§ 288. Все издания, не подходящие под правила, изображенные в высочайшем указе сенату 1865 г., подлежат рассмотрению предварительной цензуры*(926).

Рассмотрению комитетов и отдельных цензоров внутренней светской цензуры подлежат все произведения словесности, наук и искусств, печатаемые внутри государства на русском и иностранных языках, за исключением статей и сочинений духовного содержания. При рассмотрении этих произведений цензура руководствуется чисто отрицательными правилами. Она должна смотреть, чтобы в сочинениях, издаваемых в свет, не было ничего противного началам, указанным в цензурном уставе. На основании 10 ст. этого уст., "во всех вообще произведениях печати цензура не допускает нарушения должного уважения к учению и обрядам христианских исповеданий, охраняет неприкосновенность верховной власти и ее атрибутов, уважение к особам царствующего дома, непоколебимость основных законов, народную нравственность, честь и домашнюю жизнь каждого".

Цензура не допускает к печати также сочинений и статей, излагающих "вредные учения социализма и коммунизма, клонящиеся к потрясению или ниспровержению существующего порядка и к водворению анархии"*(927). Затем, под влиянием закона о печати 1865 г., новые цензурные правила довольно подробно определяют границы, в которых сочинители могут обсуждать различные предметы государственного устройства и управления. "При рассмотрении статей, в которых обсуживаются как отдельные законы и целые законодательства, так и распубликованные правительственные распоряжения, цензура наблюдает, чтобы в них не заключались возбуждения к неповиновению законам, не оспаривалась обязательная их сила и не заключались выражения, оскорбительные для установленных властей"*(928). В этих пределах допускается обсуждение законодательства не только в отдельных его частях, но и в целом объеме. Далее, цензура не допускает к печати статей, в которых "возбуждается неприязнь и ненависть одного сословия к другому, и в которых заключаются оскорбительные насмешки над целым сословием и должностями правительственными и общественными".

Вместе с тем авторам дается некоторая возможность отстаивать свои сочинения, делать различные замечания, принимаемые в соображение цензурой.

Рукопись и книга считаются одобренными, когда на них находится разрешительная подпись цензора: "Дозволено цензурой, такого-то числа, месяца и года". Это разрешение остается действительным для однотомных сочинений в течение года, двутомных - двух лет и для сочинений более обширных в продолжение 3-х лет.

§ 289. Рассмотрению комитетов внутренней духовной цензуры подлежат все вообще сочинения и переводы, на русском и славянском языках, духовного содержания. Духовная цензура рассматривает их на основании особых и притом более строгих правил, чем постановления о светской цензуре. Запрещению ее подлежат не только сочинения, прямо противные началам христианства, догматам его, основаниям государственного устройства и т. д., но она не одобряет к напечатанию "сочинения большие или малые, с большими недостатками в основательности мыслей, чистоте христианских чувств, доброте слога, ясности и правильности изложения". Переводы вообще не одобряются по важным недостаткам изложения, как-то: "темноте, погрешностям, нечистоте языка и безрассудным опущениям, нарушающим связь сочинения".

Духовная цензура имеет довольно близкое отношение к сочинениям светским, издаваемым непериодически и периодически и выходящим в свет без предварительной цензуры, потому что на основании высочайшего указа, данного Сенату 6 апреля 1865 г., все сочинения, переводы и издания, а также места в них, подходящие под понятие рассуждения духовного характера, подлежат духовной цензуре. Смысл этого законоположения заключается в том, что рассмотрению духовной цензуры подлежат книги собственно духовного содержания и сочинения, относящиеся к нравственности, но заключающие в себе места совершенно духовного содержания. Что же касается книг, которые прежде подлежали светской цензуре, но в случае сомнения ее могли возбудить сношение с духовною цензурою, то такие книги не должны быть причисляемы к изъятым из действия означенного законоположения; равным образом и сочинения, переводы и издания, в которых заключаются места, требующие разрешения духовной цензуры, подлежат предварительному цензурованию только в этих местах, а не в целом составе или объеме издания. Следовательно, если в означенных сочинениях и переводах встретятся места, касающиеся церковного служения, жизнеописания святых, изъяснения Святого писания, изложения истин, относящихся к основаниям христианской веры, равно догматов православной церкви и предметов церковного управления, то места эти подлежат рассмотрению духовной цензуры*(929).

§ 290. Рассмотрению комитета иностранной цензуры, который состоит при главном управлении по делам печати, подлежат все выписываемые из заграницы книги, гравюры, карты, планы, ландкарты, ноты с словами, кем бы они ни выписывались, как казенными местами, так и книгопродавцами и частными лицами. Она дозволяет к обращению в целом составе или с исключением некоторых мест те сочинения, которые не противны началам Св. Писания, нравственности, государственным законам и т. д.

