6. Экономическое направление в юриспруденции

Это направление, возникшее в 50-х годах прошлого столетия и оказавшее большие услуги правоведению, указывало на зависимость права от экономических отношений и настаивало на изучении правовых явлений в связи с экономическими. Среди юристов этого направления можно назвать Данкварта, Арнольда, Риве и др. В Новейшее время экономическую подкладку права выдвигают особенно юристы так назыв. социального направления, к которому примыкают Менгер ("Das Recht auf den vollen Arbeitertrag" и "Das bьrgerliche Gesetzbuch und die arbeitslose Klasse"), Оффнер ("Studien sozialer Jurisprudenz") и др. Сюда же принадлежит и чрезвычайно популярное учение, известное под именем "экономического материализма". Это учение имеет своим родоначальником К. Маркса, хотя, несомненно, многие и из более ранних писателей указывали не только на главенствующую, но и определяющую роль экономических условий в процессе образования и развития права. Но "экономический материализм" не ограничивается таким указанием. Он претендует и на особое значение единственно правильной методы исследования общественных явлений, подчиняя эти последние закономерности исключительно экономических отношений как единого основания всей социальной жизни. Поэтому для "экономических материалистов" дело идет не о том, что право зависит, между различными факторами, и от хозяйства, а о том, что все общественное бытие и все отдельные проявления этого бытия, как, напр., право и государство, условливаются и определяются в последней инстанции только движением хозяйственных отношений. Против этого, равно как и других оттенков чисто экономического направления, господствующее в современной юриспруденции мнение возражает обыкновенно тем, что указывает на преувеличение этим направлением значения экономического фактора в деле развития права, которое нельзя ставить в отношение зависимости и подчинения от экономических условий, на деле не существующее. Юридические явления, говорят нам, никогда не вытекают прямо и непосредственно из законов экономического мира, но всегда представляют собою сложные явления, образующиеся путем влияния как экономических, так и других, вовсе уже не экономических факторов жизни. Различные физические влияния, психические свойства человека, господствующие в данном месте и в данное время представления о справедливости, нравственности, религии и проч., действуют на право рядом с экономическими двигателями и имеют значение самостоятельных стимулов. Поэтому в большинстве случаев юридические явления стоят рядом с экономическими и вместе с ними вытекают или из общих им всем причин: природы человека, общества и других влияний как неорганической, так и органической среды, составляющей необходимую обстановку всех общественных явлений, - или из какой-нибудь группы социальных причин, не имеющих часто ничего общего с хозяйственным миром. Если в одних случаях юридические явления обусловливаются действительно экономическими причинами по преимуществу, то в других, напротив, экономические явления сами становятся в прямую зависимость от правовых и изменяются вместе с последними. Таким образом, между правом и экономией следует признать вместо отношения подчиненности отношение взаимозависимости и солидарности, которое теперь и освещается господствующими как в новой юриспруденции, так и в новой политической экономии учениями.

Не отрицая значения сделанных сейчас указаний на односторонность базирования права на почве исключительно экономических отношений, мы приведем еще мнение Штаммлера в цитированном уже выше его сочинении "Recht und Wirtschaft", которым устраняются и односторонность чисто экономического течения в юриспруденции, и смешение понятий хозяйства и права, лежащее в основании господствующего воззрения на настоящий вопрос. Недостаточно говорить, что "право и хозяйство стоят в родстве", что "они связаны между собой, как две различные области одной и той же культурной жизни", или что "они находятся в отношении взаимодействия друг к другу". Все эти постоянно повторяемые теперь формулы оставляют отношение между правом и хозяйством весьма неопределенным и позволяют думать, что право и хозяйство составляют как будто два разных предмета, существующие независимо друг от друга. В действительности, мы можем говорить только о социальной жизни, рассматриваемой с двух сторон: условливающей ее формы и условливаемого этой формой содержания, нормы и нормируемой жизни. Право есть форма, хозяйство - содержание социальной жизни, слагающееся из всей совокупности человеческих действий, направленных на удовлетворение человеческих же потребностей, под которыми нельзя ни разуметь одних экономических потребностей, ни отделять эти последние от прочих. Отсюда вытекает монизм социальной жизни, значительно исправляющий марксовский монизм экономических отношений. Поэтому же неверно рассматривать отношение между правом и хозяйством с точки зрения причинности, считая одно причиной, а другое следствием. Подобное отношение предполагало бы опять представление о различии права и хозяйства как двух самостоятельных предметов, а не двух необходимо связанных между собой элементов одного и того же предмета. Таким образом, право и хозяйство суть, по Штаммлеру, не раздельные величины, но две нераздельные стороны - форма и содержание - одной и той же вещи; они неотделимы друг от друга. Об экономических законах не может быть речи вне регулируемой правом социальной жизни; экономические понятия не имеют самостоятельности и всегда связаны определенными и впредь предполагаемыми ими правовыми формами. Точно так же и право не есть что-либо существующее само по себе и различное от социальной жизни; напротив, каждое право есть только регулирование социальной жизни, и нет такого права, которое не заключало бы в себе того или другого социального содержания.

Эти замечания прекрасно дополняют все, что есть верного как в экономическом направлении, так и в принятом теперь воззрении на право и хозяйство. Взаимное отношение этих понятий условливается различием не в их предмете, а в точке зрения на этот предмет, и отсюда вытекает признание как правоведения, так и экономики различными отделами одной и той же социальной науки. Этот вывод есть результат современной постановки социальной науки, о которой мы будем говорить несколько ниже, заметив здесь, что им не ослабляется, а, напротив, оттеняется главная заслуга экономического направления, состоящая в прочном утверждении связи права с другими общественными явлениями. Это уничтожает, наконец, невозможную изолированность права и делает необходимым изучение его вместе со всей человеческой культурой, часть которой оно составляет.