2.2. Наличие доказательств причастности лица к совершению преступления - базовое основание для заключения под стражу

В пункте 2 Постановления содержится важнейшая из рекомендаций: требование о необходимости обнаружения доказательств того, что лицо, о заключении которого под стражу ходатайствуют следователь и руководитель следственного органа, действительно могло совершить преступление. Данная рекомендация всегда вызывала множество споров, как у теоретиков, так и у практиков, поскольку российская уголовно-процессуальная доктрина все еще исходит из того, что судья, вникающий в суть обвинения, предрешает вопрос о виновности.

В связи с этим как в тексте закона (ч. 1 ст. 108 УПК РФ), так и в Постановлении (п. 2) судье вместо анализа доказательств предлагается указать на конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял решение. При этом уточняется, что такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания, в частности результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в нарушение требований ст. 89 УПК.

Согласно Постановлению судье предлагается "в каждом конкретном случае проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. При этом следует иметь в виду, что обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных о том, что соответствующее лицо могло совершить это преступление, в том числе указанных в ст. 91 УПК".

Что же проверяет судья? Очевидно, что он проверяет доказательства по уголовному делу, которыми являются любые сведения, на основе которых следователь, прокурор и суд в порядке, определенном УПК, устанавливают обстоятельства, подлежащие доказыванию, а равно имеющие значение для дела (ч. 1 ст. 74 УПК РФ). В части 2 этой же статьи дан исчерпывающий перечень таких доказательств. Согласно п. 10 Постановления именно такие доказательства сторона обвинения представляет в суд.

Иными словами, судья устанавливает наличие доказательств того, что лицо, о заключении под стражу которого ходатайствует следователь, причастно, как минимум, к одному из преступлений. Разрешая такое ходатайство, судья осуществляет процесс доказывания, т.е. проверяет и оценивает доказательства, представленные сторонами, а равно оценивает доказательства, добытые им самим в ходе судебного разбирательства (ст. 85 УПК РФ).

Автор Указания при решении затронутой проблемы предельно лаконичен и точен. Подчиненным ему сотрудникам он вменяет в обязанность: "Тщательно проверять наличие доказательств, подтверждающих обоснованность избрания меры пресечения в отношении обвиняемых в виде заключения под стражу (п. 4). В постановлении о возбуждении ходатайства о заключении обвиняемого под стражу, продлении срока содержания обвиняемого под стражей приводятся доказательства виновности обвиняемого, если по делу несколько обвиняемых, привести доказательства виновности каждого (п. 12). К постановлению прилагается подробная справка с изложением доказательств (п. 12).

Итак, получается, что следователь представляет доказательства, а судья анализирует всего лишь данные, а на самом деле это сведения - информация о том, что преступление действительно имело место, к нему причастен обвиняемый, т.е. доказательства (ст. 74 УПК РФ).

Очевидно, что во всех перечисленных случаях речь идет об одном и том же: об одном из этапов доказанности вины, том уровне доказанности, которого, по мнению суда, достаточно для того, чтобы заключить обвиняемого под стражу.

Возникает вопрос, а не предрешается ли при этом вопрос о виновности конкретного лица в целом? Безусловно, что в определенной степени, по крайней мере на психологическом уровне, конечно же, предрешается, так как заключение под стражу из чисто процедурных соображений недопустимо. Однако вспомним, что судебные решения, принимаемые в рамках оперативного судебного контроля, преюдициального значения для суда, рассматривающего дела по существу, не имеют (ст. 90 УПК РФ). Следовательно, оснований опасаться предрешения вопроса о доказанности вины конкретного обвиняемого в том смысле, о котором говорится в ч. 1 ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК, не имеется. Что касается психологической составляющей заключения обвиняемого под стражу как формы признания вины, то о ней человечеству давно известно. Выход из тупика давно найден: вопрос о заключении под стражу рассматривают одни судьи одной судебной подсистемы, а дела по существу рассматривают судьи другой процессуальной подсистемы. Данный принцип, пусть и в урезанном варианте, был знаком последней редакции предыдущего УПК, тогда как авторы УПК РФ, из соображений экономии, от него недальновидно отказались. Поскольку в стране взят последовательный курс на приведение российского законодательства в соответствие с международными стандартами, со временем будет разрешен и этот вопрос, имеющий не только процессуальный, но и судоустройственный характер.

Термины "при наличии достаточных оснований полагать", "скроется от предварительного расследования", "может заниматься преступной деятельностью", "может угрожать свидетелю" - категории оценочные. Поскольку в соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ решения судов должны быть мотивированными, то их содержание в обязательном порядке подлежит раскрытию в процессуальных документах.

В качестве оснований для избрания меры пресечения в законе установлены категории вероятностного характера: "достаточно полагать", что обвиняемый "может" продолжать заниматься преступной деятельностью (п. 2 ч. 1 ст. 97 УПК РФ), "может" угрожать участникам уголовного судопроизводства или иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК РФ).

Мера пресечения подлежит применению уже только при наличии самой возможности предусмотренных ч. 1 ст. 97 УПК последствий. Из содержания п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК следует, что избрание меры пресечения всегда следует считать своевременным, законным и обоснованным, если таковая предотвратила саму возможность угрозы потерпевшему, а не пресекает уже высказанные, тем более осуществленные угрозы. Более того, ст. 97 УПК предписывает органам предварительного расследования, прокурору и судье предвидеть возможные последствия несвоевременного применения мер пресечения к лицу, обвиняемому в совершении преступления, особенно склонному к продолжению преступной деятельности. О том, что лицо может продолжить свою преступную деятельность, свидетельствует, например, наличие у него антиобщественных установок, количество ранее совершенных противоправных деяний. Вывод о том, что подозреваемый (обвиняемый) скроется от следствия и суда, будет угрожать свидетелям и потерпевшим, нетрудно сделать, проанализировав характер его преступных проявлений, последующее поведение.

Анализ постановлений о заключении подозреваемых, обвиняемых под стражу (2002-2010 гг.) свидетельствует, что судебная практика применения положений ст. 108 УПК РФ в основном сформировалась, однако встречаются и вопиющие нарушения уголовно-процессуального закона.