§ 3. Особенности Конституции Российской Федерации 1993 г.

Конституция - результат общественного предвидения. Конституция содержит в себе модель политического и социально-экономического устройства государства. В период глубоких общественно-политических изменений принятие новой Конституции является актом своеобразного предвидения, юридическим закреплением еще не существующей, но желаемой (по крайней мере частью населения и элиты) модели будущего устройства страны. Поэтому в трансформирующихся обществах Конституция выполняет не только регулятивные, но и конструктивные функции.

Например, в отличие от реальной ситуации в экономике начала 1990-х годов Конституция РФ запечатлела модель экономики благосостояния, которая должна быть основана на концепции устойчивого развития и в которой используются инструменты как рыночного, так и государственного регулирования. Согласно ст. 7 Основного Закона целью такой экономики является социальное государство <1>.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Хабриева Т.Я. Российская конституционная модель социального государства // Конституция, закон и социальная сфера общества: Материалы науч.-практ. конференции (г. Москва, 1 декабря 2008 г.). М., 2009. С. 3 - 11; Чиркин В.Е. Социальная справедливость в конституционном праве // Журнал российского права. 2016. N 7 (235). С. 5 - 12.

Взамен прежней, унитарной модели федеративных отношений Конституция РФ 1993 г. закрепила принципы кооперативного федерализма <1>. Сущность этой концепции состоит в развитии отношений координации и сотрудничества между Федерацией и ее субъектами, для чего Конституция обеспечивает соответствующие правовые и институциональные условия. Главным признаком кооперативной модели является наличие значительной сферы совместного ведения Федерации и ее субъектов, формирование механизмов совместного осуществления государственной власти федеральными и региональными органами, а также широкое использование согласительных и переговорных процедур для разрешения споров между различными уровнями власти.

--------------------------------

<1> Шахрай С.М. Конституционное правосудие в системе российского федерализма. 2-е изд. СПб., 2002.

Сама формула ч. 1 ст. 1 "Российская Федерация - Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления" была в момент принятия Основного Закона не констатацией факта, а образом желаемого будущего.

Период масштабной общественно-политической и социально-экономической трансформации в России еще не завершен. Поэтому сегодня, как и в начале 90-х годов XX в., развитие общества происходит в сложном, динамичном контексте, порожденном общими закономерностями, которые свойственны переходному периоду в любом социуме. К ним, в частности, относятся:

- неустойчивость - переходные процессы всегда являются неравновесными, нелинейными, для них типичен вероятностный характер развития;

- объективная нецелостность системы - переходная политическая система и экономика характеризуются сочетанием как старых, так и новых форм и отношений;

- альтернативный характер развития - итоги перехода могут быть различными и далекими от первоначально ожидавшихся вследствие борьбы конкурирующих стратегий и решений.

В реальности продолжают сосуществовать, взаимодействовать и конкурировать старые и новые институты, различные представления о "должном" и разные модели желаемого будущего. Из этого следует, что точка невозврата еще не пройдена. Переход к новым общественным отношениям станет необратимым, когда не только институты, но прежде всего философия демократического федеративного правового государства станет неотъемлемой частью системы общественных ценностей, будет определять повседневную политическую и социальную практику. Однако решение этой задачи является непростым и требует длительного времени. Одна из главных причин - то обстоятельство, что спустя четверть века после начала реформ в обществе по-прежнему не сложилось сколько-нибудь единодушного мнения относительно идеологии, целей, методов, результатов и самой необходимости начатых преобразований. Более того, классические представления о сущности современной демократии, федерализма, правового государства серьезно деформируются при соприкосновении с российскими реалиями.

Очевидно, что срок 20 - 25 лет - слишком мал по историческим меркам для полноценного становления институтов демократического федеративного правового государства в стране с давними традициями авторитаризма, унитаризма и правового нигилизма. Этого времени оказалось недостаточно для того, чтобы полностью воплотить в жизнь конституционные планы, но его вполне хватило, чтобы в процессе их реализации накопились разного рода погрешности, неточности, противоречия, недовольство.

