1. Точная наука имеет строго очерченный предмет изучения который заранее дан, обнаружен, наука лишь его описывает, познает, стремится вскрыть его взаимосвязи с окружающим миром. Относительно

обществознания дело обстоит сложнее: есть ли тан кой предмет — общество? Кто его видел? У астрономии есть свой предмет — звездное небо, у биологии тоже — любой живой организм и т. д. На эти предметы науки мы можем указать, мы наблюдаем их зачастую невооруженным глазом, при помощи микроскопа или телескопа, что лишь усиливает наши способности чувственного, эмпирического восприятия. Но можем ли мы при помощи органов чувств обнаружить общество, указать на него пальцем?! И да, и нет. Да, потому что на что бы мы ни указали в нашей человеческой жизни, во всем присутствует общество, но это присутствие невидимо. Общественные отношения пронизывают всю че­ловеческую жизнь сверху донизу, от начала и до конца, однако они непосредственно не осязаемы. Общество присутствует в монашеской келье и на площадях, в библиотеках и на демонстрациях. Одним словом, общество везде и нигде одновременно! Оно действи­тельно существует, но его невозможно потрогать рукой. Общество имеет чувственно-сверхчувственную форму, поэтому оно — поня­тие философское, во многом умозрительное: оно осознается не в меньшей степени, чем наблюдается. И хотя общество существу­ет тысячелетия, как нечто самостоятельное оно было осознано не так давно, а социология как наука, изучающая общество, появи­лась лишь в первой половине XIX в. (О. Конт). Иногда тот, кто на­ходится в гуще людей, может быть более далек от общества, чем полярный зимовщик; иногда познать общество больше способен тот, кто изучает книги, чем тот, кто все время проводит в разгово­рах с другими.

Понятие общества, являясь философским, не дано изначально и качестве противостоящего сознанию человека объекта. Оно ис­торически формируется и познается. Предмет обществознания, как и философии, не дан, а задан. Он является проблемой. Поэтому обществознание можно назвать самопорождающейся сферой зна­ния, что невозможно в традиционной науке, где предмет уже весь налицо и задача состоит лишь в детальном его изучении. Изучение общества во многом состоит во все более глубоком определении са­мого понятия общества. В этом заключается философский аспект обществознания.

2. Кроме сказанного, предмет обществознания чрезвычайно широк. В конкретных науках нет такой широты, в этом случае происходит формирование более конкретных областей исследова­ния, которые приобретают со временем статус отдельных наук. Так, например, возникли квантовая физика, термодинамика, ин­форматика, генетика и многие другие науки, без развития кото­рых немыслимо современное общество. Общество как чрезвычай­но сложный, многообразный и разносторонний предмет изучения никак не под силу одной науке. Поэтому его изучают десятки, а затрагивают сотни наук.

3. В силу обширности своего предмета и его чрезвычайной слож­ности обществознание не может «похвастаться» наличием совер­шенно определенных объективных знаний о своем предмете, ко­торые имеют отдельные науки. В нем многое зависит от мировоз­зренческих установок

познающего. Многообразие интерпретаций одного и того же социального явления нормально в обществознании, но недопустимо в строгой науке. В науке такое допустимо лишь на стадии гипотезы и исследования, но затем достигается фактическое знание, которое является общезначимым и объек­тивным, с которым соглашаются все ученые. Обществознание, на­против, развивается через спор различных точек зрения, который никогда не может прекратиться, ибо здесь нет раз и навсегда уста­новленной истины. Да и сама истина в этом случае носит не столько желаемый объективный характер, сколько субъективный, оце­ночный. Так, астрономы определили расстояние от Земли до Солн­ца (около 150 млн км), и с этим согласны все ученые, ибо это рас­стояние фактически проверено и подтверждено. Но трудно найти в истории развития общества хоть один такой факт, в интерпрета­ции которого мнения всех обществоведов совпали бы. Таким обра­зом, мы установили, что обществознание кардинально отличается от иных наук по бытию своего предмета, т. е. не так, например, как физика от химии, но принципиально.

В сказанном заключается и слабость, и достоинство обществознания. Слабость — в никогда не достижимой всецело объективной истине, на которую претендует наука; достоинство — в свободе от строгих причинно-следственных связей, возможности иметь собственную, независимую точку зрения. Это не значит, однако что в обществознании царит хаос и произвол, просто истина здесь носит многосторонний характер.

Но что же тогда такое обществознание, претендующее объять необъятное? Явно, что статусом определенной науки оно наделено быть не может. В итоге получается, что обществознание не имеет ничего общего с наукой. Но тогда что же это: поэзия, художественное творчество, мистика, философия или что-либо еще! Тоже нет! У обществознания есть одновременно и то, что сближает его с наукой.

1. Это прежде всего стремление к объективному познанию своего предмета. Но если наука отчасти способна его реализовать, то на долю обществознания выпадает лишь «бесполезная страсть» оно хочет, но не может познать общество, и не столько в силу своей слабости, сколько в силу несоизмеримости предмета изучения с человеческими познавательными возможностями и ограниченностью научной методологии. Таким образом, не вина обществознания в том, что оно не может до конца познать свой предмет.

2. Другая черта, объединяющая науку и обществознание, — стремление выявить причинно-следственные связи, рассмотреть предмет в его становлении и развитии. Обществознание даже: в большей степени, чем наука, исторично; оно немыслимо без истории, конституируется в историческом бытии общества.

3. Обществознание не иррационально, не противостоит точной науке, хотя и не тождественно ей. То, что в обществознании нет; математической строгости добытых результатов познания, как в естественных науках, еще не говорит о том, что в нем отсутствует познание. Понятие «знание» гораздо шире, чем понятие «науч­ное знание», — последнее лишь входит в первое.

Существует огромный пласт знаний, без которых не в состоянии жить ни чело­век, ни человеческое общество, однако его нельзя назвать науч­ным. Такого рода знание, например, заложено в духовных тради­циях человечества: в философии, религии, морали и искусстве. Оно выходит за рамки причинно-следственных связей и рационализма, а иногда не просто трудно поддается научному анализу, но может и разрушаться под его воздействием. Однако обществознание учитывает такое знание. Ведь люди не всегда ведут себя в об­ществе рационально, и это не обязательно плохо. Разве можно на­звать любовь или бескорыстную помощь другому человеку всецело рациональными? Однако без этих проявлений духовности нет человеческого общества.