РФ также содержатся аналогичные нормы - в ст.17 записано, что "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц", что "права и свободы человека и гражданина ... определяют смысл, содержание и применение законов".

Многие законодательные положения, касающиеся прав человека, прописаны недостаточно четко и определенно. Например, вопрос о защите чести, достоинства и деловой репутации человека весьма запутан. Так, в Конституции РФ различаются понятия "доброе имя" и "достоинство", при этом гарантируется право на защиту только первого.

При анализе законодательства можно выделить несколько "общих признаков, необходимых для того, чтобы лицо имело право на иск, и данный иск подлежал бы удовлетворению" (III, 6, с. 3). Во-первых, иск возможен только при распространении СМИ сведений, не соответствующих действительности. Понятие "сведения" в законе не определено, что создает сложности при отделении сведений от мнений. Суд практически идет по пути отождествления "сведений" и "фактов" (то есть информации о), и как-то их оценивает...

Во-вторых, сведения должны относиться либо к конкретному лицу, либо к конкретной группе лиц, которую можно определить по совокупности признаков, но не к профессиональной, возрастной, религиозной, гендерной группе. Поэтому, кстати, сексизм в отношении женщин не может быть по закону квалифицирован как нарушение чести и достоинства женщин. Еще один критерий, по которому возможно возбуждения иска о защите чести и достоинства - если сведения порочат должностное лицо. Но в зависимости от ситуации возможны различные интерпретации понятия "порочащие сведения". Возбуждение иска за нанесение "морального вреда" в принципе по закону возможно, а в жизни - почти нет, поскольку истец должен убедить судью в факте причинения ему (ей) моральных страданий. Но моральные страдания - вещь субъективная, и доказать, что кто-то пострадал - вплоть до бессонницы - от оскорблений почти невозможно. Кстати, сам вопрос об оскорблении в СМИ определен в законодательстве тоже непросто. Оскорбление, выраженное в форме мнения, влечет ответственность не за содержание мнения, а за его форму. Как пишет А.Воинов, "обязательными условиями для того, чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности за оскорбление, является ...неприличная форма. Важно, чтобы подобного рода обращения с личностью были недопустимыми в обществе" (там же, с. 5). Мне кажется, что столь неопределенный смысл понятий не должен присутствовать в законодательных нормах и практике. Что значит "обращения, недопустимые в обществе?" Десять лет назад был недопустим мат или площадные выражения в СМИ, а сегодня они стали в некоторых из них нормой. Кроме того, есть еще один обязательный признак возбуждения иска об оскорблении - оно должно быть обусловлено личными неприязненными отношениями между оскорбляющим и оскорбляемым (?!). До 1 января 1997 г. при отсутствии личных неприязненных отношений можно было возбудить дело о хулиганстве, а теперь уголовная ответственность сохраняется только за злостное и особо злостное хулиганство с насилием.

В принципе законодательство (Конституция, Гражданский кодекс, Уголовный кодекс и Закон о СМИ) представляет гражданину (гражданке) возможность защищать свою честь и достоинство в порядке гражданского производства или обратиться с заявлением о привлечении виновного (виновной) к уголовной ответственности. Так, УК РФ устанавливает ответственность за клевету (ст.129) и оскорбление (ст.130), в том числе и в средствах массовой информации. Но, как отмечает Михаил Федотов, есть определенные юридические сложности в применении и Закона о СМИ, и УГ в данном вопросе, коренящиеся в определениях понятий клевета и оскорбления. Под клеветой в законе понимается распространениезаведомо ложных сведений (и доказать это почти невозможно), под оскорблением - "унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме" (и это определение поддается множественной интерпретации, а стало быть плохо работает в такой формализованной сфере, как право).

В заключение этой темы могу сказать, что, прочитав статьи таких специалистов, как Алексей Воинов и Александр Островский ("Примеры практики ведения дел по защите чести и достоинства" - в том же в номере), я поняла, что простому человеку своими силами с этим не справиться (а помощь специалистов не всем доступна). Но в правовом государстве закон должен предоставлять всем ясные, доступные и одинаковые возможности защиты своих прав.