Поэтому для исследователей актуальным остается вопрос: насколько фактическая реализация заложенных в Основном законе моделей государственного, политического, экономического, социального устройства является адекватной не только конституционному замыслу, но также общефилософским представлениям о неких "правильных" демократии, федерализме, социальной экономике и правовом государстве. Одним из важнейших практических инструментов обеспечения должного вектора общественно-политического развития является систематическая сверка координат, позиционирование нынешнего положения страны по отношению к утвержденным Конституцией 1993 г. "целевым показателям" национального проекта по созданию в России подлинно демократического федеративного правового государства.

Как уже отмечалось, конституционное право теснее всех других отраслей юриспруденции связано с политикой <1>. Конституционные нормы остаются абстракцией, если не соприкасаются с политической действительностью.

--------------------------------

<1> Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. 6-е изд., изм. и доп. М., 2007. С. 15.

Из этого следует, что идеальные с теоретической точки зрения конституционные акты, скорее всего, будут мертворожденными. А любая живая, действующая конституция в каком-то смысле всегда несовершенна. Это несоответствие идеальным стандартам является объективным, поскольку "работающая" конституция - это продукт и действующий субъект конкретной исторической ситуации.

Конституция как результат зависимости от предшествующего развития. Очевидно, что никакое новое государственное устройство, правовая система или экономические отношения не вызревают в стерильных условиях.

В институциональной экономике существует теория зависимости от предшествующего развития. Ее основы были заложены в 80-е годы XX в. американскими экономистами-историками Полом Дэвидом (Paul David) и Брайаном Артуром (Bryan Arthur), которые сосредоточили внимание на проблемах институциональной инерции, т.е. на изучении того, почему институциональные новации далеко не всегда возможны в сложившейся экономической системе.

Этот подход тесно связан с теорией самоорганизации порядка из хаоса (синергетикой), разработанной нобелевским лауреатом по химии 1977 г. И.Л. Пригожиным. Согласно этой концепции в развитии общества чередуются периоды эволюции, когда инерцию движения изменить нельзя, и периоды нестабильности, когда в траектории возникают "точки ветвления" (бифуркации), обеспечивающие возможность спонтанного выбора <1>. Исходя из концепции зависимости от предшествующего развития, "новизна" любого принимаемого основного закона не может быть абсолютной, а его конструктивный потенциал всегда будет ограничиваться инерцией системы, в которой производятся изменения. Более того, динамичный баланс традиционного и нового является объективно необходимым, поскольку позволяет государству, обществу, культуре развиваться и отвечать на вызовы времени, не теряя своей национальной идентичности. Поэтому "шаг новизны" в конституционном и политическом творчестве принципиально не может быть больше какого-то предела, даже если архитекторы нового мира имеют намерение начать все с чистого листа.

--------------------------------

<1> Когда исследователи говорят об исторической случайности, они имеют в виду именно бифуркационные точки истории - те ее моменты, когда происходит выбор какой-либо одной возможности из веера различных альтернатив. Выбор в таких ситуациях практически всегда происходит в условиях неопределенности и неустойчивости баланса социальных сил. Поэтому при бифуркации судьбоносными могут оказаться даже мелкие субъективные обстоятельства (см.: Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой / Пер. с англ. М., 1986).

Известно, что Конституция 1993 г. не была плодом согласия элит и потому не стала в полном смысле слова "общественным договором". Тем не менее особенности ее конструкции, наличие специальных внутренних механизмов позволили превратить спорный документ в платформу для последующего формирования широкого гражданского согласия.

Как ни парадоксально, но одним из существенных факторов сохранения стабильности конституционного акта стала его так называемая внутренняя противоречивость, которая на протяжении более 20 лет является объектом критики со стороны правоведов. Однако то, что юристам-теоретикам представляется недостатком, требующим немедленного исправления, выглядит абсолютно адекватным и эффективным решением проблемы с точки зрения общественно-политических наук.