Некоторым установлениям прямо дозволено получать произведения заграничной литературы без разрешения в цензурном комитете. Сюда относятся все университеты, Императорская академия наук, Пулковская обсерватория, военно-ученый комитет военного министерства, специальные классы Лазаревского института восточных языков в Москве, лицей цесаревича Николая в Москве и др. Затем, некоторым редакциям предоставляется выписывать без просмотра цензуры иностранные газеты для того, чтобы дать им возможность следить за событиями в иноземных государствах.

§ 291. По отношению к средствам механического воспроизведения художественных, словесных и т. п. произведений печати, следовательно типографиям, литографиям и словолитням, а также к средствам распространения печатных сочинений, т. е. к книжной торговле, наше законодательство держится того же начала концессий и надзора полиции. Желающие завести типографию, литографию, металлографию или другое подобное заведение для тиснения букв и изображений должны получить дозволение от главного местного начальства (генерал-губернатора, губернатора). При этом необходимо представить установленное промысловое свидетельство и затем указать размер скоропечатных машин и станков, какие предполагается завести в типографии или литографии. Разрешение это выдается по удостоверении в благонадежности просителя. Типография или литография, открытая без разрешения начальства, считается тайною, и виновные в открытии ее подвергаются штрафу не свыше 300 рублей, аресту не свыше 3-х месяцев или заключению в тюрьме. Означенное разрешение имеет силу в течение двух лет, после чего, если заведение не открыто, требуется новое разрешение.

Те же самые правила установлены относительно перехода типографии из одних рук в другие посредством передачи или наследства. Передача типографии, литографии или металлографии допускается не иначе как с разрешения того же начальства, которое дает дозволение на открытие их; получившие одно из этих заведений в наследство обязаны взять на себя разрешение. Если они не исполнят этого в течение полугодичного срока, то должны передать доставшиеся им заведения, на том же условии, кому-либо другому.

Правительство установляет особенный надзор за типографиями, литографиями и т. п. заведениями. Инспекторам типографий должны быть известны числа и размер скоропечатных машин и все шрифты, имеющиеся в типографии. Каждая типография должна иметь особую шнуровую книгу, скрепленную по листам в столице инспекторами, а в других городах особыми чиновниками, назначенными от губернатора; сюда записываются предназначаемые к печатанию работы. Поверка этих книг означенными лицами может быть произведена во всякое время. Обязанность доводить до сведения инспекторов книгопечатания об изменении числа машин и станков распространяется как на частные типографии, так и на присутственные места.

Типографии, литографии и металлографии, по отпечатании всякого издания, обязаны, до выпуска его в свет, представлять в местный цензурный комитет определенное цензурным уставом число экземпляров. От этого избавляются лишь объявления присутственных мест и произведения, имеющие предметом общежитейские и домашние потребности, как-то: свадебные и разные другие пригласительные билеты, визитные карточки, этикетки, прейскуранты, объявления о продаже вещей, о перемене квартиры и т. п. На каждом произведении, выходящем из типографии, должны быть означены имя и место жительства типографа, литографа или металлографа.

§ 292. Подобным же условиям подчинены словолитни и другие заведения, изготовляющие орудия печати, с тем только различием, что владельцы их не подчинены началам концессий в такой степени, как типографии, литографии и металлографии. "Дозволение на учреждение заведений, производящих и продающих принадлежности тиснения, дается на основании устава о промышленности фабричной и устава торгового и ремесленного всем лицам без различия, имеющим право заниматься торговлею и ремеслом"*(930). Деятельность этих заведений подчиняется некоторым правилам, установленным ввиду возможности наблюдения за шрифтами и машинами, расходящимися в империи. Каждое из заведений, производящее или продающее принадлежности тиснения, должно иметь шнуровую книгу, скрепленную по листам вышеозначенными чиновниками. В книгу вносится всякая продажа шрифта или машины, с означением имени, звания и места жительства покупателя. Печатные станки и шрифты могут быть продаваемы внутри империи только типографам; но шрифты могут приобретаться и лицами, получившими право иметь ручной станок, каковое право дается на основании концессии*(931). В случае привоза скоропечатных машин, печатных станков и шрифтов из заграницы, таможни должны сообщить об этом тем учреждениям, которые имеют надзор за печатным делом.

Книжная торговля подчинена общим началам концессии. Право заводить книжные магазины, лавки, библиотеки и кабинеты для чтения предоставляется частным лицам или обществам тем же порядком, который определен для открытия типографий, литографий и т. п. заведений. Лица, получившие право учредить книжные магазины, обязаны заявить, где будет помещаться их заведение и кто будет управлять им в качестве ответственного лица. Затем, им предоставляется продавать и выдавать для чтения только те книги, которые не запрещены цензурой.

Особым правилам подчиняется разносная продажа газет и всякого рода сочинений. В столицах она разрешается лишь некоторым лицам, по усмотрению градоначальника. Торгующие от них разносчики носят особые бляхи. Не получившим означенного разрешения торговля вразнос печатными произведениями воспрещается.