Что касается категории общественных интересов, то она совсем не определена в законодательстве о СМИ - отсюда и многочисленные их нарушения. В международном сравнительном исследовании "Законы и практика СМИ в одиннадцати демократиях мира", опубликованном на русском языке Фондом защиты гласности, показывается, что в демократических обществах охрана общественных интересов предполагает, например, ограничение непристойности, защиту детства и юношества, недопустимость использования оскорбительных выражений по отношению к определенным группам лиц, эскалацию насилия в СМИ, использование ненормативной лексики и некоторые другие явления.

В российской юриспруденции не оговорена недопустимость использования оскорбительных выражений по отношению к определенным группам лиц. Правила защиты чести и достоинства, существующие в российском законодательстве, не распространяются на таких коллективных субъектов, как нации или социальные группы, объединенные по профессиональному социальному, возрастному, гендерному признаку. Защита национальной чести и достоинства в принципе возможна - в соответствии со ст.282 "Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды" УК РФ - хотя и чрезвычайно трудна, так как в соответствии с текстом статьи состав преступления будет лишь в том случае, если окажется доказанным, что субъект действовал умышленно и умысел был направлен именно на "возбуждение национальной или расовой вражды или розни, на унижение национальной чести и достоинства", а не просто стремился проинформировать аудиторию или высказать собственное мнение.

Что касается поношения в СМИ других социальных групп - профессиональных, возрастных, гендерных, языковых - то ни Закон о СМИ, ни УК или другие законы пока не содержат норм, позволяющих привлечь виновных к ответственности. Как пишет Михаил Федотов, "очевидно, что помимо случаев, когда налицо уголовно наказуемая пропаганда национальной розни, имеется широкий спектр возможных вариантов принципиально недопустимого распространения сведений, порочащих социальные группы. СМИ не должны разъединять людей, порождая чувства обиды, неуверенности, социально-политической незащищенности" (III, 49, с.217). В принципе часть 2 статьи 51 Закона о СМИ запрещает использовать право журналиста на распространение информации, порочащей гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями. Нарушение этого запрета предполагает уголовную или административную ответственность, однако, в УК соответствующая норма отсутствует, а вопрос об административной ответственности снимается отсутствием соответствующих правовых норм и практики. Как справедливо считает М.Федотов, "принципиально важно распространить конституционное право на защиту чести и достоинства, на любые объединения и группы граждан, дав им возможность требовать в судебном порядке опровержения недостоверных порочащих сведений в том же издании, в котором они были распространены" (там же, с.218).

По международным стандартам посягательством на общественную нравственность является и использование в СМИ так называемой "ненормативной лексики". В Кодексе РСФСР об административных правонарушениях в ст.158 нецензурная брань в общественных местах оценивалась как мелкое хулиганство. Тот факт, что СМИ имеют широкую и неиндивидуализированную аудиторию, давало в свое время основания для привлечения лиц, использующих мат в прессе, к уголовной ответственности по ст. 206 УК РСФСР (ст.206).

*** Часть первая статьи 23 Конституции РФ охраняет неприкосновенность частной жизни: "Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну; защиту своей чести и доброго имени".

В качестве "частной жизни" защищается не определенный вид действий, а сфера, к которой могут быть отнесены любые обстоятельства и действия, т.е. где эти действия проводятся - в частной или публичной сферах. Речь идет, если исходить из известной формулировки судьи Верховного Суда США Брандейза, "о праве быть оставленными в покое - самом универсальном из всех прав, которое более всего ценят цивилизованные люди".

Проблематичным представляется определение границ частной жизни, пользующейся особой защитой.

Данное право часто противоречит праву других лиц на свободу выражения мнения или на свободу информации.

Право на неприкосновенность частной жизни означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера.