Пресловутая "внутренняя противоречивость" Конституции РФ, с одной стороны, объективно отражает общий контекст переходного периода, а с другой стороны, является следствием стремления максимально учесть и сохранить базовые ценности, значимые для различных слоев российского общества: например, зафиксированные в Конституции различия в наименовании субъектов Федерации (ч. 1 ст. 5, ч. 1 ст. 65); формальные различия в статусе республик и других субъектов Федерации (ч. 2 ст. 5, ч. ч. 1 и 2 ст. 66); наличие сложносоставных субъектов Федерации и, соответственно, коллизии между принципом равноправия субъектов Федерации и вхождением одного равноправного субъекта в состав другого (ч. ч. 1 и 4 ст. 5, ч. 4 ст. 66); одновременное существование административно-территориального принципа и "рудиментов" национально-территориального принципа государственного устройства; определенная асимметрия в устройстве Федерации и т.д. Перечисленные особенности - не недостаток Основного Закона, а отражение общего контекста переходного периода и одновременно конституирование правовых и институциональных форм, существующих в действительности.

Кроме того, включение в текст Конституции РФ различных идей и принципов, которые в целом поддерживаются большинством населения, позволило в сложнейший период октября - декабря 1993 г. сформировать точки общественного согласия, предотвратить развитие раскола в обществе и обеспечить жизнеспособность нового Основного Закона. Тот факт, что набор этих идей с теоретической точки зрения может выглядеть противоречивым, не отменяет его ценности как базы для широкого общественного согласия. Более того, включение формально противоречивых позиций в "общественный договор" является одним из методов примирения конфликтующих сторон. Фактически в российской Конституции был реализован известный принцип взаимной безопасности: когда противостоящие элиты или различные группы расколотого общества убеждаются, что основной закон государства равным образом защищает их права и содержит идеи, против которых трудно возразить, они становятся заинтересованными в сохранении этого документа как инструмента взаимного сдерживания, основы для налаживания диалога и достижения консенсуса <1>.

--------------------------------

<1> Dahl R. Polyarchy: Participation and Opposition. New Haven, 1971.

Самореализующиеся конституции. Новая российская Конституция принималась в условиях масштабных общественных перемен. Одна из существенных проблем устойчивости конституций в трансформирующихся обществах заключается в том, что в переходный период объективно отсутствует согласие как между приверженцами старого и нового, так и между самими сторонниками изменений, придерживающимися разных точек зрения относительно идеологии, стратегии и тактики перемен. В результате основной закон возникает не как закрепление свершившегося общественного консенсуса, а как ядро кристаллизации новой структуры общества, нового государственного и экономического устройства.

Для того чтобы образ желаемого будущего не остался благим пожеланием, а был реализован на практике, конституция должна обладать особыми свойствами, которые позволяют "переформатировать" реальность в соответствии с новыми принципами и противостоять неблагоприятному влиянию отживающих институтов и отношений. Западные правоведы и политологи именуют такого рода конституции жизнеспособными, или самореализующимися (англ. self-enforcing constitutions).

Самореализующаяся конституция является не только моделью будущего, которая постулирует цели и ожидаемые результаты начатых изменений, но и особым инструментом управления, который при должном использовании обеспечивает успешное решение поставленных задач.

Должное использование является ключевым условием, поскольку очевидно, что в процессе практической работы ошибки исполнителя могут повлиять на чистоту конституционного замысла. Исходя из этого, не только в Российской Федерации, но и в любой другой стране в период трансформационного перехода государство и общество должны прилагать специальные усилия, для того чтобы сохранять "чистоту идей" конституции, воспитывать граждан в уважении к ней, а также обеспечивать стабильность конституционного акта.

