§ 1. Типы заинтересованности / заинтересованные сделки

Российское корпоративное законодательство в его нынешнем виде начало формироваться относительно недавно. Нередко в процессе правоприменения в нем выявляются явные пробелы. Например, изменяя и уточняя Федеральный закон «Об акционерных обществах», как указывает А. Дягилев, законодатель «за деревьями не заметил леса»³³³. В Законе нет четкого понятия заинтересованности в совершении сделок.

Рассмотрим определение заинтересованности в совершении сделки, данное в ст. 81 Закона об АО. Сначала в ней перечисляются лица, которые потенциально могут быть заинтересованными в совершении обществом сделки. Это - члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, лица, осуществляющие функции единоличного исполнительного органа общества, в том числе управляющей организации или управляющего, члены коллегиального исполнительного органа общества или акционера общества, имеющего совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лица, имеющие право давать обществу обязательные для него указания.

Далее в Законе определяются условия, при которых указанные выше лица признаются заинтересованными в совершении обществом сделки. Первое - указание на конкретных лиц и определение круга их родственных связей и аффилированных лиц. Таким образом, если первый абзац определяет самих потенциально заинтересованных лиц, то второй абзац расширяет перечень лиц, добавляя тех, через кого первые могут быть заинтересованы в совершении сделки обществом.

Вторым условием заинтересованности является указание на перечень признаков, при которых потенциально заинтересованные лица либо напрямую, либо через взаимосвязанных лиц становятся уже непосредственно заинтересованными в совершении сделок. Перечень условий заинтересованности предусматривает случаи, если одно или несколько из перечисленных выше лиц:

- являются стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке;

- владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 и более процентами акций (долей, паев) юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке;

- занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке, а также должности в органах управления управляющей организации такого юридического лица;

- в иных случаях, определенных уставом общества.

При наличии хотя бы одного из перечисленных условий лицо считается заинтересованным в совершении обществом сделки и к ней применяется особый, определенный Законом порядок ее одобрения.

Здесь, по мнению А. Дягилева, и начинаются неопределенности, порождаемые Законом. Дело в том, что в первом пункте условий нет уточнения, какой именно стороной (из двух и более) по сделке должно быть заинтересованное лицо, а также представителем (или посредником) какой конкретно стороны оно должно быть, чтобы выполнялось условие заинтересованности.

Если рассматривать данную норму буквально, то получается, что любая сделка, совершенная от имени общества его генеральным директором (директором), является сделкой с заинтересованностью. Да, именно это и следует из ст. 81 вышеуказанного Закона. В Законе не сказано самое главное: отношение к какой конкретно из сторон заключаемой сделки должны иметь так подробно перечисленные в ст. 81 лица. Ведь, как правило, у сделок обычного хозяйственного оборота имеются две и более стороны. Получается казус: генеральный директор общества всегда будет являться заинтересованным лицом, ведь он имеет отношение к одной из сторон сделки - той, от имени которой он заключает сделку.

Во втором пункте условий нет определения, какой конкретно стороной, посредником или представителем сделки, должно являться лицо, где другое заинтересованное лицо имеет 20 и более процентов акций (долей, паев).

Получается абсурд (при буквальном толковании нормы): если, например, член совета директоров, либо директор, либо иное потенциально заинтересованное лицо имеет в собственности 20% акций своего общества, то это лицо всегда является заинтересованным в любой сделке своего общества.

Аналогичный вопрос встает и при рассмотрении третьего условия заинтересованности.

Исходя из судебной практики, а также из формальной логики, можно сделать вывод о том, что если лицо является заинтересованным в сделке, то это лицо должно иметь интерес к обеим сторонам сделки или быть представителем по сделке в качестве самостоятельного правосубъекта (по доверенности или по закону) и иметь в этом свой личный интерес. Исходя из толкования ст. 81 Федерального закона «Об акционерных обществах» можно сделать вывод, что понятие заинтересованности относится только к личной заинтересованности участника сделки, что субъектом заинтересованности может быть только физическое лицо.

Однако из перечня потенциально заинтересованных лиц можно выделить и юридических лиц. Это, прежде всего, упомянутая в п. 1 ст. 81 Закона управляющая организация. Также в числе акционеров общества, владеющих более 20% его акций, может быть юридическое лицо. Юридическим лицом может являться и лицо, имеющее право давать обществу обязательные для него указания.

В основном практика применения законодательства рассматривает только физических лиц в качестве субъектов заинтересованности. Также из судебной практики следует именно такой подход к определению субъектов заинтересованности. Так, ФАС Уральского округа в Постановлении от 6 января 2004 г. по делу N Ф09-3889/2003-ГК не признал заинтересованности юридического лица и постановил, что заинтересованность ООО "Компания «Молочный кит» (юридическое лицо) иная. Она является универсальной (общеправовой) и заключается в том, чтобы с помощью действий по увеличению уставного капитала ООО «Камышловский молочный комбинат» расширить бизнес и соответственно увеличить прибыль общества и его участников, в том числе и истца (абз. 3 п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 50 ГК РФ). Кроме этого, следует исходить из того, что в корпоративных образованиях, основанных на сумме капиталов, преимущество в решении вопросов функционирования корпораций имеется по общему правилу у участника, обладающего более значительной, по сравнению с другими, долей участия в уставном капитале.