Отношения между людьми в сфере личной жизни регулируются в основном нормами нравственности. Право на неприкосновенность частной жизни, на личную и семейную тайну как юридическая категория состоит из ряда правомочий, обеспечивающих гражданину возможность находиться вне службы, вне производственной обстановки, вне общественного окружения в состоянии известной независимости от государства и общества, а также юридических гарантий невмешательства в реализацию этого права. Право на частную жизнь выражается в свободе общения между людьми на неформальной основе в сфера семейной жизни, родственных и дружественных связей, интимных и других личных отношений, привязанностей, симпатий и антипатий. Образ мыслей, политическое и социальное мировоззрение, увлечения и творчество также относятся к проявлениям частной жизни.

Частная жизнь граждан, личная и семейная тайна, честь и доброе имя находятся под защитой и охраной закона.

Конституция гарантирует каждому свободу совести, свободу вероисповедания, право свободно выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними, т.е. отправлять обряды религиозных культов.

В связи с этим возникает необходимость оградить граждан от разглашения сведений личного характера, доверенных священнослужителю на исповеди. Тайна исповеди - гарантия неприкосновенности личной жизни верующих. Духовное лицо не подлежит ответственности за недонесение о преступлении, ставшем ему известным из исповеди. Уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное подлежит прекращению в отношении священнослужителя за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, известным ему из исповеди (п.11 ст.5 Уголовно-процессуального Кодекса) .

К профессиональным тайнам, обеспечивающим неприкосновенность частной жизни, т.е. доверенным представителям определенных профессий для защиты прав и законных интересов граждан, помимо тайны исповеди относятся медицинская тайна, тайна судебной защиты, тайна предварительного следствия , усыновления, нотариальных действий и некоторых записей актов гражданского состояния, коммерческая тайна.

Закон гарантирует гражданину конфиденциальность сведений, составляющих врачебную тайну (п.6 ч.1 ст.30, ст.61 Основ законодательства об охране здоровья граждан). В содержание врачебной тайны включаются данные: о факте обращения за медицинской помощью, о диагнозе болезни и лечении, его методах, о состоянии здоровья лица, обратившегося за помощью (его физических и психических недостатках, интимных связях и т.п.).

Адвокатской тайной являются сведения об обращении за юридической помощью, сведения о преступлении, соучастниках, личной жизни обвиняемого, полученные адвокатом из материалов уголовного или гражданского дела, в ходе защиты, о переписке обвиняемого с адвокатом. Адвокат не может допрашиваться как свидетель об обстоятельствах ставших ему известными в связи с выполнением обязанностей защитника или представителя (п.1 и 3 ст.72 Уголовно-процессуального Кодекса).

Не подлежат разглашению и записи актов гражданского состояния. К сфере личной жизни граждан относится тайна усыновления (ст.139 Семейного Кодекса). Ответственность за ее разглашение предусмотрена уголовным законом (ст.155 Уголовного Кодекса).

Работники нотариальных контор обязаны хранить в тайне сведения о личной жизни граждан (содержание завещания, акта дарения имущества и т.п.) . Не допускается разглашение самого факта обращения гражданина к нотариусу. Выдача справок о нотариальных действиях и документов допустима лишь по требованию судью, прокуратуры, органов следствия в связи с находящимися в их производстве уголовными и гражданскими делами.

Таким образом, право на неприкосновенность частной жизни складывается из ряда норм различных отраслей права.

Законом предусмотрены материально-правовые и процессуальные гарантии охраны тайны личной жизни граждан, соответствующие обязанности должностных лиц. Так, нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений граждан образует состав преступления (ст.138 Уголовного Кодекса Российской Федерации).

Законом предусмотрены процессуальные гарантии охраны тайны личной жизни, соответствующие обязанности должностных лиц.

В гражданском судопроизводстве оглашение в суде переписки и телеграфных сообщений допустимо лишь с согласия лиц, между которыми эти переписка и телеграфные сообщения велись.

На предварительном следствии действует принцип недопустимости разглашения данных предварительного следствия, в том числе касающихся личной жизни граждан. Следователь вправе предупредить защитника, свидетелей , потерпевшего и иных участников процесса (например, экспертов, переводчиков и других лиц, присутствующих при производстве следственных действий (о недопустимости разглашения имеющихся в деле сведений без его разрешения.

Гласность судебного разбирательства в уголовном судопроизводстве может быть ограничена по делам о сексуальных преступлениях, а также по другим делам с целью предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц (ст.18 Уголовно-процессуального Кодекса).