Конституция РФ 1993 г. с момента своего рождения отличалась такими качествами, как устойчивость и жизнеспособность, поскольку изначально включала в себя набор стимулов, процедур, инструментов, обеспечивающих самосохранение. С одной стороны, это жесткое закрепление основополагающих принципов, включая усложненный порядок внесения изменений в текст Основного Закона. С другой стороны, это отсутствие запретов для самого широкого политического творчества в существующих конституционных рамках.

Как подчеркивает Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин, гигантское завоевание Конституции 1993 г. состояло в том, что она закрепила прочность государственных конструкций и одновременно сохранила пространство для свободы внутри этих прочных конструкций. В этом ее огромное отличие от предыдущих основных законов. Дело не только в новом качестве человеческих свобод - дело и в новой прочности государства.

Целостность СССР могла сохраняться только в условиях идеологической диктатуры, потому что в советской Конституции был заложен "динамит" суверенитетов, пресловутых прав наций на самоопределение вплоть до полного отделения. Конституция РФ 1993 г. разрушила зависимость между проблемой государственной целостности и идеологическим диктатом. Прочность государства оказалась возможной вне диктата каких бы то ни было идеологий. Вместо защиты идей возникла защита страны как таковой, страны как данности. Именно Конституция РФ 1993 г. стала главным средством безусловной и универсальной юридической легитимации государства как единства территории, проживающего на ней населения и механизмов исторического воспроизводства и развития общества <1>.

--------------------------------

<1> Зорькин В.Д. Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки. М., 2007.

Наряду со структурами и процедурами, позволяющими сформировать эффективные институты государства, Конституция РФ содержит реальные механизмы, устанавливающие эффективные пределы бюрократии, постоянно стремящейся распространить свою экспансию на все сферы жизни общества. Не случайно теоретики общественного выбора часто называют конституции "клеткой для Левиафана".

Роль элит в реализации конституционного проекта будущего для России. Какими бы совершенными механизмами "самозащиты" не обладала конституция, ей нужна поддержка государства и общества, для того чтобы избежать деформации основополагающих идей и принципов и обеспечить их адекватную реализацию. К примеру, отсутствие консенсуса по поводу "правильной" модели федерализма привело к тому, что в России одновременно внедряются в жизнь три конкурирующие концепции - кооперативная, параллельная и унитарная, порождая многочисленные противоречия и правовые коллизии. В экономической сфере тоже сложились три различные модели развития: экспортно-сырьевая, индустриальная высокотехнологичная и отдельные элементы инновационной экономики. Несмотря на общее согласие относительно необходимости перехода к модели инновационного развития, на практике доминирует экспортно-сырьевая ориентация.

Очевидно, что процесс "выращивания" новых институтов и отношений требует систематического, вдумчивого и внимательного подхода со стороны государства, поскольку никакая "невидимая рука рынка" не поможет в такой ситуации сделать адекватный выбор или преодолеть возникшие провалы. Особое значение имеет уровень конституционной культуры и ответственности элит, поскольку в силу своего положения именно эта часть общества располагает возможностью выбирать из альтернативных вариантов, непосредственно влияя на результаты реализации конституционного проекта будущего для России. Обладая властными полномочиями, элиты могут направлять ресурсы на осуществление выбранной стратегии, придавать своим решениям большой запас инерционности, делая процесс практически необратимым. Поэтому ответственность лиц, принимающих решения, приобретает особое значение. Ведь в случае выбора неэффективной стратегии страна может попасть в так называемую институциональную ловушку, что ставит под вопрос саму возможность дальнейшего развития.

Конструктивный потенциал действующей Конституции РФ. С одной стороны, к настоящему времени принято не более 60% от общего числа федеральных законов и других нормативных правовых актов, необходимых для развития конституционных положений. С другой стороны, нормы Основного Закона государства не содержат прямых запретов на политическое творчество, включая изменение порядка формирования Совета Федерации, введение института "правительства парламентского большинства" или перераспределение полномочий между ветвями и уровнями власти. Не исчерпаны и такие правовые механизмы совершенствования Конституции РФ, как решения Конституционного Суда РФ.