Как и в случае с физическими потенциально заинтересованными лицами, законодательство оставляет возможности для вольного толкования наличия заинтересованности в сделке для юридических лиц.

Например, второе из условий заинтересованности прямо указывает на владение 20 и более процентами акций (долей, паев) юридического лица, являющегося стороной по сделке, но не указывает, какой именно стороной (!), ведь юридическое лицо, владеющее 20 и более процентами акций другого лица, автоматически будет являться заинтересованным в отношении всех сделок своего дочернего общества.

Не возникает проблем при определении заинтересованности только в случае с управляющей организацией и лицом, имеющим право давать обществу обязательные для него указания.

Однако при дословном понимании Закона не возникнет заинтересованности в совершении сделки у управляющей организации (как у юридического лица), если она одновременно является управляющей организацией для двух или более сторон сделки. Ведь в третьем условии заинтересованности речь явно идет о физических лицах и их возможности занимать должности в органах управления сторон (а не осуществлять функции исполнительного органа) либо в управляющей организации, но ведь от имени такой организации могут действовать и лица по доверенности. Как в этом случае определить заинтересованность управляющей организации в сделке?

Очевидно, как это следует из буквального толкования Закона, юридические лица также должны рассматриваться в качестве полноценных субъектов заинтересованности. Особый порядок совершения сделок с заинтересованностью обеспечивает защиту интересов незаинтересованных и миноритарных акционеров - собственников акций (долей) общества со стороны заинтересованных действий не только физических, но и юридических лиц. Также это является дополнительным препятствием монополистической деятельности на рынках.

С другой стороны, законодательное отягощение совершения сделок с заинтересованностью с субъектом - юридическим лицом может осложнять возможность образования и деятельности коммерческих объединений, холдинговых структур и групп лиц с единым экономическим интересом. Также возможность блокирования сделок крупных акционеров может быть использована недобросовестными миноритариями в практике так называемого «грин мэйла».

Досадные пробелы законодательства в части неопределенности отношения заинтересованных лиц к сторонам сделки приводят к недоразумениям, в частности, со стороны государственных органов и организаций либо со стороны недобросовестных конкурентов и т.п.

Например, региональное отделение ФКЦБ отказало в регистрации выпуска акций некоему ОАО, созданному путем внесения имущества в его уставный капитал со стороны учредителя - другого ОАО. Причем отказ был дан на том основании, что, по мнению ФКЦБ, в сделке по внесению имущества в уставный капитал, утвержденной Советом директоров материнского ОАО, заинтересован генеральный директор материнского ОАО, так как он является единоличным исполнительным органом стороны по сделке (материнского ОАО), и он же подписывал акт передачи имущества в уставный капитал, а также подписывал решение о создании дочернего общества. Более того, генеральный директор не владеет ни одной акцией ни нового общества, ни самого ОАО-учредителя.

Такой отказ ФКЦБ был обжалован участниками сделки в арбитражный суд первой инстанции. В своем отзыве ФКЦБ указало, что «законодательством не установлен перечень случаев, в которых проявляется заинтересованность, а очерчен круг лиц и их взаимосвязь с предполагаемой сделкой и обществом». Также ФКЦБ расценивало действия генерального директора как представителя возглавляемого им общества и одновременно - представителя (!) нового общества. Суд первой инстанции отказал обществу в иске, указав на наличие заинтересованности генерального директора в сделке, несмотря на аргументы общества о том, что в таком случае генеральный директор является заинтересованным лицом во всех сделках общества.

Суд апелляционной инстанции оставил решение в силе. И только кассационная инстанция ФАС Поволжского округа своим Постановлением по делу N А55-9955/03-34 отменила решение первой инстанции и постановление апелляционной инстанции, указав на отсутствие заинтересованности генерального директора материнского общества в совершении сделки, и приняла новое решение об удовлетворении иска общества и обязала ФКЦБ зарегистрировать выпуск акций дочернего ОАО.

Таким образом, следует понимать, что в данной сделке генеральный директор не является представителем в смысле представительства, указанного в ст. 81 Федерального закона «Об акционерных обществах», а в ст. 182 ГК РФ нет такого основания представительства, как исполнение должностных обязанностей в качестве единоличного исполнительного органа.

Таким образом, вопрос окончательного толкования отношения потенциально заинтересованных лиц к сторонам сделки остается открытым.

К сожалению, ни в информационном письме Президиума ВАС РФ "Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением хозяйственными обществами крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность" от 13 марта 2001 г. N 62, ни в Постановлении Пленума ВАС РФ "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" от 18 ноября 2003 г. N 19 не содержится разъяснений изложенной выше проблемы.