В нашей стране проблема защиты прав личности при работе с информацией о гражданах (персональными данными) до последнего времени не считалась актуальной. Изменение концептуальных подходов ко многим явлениям жизни нашего общества, и прежде всего к их гуманитарной стороне, коснулось и охраны прав граждан, в том числе защиты личности от несанкционированного сбора персональных данных, от злоупотреблений, возможных при сборе, обработке и распространении информации персонального характера.

Конституция (ст.24) в качестве обязательного условия сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица устанавливает согласие этого лица.

Норма Конституции сформулирована широко, что обязывает всех соблюдать установленный порядок сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица. Эта обязанность возлагается не только на государственные органы власти и управления, предприятия и организации, но и коммерческие и общественные организации и предприятия, а также на граждан.

Часть первая ст.24 Конституции устанавливает общее правило, которое действует в границах пользования правами и свободами, установленными ч.3 ст.55 Конституции - "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ Конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Так, не требуется согласие лица на сбор, хранение, использование и распространение сведений о нем при производстве следствия, дознания, оперативно-розыскных мероприятий.

В ч.1 ст.24 Конституции определены основные принципы правового режима информации о частной жизни, созданы основы для дальнейшего Нормотворчества. Предполагается принятие федерального закона, детально регулирующего порядок работы с информацией персонального характера и направленного на защиту прав личности.

Таким образом, как видим, законодательно вопрос разрешения противоречивых интересов - право на частную жизнь и право на получение информации, не получил четкого определения.

Представляется правильным, что изображение обстоятельств частной жизни недопустимо, если оно выставляет частную жизнь затронутого лица на обозрение общественности без оправданного интереса. Подобный интерес преимущественно возникает по отношению к так называемым "историческим персонам". К ним относятся все те лица, которые получили известность в результате своей деятельности, или лица, занимающие или претендующие на некую должность в структуре общества.

Следует в каждом конкретном случае устанавливать, имеется ли , например, оправданный интерес в распространении фактов из частной жизни политика. При этом интерес заходит так далеко, чем больше затронутое лицо делает достоянием общественности свою частную жизнь или то, что за нее выдается. Если кто-то, например, зарабатывает политический капитал своей якобы "примерной в нравственном отношении семейной жизнью", то средствам массовой информации должно быть разрешено приводить доказательства обратного.

В этой связи важно наличие обязанности средства массовой информации предоставлять пострадавшему лицу возможность высказать противоположную точку зрения. Данное обязательство обеспечивается независимо от правдивости или ложности опубликованных фактов, если они предназначены лишь для того, чтобы повредить репутации пострадавшего лица.

Итак, действующее законодательство не позволяет установить четких границ сферы частной жизни, за которые не вправе проникать общественный интерес. У должностных лиц органов государственной власти эти границы сильно сужаются. В особенности это относится к выборным представителям власти (президент, депутаты, губернаторы и т.п.).

Следует исходить из того, что потенциальный избиратель вправе обладать максимальной полнотой информации о таких лицах. Если же критерий обоснованного общественного интереса не позволяет оправдать нарушение неприкосновенности частной жизни, потерпевший приобретает право на компенсацию морального вреда.

***Статья 137. Нарушение неприкосновенности частной жизни         1. Незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан, —         наказываются штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до четырех месяцев.         2. Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, —         наказываются штрафом в размере от пятисот до восьмисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от пяти до восьми месяцев, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев.