Различные политические силы, поставленные в жесткие конституционные рамки, не оставляют попыток изменения или ревизии действующей Конституции, поскольку не видят иной возможности создать условия для реализации собственных моделей развития государства, отличных от предписанных Основным Законом страны.

Политический лозунг изменения (отмены) действующей Конституции особенно часто звучал в период правительственных кризисов и конфликта властей (осень 1998 г. - весна 1999 г.) и в период становления новой президентской политики (начало 2000 г.).

Социально-политический контекст того времени характеризовался следующими особенностями: раскол политической элиты на федеральном уровне, формально проявившийся в виде конфликта ветвей власти; объективное изменение сложившейся системы сдержек и противовесов между конкурирующими группами элит; использование методов "тихой юридической революции" как инструмента борьбы за политическое доминирование; неразвитость правового сознания населения, усталость и разочарование людей, вызванные отсутствием социально значимых результатов реформ и ясных перспектив. Эти социально-психологические факторы стимулируют возникновение в обществе настроений нетерпения, стремление изменить ситуацию с помощью "простых" решений (поменять правительство, упразднить Совет Федерации, изменить Конституцию).

Вопрос о важности сохранения в неприкосновенности действующей Конституции России может быть рассмотрен в более широком социально-политическом ракурсе. В частности, важно понять, что конкретно не устраивает инициаторов идей "усовершенствования" Основного закона: принципиальные основы конституционной модели будущего для России (гражданские и экономические свободы; демократическое, правовое, федеративное, социальное государство; экономика благосостояния и т.д.) либо тактика конкретных действий по достижению поставленных конституционных целей?

Если речь действительно идет о принципиальных разногласиях, о неприятии основополагающих принципов Конституции и существует серьезная социальная поддержка такого рода настроений, тогда этот вопрос необходимо вынести на широкое общественное обсуждение. Если же дело касается дискуссий элит по поводу разного видения тактики развития страны, тогда ради этого менять Конституцию не следует - достаточно изменить законы или установить новые политические обычаи и традиции <1>. В любом случае важно помнить, что устойчивые государства и элиты, заинтересованные в государственной целостности, стараются избегать конституционных ревизий, поскольку даже небольшое формальное вмешательство может привести к "десакрализации" Основного закона и открыть "ящик Пандоры" политической нестабильности.

--------------------------------

<1> Попытки изменения Конституции РФ во многом связаны с возвращением в общественное сознание старого принципа, гласящего: "Разрешено только то, что прямо поименовано в законе. Все остальное запрещено". Следуя этой логике, любая практика не может иметь места, если она непосредственно не закреплена нормативным актом. Видимо, поэтому многие федеральные законы стали напоминать детальные инструкции и регламенты.

Как показывает опыт развитых зарубежных государств, задачи модернизации сложившейся структуры государственного управления или изменения стратегии социально-экономического развития могут быть решены без пересмотра конституции. Напротив, именно апелляция к идеям неизменности основного закона повышает легитимность принятых решений, подчеркивает поступательность и преемственность развития страны. Выше уже отмечалось, что с технической точки зрения для достижения поставленных целей в рамках действующей Конституции достаточно консенсуса политических сил, установления новых правовых обычаев и политических традиций, а также принятия соответствующих федеральных законов и иных нормативных правовых актов.

Вопросы и задания для самоконтроля

Когда появились первые писаные конституционные проекты в России?

В чем отличие Конституции 1918 г. от Конституции 1925 г.?

Какая Конституция РСФСР включала Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа?

В какой Конституции РСФСР наиболее полно отражено федеративное устройство России?

В какую Конституцию РСФСР была включена норма о сохранении партии как основы всей государственной структуры?

Каковы особенности принятия и содержания Конституции РФ 1993 г.?