§ 4. Новейшие формы международной правовой помощи

Выше были рассмотрены традиционные формы международного сотрудничества по уголовным делам. Как уже отмечалось, в настоящее время имеются определенные основания говорить о тенденции формирования некоторых новых форм международного сотрудничества.

Наиболее очевидны формы, обусловленные использованием в рамках правовой помощи современных технических средств. Например, использование видеоконференц-связи; отслеживание информации, передаваемой по телекоммуникационным сетям (сети Интернет); и др. Может показаться, что с процессуальной точки зрения подобные нововведения не имеют значения, однако на самом деле их внедрение поднимает целый ряд процессуальных проблем. В частности, при производстве процессуальных действий в рамках международной правовой помощи с использованием систем видеоконференц-связи, когда, допустим, свидетель находится за рубежом, а допрашивающий его следователь - в России, возникает вопрос применимого к таким действиям права. Пока еще этот вопрос не нашел разрешения ни на теоретическом, ни на нормативно-правовом уровне.

Тем не менее, конечно, более значимо появление новым форм правовой помощи, ставшее возможным в результате унификации процессуальных институтов различных государств. Одной из наиболее интересных форм такого характера является международный розыск, арест и конфискация нажитых преступным путем имущества и доходов. Эта мера предполагает принятие указанных мер непосредственно на основании поручений судов зарубежных стран, а также передачу этого имущества уполномоченным органам иностранного государства для использования в целях возмещения причиненного преступлением вреда. Принципиально новым этот институт делает то обстоятельство, что в остальных случаях промежуточные решения обеспечительного характера судов одного государства по общему правилу не исполняются другим государством, т.е. не подлежат самостоятельному признанию и приведению в исполнение судебными органами последнего.

В рамках сотрудничества по данному вопросу принят ряд международных документов, важнейший из которых - Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. Однако практическая реализация этой формы правовой помощи затрудняется (небезосновательными) опасениями государств касательно чрезмерного ограничения собственного суверенитета. В меньшей степени эти опасения характерны для стран - членов ЕС, являющихся своего рода "идеальной площадкой" для реализации соответствующих глобальных инициатив, где для решения данного вопроса был разработан специальный процессуальный институт - так называемый Европейский ордер о конфискации (EFO, European Freezing Order <1>). Этот документ может быть издан судом одного из государств - членов Евросоюза и, по сути, подлежит признанию и исполнению судом государства, в котором находятся арестуемое имущество или обеспечиваемые доказательства (с процессуальной точки зрения, такой суд должен в отсутствие оснований к отказу в исполнении ордера издать соответствующий судебный акт, предусмотренный законодательством государства-адресата).

--------------------------------

<1> Рамочное решение Совета ЕС от 22 июля 2003 г. "О выдаче в Европейском союзе ордеров на арест имущества и обеспечение доказательств".

И здесь мы подходим к вопросу непосредственного сотрудничества государств в рамках расследования преступлений, которое можно считать наиболее принципиальным нововведением последних десятилетий. Например, рядом международных соглашений <1> предусмотрено создание межгосударственных следственных групп. Но важнейшей новеллой является именно совместное формирование различными государствами общих процессуальных институтов, направленных на сотрудничество по уголовным делам. Одним из наиболее ярких примеров такого института является разработанный в рамках Европейского союза европейский ордер на арест (EAW, European Arrest Warrant) <2>.

--------------------------------

<1> Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.; Конвенция ООН против коррупции от 31 октября 2003 г.; Кишиневская конвенция от 7 октября 2002 г. (не вступила в силу для Российской Федерации).

<2> Рамочное решение Совета ЕС от 13 июня 2002 г. "О европейском ордере на арест и процедурах передачи между государствами-членами".

Этот документ может быть издан компетентным органом любого из государств-участников, после чего содержащееся в нем решение о задержании лица любым из таких государств подлежит непосредственному исполнению. При этом достаточно одного только ордера, какие-либо иные документы (например, процессуальные основания) к нему прилагать не требуется. Предусмотрена упрощенная процедура выдачи задержанного лица государству, издавшему ордер. Перечень оснований к отказу в выдаче существенно сокращен и включает лишь амнистию по закону страны задержания, нарушение принципа non bis in idem и недостижение лицом возраста уголовной ответственности в стране задержания.

Следует иметь в виду, что появление института европейского ордера на арест не в последнюю очередь связано с тем, что традиционные механизмы выдачи (экстрадиции) стали не эффективными во взаимодействии между европейскими государствами, входящими в так называемую Шенгенскую зону и упразднившими на основании Шенгенских соглашений пограничный контроль на своих границах. Громоздкие процедуры запросов о выдаче просто не в состоянии "угнаться" за подлежащим уголовному преследованию лицом, которое может свободно перемещаться из страны в страну внутри Европейского союза.

Помимо европейского ордера на арест, в ЕС появились и другие схожие по смыслу и целям институты. Так, Европейский ордер на получение доказательств (EEW, European Evidence Warrant <1>) заменяет внутри стран Евросоюза традиционные механизмы международной правовой помощи, связанные с собиранием доказательств. Если иное не установлено государством, ордер направляется напрямую от запрашивающего органа лицу, которое может его исполнить (получить необходимые материалы или информацию). По общему правилу ордер подлежит исполнению в течение 30 дней без каких-либо дальнейших формальных процедур; такие процедуры осуществляются, только если адресат запроса сочтет необходимым отказать в исполнении ордера, что возможно по ограниченному перечню оснований. В рамках дальнейшего упрощения сотрудничества уполномоченных органов стран - членов Евросоюза по уголовным делам был также введен институт Европейского ордера на производство следственных действий (EIO, European Investigation Order <2>). Отличительной чертой данного документа является возможность детального указания запрашивающим лицом конкретных процессуальных мероприятий, подлежащих осуществлению, и процедуры их проведения.

--------------------------------

<1> Рамочное решение Совета ЕС от 18 декабря 2008 г. "О Европейском ордере на получение предметов, документов и данных для использования их в качестве доказательств в рамках уголовного процесса".

<1> См.: Директиву 2014/41/EU Европарламента и Совета Европы от 3 апреля 2014 г.

В связи с этим можно говорить о появлении принципиально нового подхода к международной правовой помощи, призванного преодолеть проблемы длительности и громоздкости процедур сотрудничества. В то же время формирование подобных институтов за рамками надгосударственных образований типа ЕС <1> существенно осложнено тем, что на современном этапе их непросто совместить с принципом государственного суверенитета. Даже простое использование новых форм, предусматривающих непосредственное сотрудничество без стандартных длительных процедур правовой помощи (таких как межгосударственные следственные группы), сталкивается с серьезными затруднениями. Так, например, Российская Федерация либо не ратифицировала соответствующие международные соглашения, либо ратифицировала с оговорками и заявлениями относительно такого сотрудничества <2>.

--------------------------------

<1> Специфика ЕС заключается, во-первых, в том, что государства добровольно и существенно ограничивают свой суверенитет при вступлении в него. Во-вторых, соответствующие институты появляются там на основании не столько международного, сколько так называемого "европейского права", т.е. особой правовой системы sui generis, доминирующей над национальными правопорядками.

<2> См., например: ст. 1 Федерального закона от 8 марта 2006 г. N 40-ФЗ "О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции".