2.. Коллизионные вопросы внешнеэкономических сделок.

Общей генеральной коллизионной привязкой практически всех внешнеэкономических сделок выступает автономия воли сторон. Принцип автономии воли сторон считается наиболее гибкой формулой прикрепления, и его применение в наибольшей степени соответствует общему принципу свободы договора. Об автономии воли сторон мы поговорим позже, а пока займемся конкретными коллизионными формулами.

Даже если оговорка о применимом праве прямо выражена в контракте, установление «первичных» статутов (личного и формального) правоотношения производится по объективным признакам независимо от воли сторон. Предусмотрено обязательное применение императивных норм законодательства того государства, с которым сделка имеет реальную связь (п. 5 ст. 1210 ГК). Это положение призвано предотвратить обход императивных норм национального права при помощи выбора права другого государства.

Общий принцип установления формального статута правоотношения — применение закона места совершения контракта. Однако в сделках между отсутствующими достаточно затруднительно определить место заключения сделки, так как в общем праве применяется теория «почтового ящика» (место заключения сделки — это место отправления акцепта), а в континентальном доктрина «получения» (место заключения сделки — это место получения акцепта).

Личный закон контрагентов применяется для установления личного статута правоотношения. Определение действительности договора по существу (вопросы «пороков воли» и т.п.) подчиняется обязательственному статуту и предполагает применение права, избранного контрагентами.

При отсутствии соглашения сторон о применимом праве к договору применяются субсидиарные коллизионные привязки, устанавливаемые на основе критерия наиболее тесной связи (п. 1 ст. 1211 ГК). Основной субсидиарной привязкой договорных обязательств является закон продавца как право активной стороны сделки (закон перевозчика, закон подрядчика, закон хранителя и т.д.). Эта общая коллизионная привязка транформируется в специальные: закон места учреждения или обычного места деятельности продавца, закон места его торгового обзаведения.

Российский законодатель понимает под правом, с которым договор наиболее тесно связан, право страны места жительства или основного места деятельности той стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для договора (п. 2 ст. 1211 ГК). В п. 3 ст. 1211 ГК перечислены 19 специальных субсидиарных коллизионных привязок по основным видам внешнеэкономических сделок (договор дарения — закон дарителя, договор залога — закон залогодателя и т.п.).

В российском законодательстве подчеркивается специфика коллизионного регулирования некоторых внешнеторговых сделок. К договору строительного подряда и подряда на выполнение научных и изыскательских работ применяется право страны, где в основном достигнуты результаты соответствующей деятельности. Особые коллизионные правила регулируют сделки, заключенные на аукционе, на бирже, посредством конкурса,— применяется право страны места проведения конкурса или аукциона, места нахождения биржи (п. 4 ст. 1211 ГК). Договоры с участием потребителя регулируются правом страны места жительства потребителя. При этом даже при наличии соглашения сторон о праве предусмотрена особая охрана прав и интересов потребителя (ст. 1212 ГК). К договору простого товарищества применяется право страны места основной деятельности товарищества (п. 4 ст. 1211 ГК).

Принцип автономии воли сторон при выборе применимого к их отношениям права признается в той или иной степени подавляющим большинством правовых систем.

Государство позволяет подчинять внешнеэкономические договоры избранному их участниками праву и придает такому выбору юридическую обязательность в рамках правовой системы данного государства. Подобные положения содержатся в ряде международных конвенций.

Высший арбитражный суд РФ также ссылался на данный принцип. Например, в Информационном Письме Президиума ВАС РФ от 16.02.1998 N 29, «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц», указывается на то, что в нашей стране такая возможность предусмотрена ст.1210 третьей части ГК РФ.

Законодательно закреплены определенные запреты, ограничивающие право сторон внешнеэкономического договора свободно определять правовую систему, применимую к их отношениям. Кроме того, нередко перечень отношений, к которым может применяться избранная правовая система, четко определен. Иными словами, границы принципа автономии воли сторон устанавливаются посредством правового регулирования содержания соглашения сторон внешнеэкономического договора о применимом праве.

Одним из важнейших моментов такого регулирования является признание или непризнание права сторон определить в качестве применимого правопорядок, с которым договор по фактическому составу не имеет никакой связи. Существует точка зрения, согласно которой выбор компетентного правопорядка ограничен кругом коллидирующих в данном конкретном случае норм и стороны, осуществляя автономию воли, не могут выйти за его пределы.

Однако ограничение возможностей сторон в выборе применимого права нецелесообразно и не отвечает интересам развития внешнеэкономического оборота в ситуациях, когда стороны стремятся использовать для регулирования своих отношений нормы более развитой правовой системы или такой, которая в наибольшей степени приспособлена для регулирования конкретных отношений.

Стороны внешнеэкономического договора также должны иметь возможность предусмотреть, что часть обязательств, вытекающих из договора, будет подчинена праву одного государства, а часть – праву другого государства. Например, в отношении порядка сдачи-приема товара или осуществления фактического платежа по договору международной купли-продажи целесообразно применять закон места фактического исполнения обязательств. Такой способ определения применимого права именуется делимостью оговорки о применимом праве.

Ранее, арбитражные суды Российской Федерации нередко игнорировали оговорки о применимом праве, сформулированные с позиции делимости, ссылаясь на отсутствие прямого законодательного регулирования данного вопроса. Как отмечал ВАС РФ в п.10 Обзора судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц, если стороны во внешнеэкономическом контракте в качестве применимого права в общей форме указали на законодательство нескольких государств, суд вправе определить применимое право на основе коллизионных норм, отвергнув оговорку о применимом праве, поскольку действующее российское законодательство и международные договоры не признают возможности включения в контракты кумулятивных оговорок. В данном случае суд презюмирует, что воля сторон подлежит конкретизации.

Однако, в настоящее время, такая возможность четко закреплена частью 4 ст. 1210 ГК РФ и, соответственно, такая позиция не соответствует действующему нормативному регулированию.

По сходной причине российская доктрина международного частного права традиционно исходила из того, что при определении применимого права нельзя подчинить отношения сторон "общим принципам права" или "нормам справедливости", т. е. исключить применение к договору любого национального правопорядка. В таком случае следует поставить коллизионный вопрос, и суд должен определить применимое право, руководствуясь своими (или унифицированными) коллизионными нормами. Такой подход, однако, не исключает применения арбитражем критерия справедливости при разрешении споров.

Однако выбор права по воле сторон касается лишь обязательственного статута внешнеэкономического договора. Его lex causae охватывает только определенные вопросы, относящиеся к данному виду отношений. Например, содержание обязательственного статута по договору международной купли-продажи включает законодательство, регулирующее: а) толкование договора и его действительность; б) права и обязанности сторон по данному договору; в) его реализацию и последствия его неисполнения (включая последствия просрочки в исполнении или ненадлежащего исполнения); г) обстоятельства, освобождающие должника от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение; д) вопросы исковой давности и преклюзивных сроков по контракту; е) иные способы прекращения обязательств (например, зачет); ж) момент перехода права собственности на товар, а также рисков его случайной гибели или повреждения; з) действие во времени норм, регулирующих отношения сторон; и) вопрос о конкуренции исков.