Комм. С.В.Бородин

       1. В ст.23 и 24 Конституции Российской Федерации установлено право каждого гражданина на неприкосновенность частной жизни, а сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни без его согласия не допускается. Одной из гарантий неприкосновенности частной жизни является ее уголовно-правовая защита, которая предусмотрена ст.137 УК. В УК РСФСР 1960г. такой статьи не было, как не было и упомянутых гарантий в Конституциях РСФСР и СССР.         2. Под незаконным собиранием сведений о частной жизни следует понимать собирание вопреки закону лицом, не уполномоченным на это, сведений о частной жизни другого лица, содержащих его личную или семейную тайну. Информация может собираться тайно, под благовидным предлогом или даже открыто путем ознакомления с документами в учреждениях и других местах, путем бесед с родственниками, соседями, сослуживцами потерпевшего, его лечащими врачами, получения ее из других источников.         3. Распространение сведений о частной жизни потерпевшего — это сообщение виновным без согласия потерпевшего о таких сведениях: третьим лицам в разговоре; оглашение в публичном выступлении на собрании, митинге, конференции; в публично выставленном произведении — листовке, плакате или рисунке; в магнитной или видеозаписях; обнародование этих сведений в печати, по радио или телевидению и т.д.         4. Ущерб правам и законным интересам потерпевшего может быть моральным или имущественным и может выразиться в недоверии со стороны других лиц, отказе в приеме на работу или увольнении с нее, в срыве выгодной сделки, в разладе в семье и т.д.         5. Оконченным преступление следует считать с момента причинения вреда правам и законными интересами потерпевшего.         6. С субъективной стороны преступление характеризуется прямым или косвенным умыслом. Виновный осознает, что он совершает преступление, предусмотренное ст.137 УК, предвидит неизбежность, а иногда — только возможность причинения ущерба правам и законным интересам потерпевшего, желает наступления этих последствий, сознательно допускает или безразлично относится к ним. Мотивом является корыстная или иная личная заинтересованность. Корыстная заинтересованность состоит в желании получить материальную выгоду. Иная личная заинтересованность может состоять в стремлении устранить претендента на вакантную должность, дискредитировать соперника или соперницу, отомстить обидчику, навредить недоброжелателю и т.п.         7. Субъектом преступления может быть лицо, достигшее 16 лет.         8. Использование служебного положения облегчает виновному совершение преступления и создает возможность причинить более тяжкий вред правам и законным интересам потерпевшего (об использовании служебного положения см. комментарий к ст.136, 201 и 285 УК).

***Персона́льные да́нные (или личные данные) — любая информация, относящаяся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу(субъекту персональных данных).

***«Термин «право общественных интересов» не описывает какую-либо сферу законодательного регулирования или отрасль права; его появление было оправдано необходимостью сделать акцент на том, чьи интересы представляют юристы, работающие в этой сфере. Противопоставив себя юристам, oбслуживающим могущественные корпорации, они взялись за защиту интересов людей, которые в противном случае остались бы без юридической помощи. Поэтому одним из наиболее значительных элементов деятельности по правовой защите общественных интересов всегда была необходимость оказания юридической помощи малоимущим. Однако впоследствии термин стал включать в себя более широкий спектр деятельности как юристов, так и неюристов, стремящихся к достижению самых разных социальных целей, включая защиту гражданских прав и свобод, прав женщин, прав потребителей, окружающей среды и так далее. Тем не менее, общим знаменателем для всех юристов, защищающих общественные интересы в США, остается этика «борьбы за маленького человека» — то есть представление интересов уязвимых социальных групп". Правовая защита общественных интересов во всем мире всегда черпала вдохновение в стремлении к социальной справедливости. В наши дни термин «право общественных интересов» все больше используется в Центральной и Восточной Европе, России и Средней Азии юристами-профессионалами и другими людьми и организациями, работающими в таких областях, как защита прав человека или охрана окружающей среды, и с другой социальной проблематикой, так или иначе связанной с правом. Термин применяют к таким видам деятельности, как проведение различных общественных кампаний, стратегическое использование судебных механизмов для достижения общественнополезных целей,оказание бесплатной юридической помощи, развитие клинического юридического образования, правовое просвещение. Общим для всех тех, кто занимается этой деятельностью, является осознание общей миссии: использование права как инструмента разрешения социальных проблем во имя общественного интереса. Осуществляемая с этой целью деятельность основывается на принципах уважения прав человека, демократии, открытого общества и верховенства права.»

*** В чём разница между нарушением права человека на лич­ную жизнь и ущемлением его чести, достоинства и деловой ре­путации? Иногда подобного рода дела схожи, хотя у них есть принципиально важное различие. В случаях нарушения чести и достоинства закон говорит о распространении не соответствую­щих действительности сведений, которые порочатрепутацию того или иного человека. При нарушении же права на личную жизнь соответствие либо не соответствие действительности рас­пространяемых о человеке сведений роли не играет, как и то, порочат они его или являются хвалебными. Важно, что действия либо распространяемая информация вмешиваются в сферу лич­ной жизни.

Однако на практике всё обстоит намного сложнее. Целый сонм проблем стал перед районным судьёй К-ской области после искового заявления по следующему конфликту. Спор возник на почве публикации издающейся в К-ской области районной газе­той «Наша жизнь» обычного строчного объявления о знаком­стве. В нём говорилось: «Три молодые девушки из Ново-Николаевки, Алёна, Надя и Олеся, хотят познакомиться с молодыми парнями не старше 26 лет. Звоните по телефону №..., спросите Алёну». На следующий день после выхода газеты с этим текстом упомянутые в нём девушки обратились в редакцию «Нашей жизни» с заявлением о том, что они данное объявление не пода­вали, что написанное в нём — неправда, и потребовали дать оп­ровержение. Не желая ввязываться в конфликт, редакция дала в следующем номере такой текст: «Молодые люди! Пожалуйста, не звоните по телефону №... (село Ново-Николаевка). Мы не да­вали объявления о знакомстве. Нас подставили. Алёна, Надя, Олеся».

Однако избежать судебной тяжбы редакции всё же не уда­лось. В районный суд было подано четыре исковых заявления: от каждой из девушек и от отца одной из них. Истцы потребо­вали взыскать с редакции в совокупности 20 тыс. рублей. Не­смотря на, казалось бы, безобидный текст объявления, как следо­вало из исковых заявлений, основания для такой компенсации морального вреда были достаточно весомые: каждая из девушек жаловалась на то, что «вынуждена выслушивать днём и ночью похабные предложения вступить в половую связь с незнакомы­ми людьми». Кроме того, по их словам, к ним изменилось отно­шение в селе: «Если раньше я пользовалась уважением, то после публикации люди смеются мне в лицо, оскорбляют, говорят: "Совсем девки сдурели, своих парней мало" — и называют девушкой лёгкого поведения по объявлениям». В своих заявлениях они утверждали: текст объявления «затронул чувство нашего собственного достоинства — скромность, деликатность, поря­дочность, верность в дружбе и любви <...>, публикуя указанное объявление, редакция без всяких оснований указывает на нашу простецкую близость к молодым парням до 26 лет, изображая из нас девушек вольного поведения в быту и не имеющих мораль­ных принципов». Претензии отца сводились к тому, что номер телефона, указанный в объявлении, установлен в его доме, и он испытывает моральные страдания, связанные не только с тем, что его дочь считают девушкой легкого поведения, но и с постоянно докучающими звонками «ухажёров».

Норм, чётко регулирующих публикацию частных объявле­ний, российское законодательство не содержит. Если бы речь шла о публикации рекламного объявления, вопрос о том, должна ли редакция газеты отвечать за его содержание, был бы однозначно решён в пользу «Нашей жизни», так как статья 30 Закона «О рекламе» устанавливает, что «рекламораспространитель» (т.е. средство массовой информации) несёт ответственность за нару­шения законодательства о рекламе лишь в части, касающейся «времени, места и средств размещения рекламы». Что же касается нарушений в части «содержания информации, предоставляемой для создания рекламы», то ответственность за них несет «рекла­модатель». Однако в том же Законе (ч. 5 ст. 1) говорится, что он «не распространяется на объявления физических лиц... не связан­ные с осуществлением предпринимательской деятельности». Оче­видно, что объявление о знакомстве с предпринимательской дея­тельностью не связано, а значит, статья 30 Закона «О рекламе», освобождающая редакцию от ответственности за содержание рек­ламных объявлений, в подобных делах неприменима.

