Глава 8. Стилистические фигуры

35. Единое пространство смежных наук

^ Риторика всегда, с одной стороны, пересекалась с философи-^ей, логикой, поэтикой, лингвистикой, а в наше время еще и с Культурологией, семиотикой, социологией, теорией массовой ком­муникации, психолингвистикой. С другой стороны, сама ритори­ка использовалась в сфере смежных наук: так, в литературоведе-^нии поныне понятие «риторика» синонимично понятию «поэти­ка», «средства поэтического языка»; в современной журналис­тке оно синонимично «общим местам» и даже «фразерству»; в

93

теории эстетики мы встречаем понятие «риторика поступка» (М. М. Бахтин); особенно часто к риторике обращаются литерату­роведение, фольклористика. Время ученых-универсалов, как при­нято считать, давно миновало, но уместно вспомнить Аристоте­ля, Леонардо да Винчи, В. Гумбольдта, М. В. Ломоносова и на­шего современника, лауреата Нобелевской премии Ж. Алферо­ва — физика и блестящего оратора. Напомним и Квинтилиайа, ко­торый был не только крупнейшим теоретиком риторики, но и пе­дагогом, теоретиком поэтики, литературоведом. Риторика и ее прак­тическая сторона — искусство красноречия не только упорядочи­вают мыслительную способность человека, пробуждают искры та­ланта, но и формируют многогранность личности, универсализм в творчестве (И. Е. Репин, А. П. Бородин и многие другие).

Применение риторического учения в жизни, так же как и ли­тература, требует мастерства в создании и выборе ср е д сх.ъ вы­ражения, мастерства элокуции в самых разнообразных усло­виях — от бытового общения до ораторского выступления.

Писатель потому и называется мастером слова, что создает вы­сокие образцы, уходя в свои башни из слоновой кости; ситуация, в которой творит поэт, «не терпит суеты», ибо он творит пре­красное. Законодателем в мастерской слова всегда был поэт, ины­ми словами, риторика уступает ведущую роль литературе в этой области. Но лидирующая роль литературы и поэтики не мешала авторам риторических книг включать поэтику под видом теории словесности, стилистических упражнений, элоквенции, фигур, тропов. С другой стороны, в литературоведении также дается тер­мин риторические фигуры, в число которых включаются антитеза, вопросы и восклицания, градация, ирония, гипербола, уподоб­ление, сравнения различных типов, периоды, разные виды по­второв, обращения к читателю и слушателю, переименования — метонимии, идиомы — пословицы и поговорки и многое другое (см.: Квятковский А. Поэтический словарь. — М., 1959).

Нельзя не отметить, что термин риторика приобрел отрица­тельный оттенок значения именно в такой функции, как внеш­няя «украшенность», благопристойность, не затрагивающая глу­боких идей: «Вместо мудрости — одна риторика». Впрочем, такой судьбы не избежала и сама литература в варианте «литературщи­на». Красивые фразы, злоупотребление фигурами, примелькав­шимися образами, тропами, прочими банальностями как бы про­тивостоят простоте, ясности и силе фактов, лаконизму, «набату слов» (по В.Маяковскому).

Говорящий и пишущий идут по острию ножа (это ведь тоже избитый образ, т. е. банальность), где роль Вергилия исполняет нравственное чувство, равно как и тончайшее чутье языка-И остается только надежда на снисходительность слушателей й читателей (или на их недалекость).

94

Как бы там ни было, но владеть инструментарием поэтики и риторики обязан каждый образованный человек. Автора может спасти только весомость его цели: он стремится не только к тео­ретической безупречности (или безупречности?) всей системы, _но главным образом, к результату речи или книги — чтобы его

Не слушали,

слушали,

слышали,

услышали,

поняли,

приняли. Неслушание,

слушание,

слышание,

услышание,

понимание.

Пусть автор предстанет перед собеседником, читателем как творческая личность, гражданин, носитель культуры, также и речевой.

В любой ситуации автор не должен забывать, что его оценива­ют, судят, пытаются понять: кто перед ними? Кто витийствует: простачок (что на душе, то и на языке) или серый волк? Впро­чем, будем оптимистами. Но не будем забывать об артистизме: приходится все время менять свои роли. В обычных ситуациях эта мена происходит неосознанно, спонтанно, но в ситуациях обще­ния, тем более — публичного, официального, — вполне осознан­но. Роли бесчисленны: офицер, командир подразделения в усло­виях опасности; автор в период написания статьи — результата длительной работы; адвокат в судебном процессе; участник науч­ной дискуссии — словом, один и тот же человек то строгий на­чальник, то остроумный собеседник за дружеским столом, то любящий отец семейства...

Каждому из нас следует поучиться артистизму, умению вла­деть собой, контролировать себя, доброжелательно реагировать на поведение собеседников. Рекомендуется почитать книги К- С. Станиславского, особенно — «Работа актера над собой», пси­хологов, изучавших проблемы взаимодействия людей: А. А. Бода-^Лева, А. Р.Лурии, Л.С.Выготского, лингвистов .Р.Якобсона, Л. В. Щербы, И. А. Бодуэна де Куртенэ, А. А. Потебни.