Тогда возник вопрос о том, нарушает ли данное объявление право девушек на неприкосновенность частной жизни, ведь опубликование информации о том, что некая девушка хочет по­знакомиться с молодым человеком, может рассматриваться как вторжение в сферу её частной жизни в форме разглашения лич­ной тайны. Это является грубым нарушением одного из основ­ных личных неимущественных прав. Если бы подобная информация была дана в журналистском материале без согласия деву­шек, вероятность того, что автору такой статьи и опубликовав­шему её СМИ пришлось бы заплатить немалую сумму, была бы чрезвычайно высока — статья 151 ГК РФ устанавливает, что, «если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его лич­ные неимущественные права... суд может возложить на наруши­теля обязанность денежной компенсации морального вреда». Однако суд не может признать разглашением личной тайны опубликование газетой объявления о знакомстве, подписанного самим желающим познакомиться. Доказательств же, подтверж­дающих утверждение девушек, что текста объявления они в ре­дакцию не передавали, истцы представить не смогли.

Поэтому единственной нормой, позволяющей в данной си­туации получить требуемую истцами компенсацию морального вреда, оставалась статья 152 Гражданского кодекса, пункт 5 ко­торой устанавливает, что гражданин, в отношении которого рас­пространены не соответствующие действительности сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения морального вреда, причинённого их распространением. Но и эта норма не могла быть применена судом к данному объявле­нию. Во-первых, информация о том, что девушки «хотят позна­комиться с молодыми парнями не старше 26 лет» не является порочащей; во-вторых, доказать соответствие такой информации действительности в принципе невозможно.

При вынесении решения судья отметил и то, что один из ист­цов (отец) в объявлении даже не упомянут, а значит, в отноше­нии него никаких сведений газета не распространила, две же из трёх девушек названы в нём только по имени и при этом не ука­заны ни их адреса, ни номера телефонов, а, следовательно, с дос­товерностью судить о том, относится ли объявление именно к ним, нельзя.

Учитывая всё сказанное, суд вынес решение: в иске отказать. Таким образом, газета вышла из этого спора победителем. (Прав­да, районная прокуратура вынесла протест на решение суда.)

*** Закон РФ «О персональных данных», существует в качестве проекта уже несколько лет. Согласно ст.3 проекта, персональные данные - «любая документированная информация, относящаяся к конкретному человеку, или которая может быть отождествлена с конкретным человеком».

*** Защита частной жизни граждан Российской Федерации нашла свое отражение в Конституции РФ, Уголовном Кодексе РФ, Гражданском Кодексе РФ, Федеральном законе «Об информации, информатизации и защите информации», Законе Российской Федерации «О средствах массовой информации».

В Конституции современной России содержится ряд гарантий неприкосновенности частной жизни. Ознакомиться с которыми можно в приложении. (См. Приложение cтp. 21)

Правовые нормы тесно связывают право на тщетную жизнь человека и его достоинство и честь. Недостойным считается вмешиваться в личную жизнь. Здесь мораль и право соприкасаются очень тесно. Российская Конституция защищает право на частную жизнь. Закон гарантирует судебную защиту этого права.

Бывают случаи, когда в частную жизнь человека грубо вмешиваются журналисты. Бывает, что некоторые из них переходят грань дозволенного в погоне за сенсацией или гонораром, вторгаются в личную жизнь человека: постоянно преследуют его, не дают уединиться, фотографируют без согласия. Речь идет в первую очередь о звездах политики и шоу-бизнеса. Статьи Уголовного Кодекса РФ, затрагивающие эту проблему указаны в приложении. (См. Приложение, стр. 21-22)

В Федеральном законе «Об информации, информатизации и защите информации» дано определение того, что входит в сферу частной жизни: «... информация о гражданах (персональные данные) — сведения о фактах, событиях и обстоятельствах жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность» [ч.7, ст2]. К персональным данным должна относиться информация о фактах биографии лица, о состоянии его здоровья, об имущественном положении, о профессии и роде занятий, совершенных поступках, о мировоззрении, взглядах, оценках и убеждениях, об отношениях в семье или об отношениях человека с другими людьми. Здесь следует отметить, что абсолютно ясный режим сферы информации о гражданах должен установить закон об охране персональных данных, уже много лет разрабатываемый в российском парламенте.