Терминологические проблемы в информационном праве

В условиях развития информационного общества информационное право испытывает необходимость в формировании понятийного аппарата, адекватного складывающимся информационным реалиям, вызывает острую потребность более строгого научного анализа логико-языковых форм нормативного регулирования информационных отношений. Это необходимо при исследовании информационного законодательства снятии понятийной неопределенности, несбалансированности терминов между базовыми и отраслевыми законами, а также недостаточной теоретической проработанности и несовершенства юридической техники при оформлении текстов нормативно-правовых актов*(323).

В законодательном тексте каждый юридический термин должен выполнять строго определенную функцию, направленную на наиболее точное выражение нормативного смысла. Естественно, что от языковой точности и ясности содержания правовой нормы зависит качество правовых решений, принимаемых субъектами информационных отношений. Наибольшую сложность у них вызывают нормативные положения, имеющие терминологически проблемный характер, обусловленный недостатками правового языка.

В настоящее время анализ проблем терминологии в информационном праве представляет особую значимость. В этой области монографические исследования пока не проводились, да и в целом в литературе недостаточно внимания уделяется терминологии информационного права.

Поскольку наука информационного права является комплексной отраслью, исследование названных проблем, на наш взгляд, должно основываться на общетеоретических выводах и научных данных других юридических наук. В общей теории права, а также отдельными авторами отраслевой юриспруденции эта тема достаточно разработана.

Какие существуют терминологические проблемы для науки информационного права?

1. Теоретико-методологическая проблема формирования понятийного аппарата не разработана прежде всего на уровне логико-языковых феноменов и соотношения оптимальности и эффективности выбранных терминов.

2. Проблемой является неоправданное заимствование технических и технологических терминов при разработке текстов нормативно-правовых актов.

Ярким подтверждением существования названной проблемы является определение электронной цифровой подписи, которое содержалось в Федеральном законе от 10.01.2002 N 1-ФЗ "Об электронной цифровой подписи"*(324). Электронная цифровая подпись определялась в нем как "реквизит электронного документа, предназначенный для защиты данного электронного документа от подделки, полученный в результате криптографического преобразования информации с использованием закрытого ключа электронной цифровой подписи и позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе". Подобные определения демонстрируют невысокий уровень юридической техники законодателя, используемой им при формировании норм информационного права.

3. Проблема единства терминологии для всех нормативно-правовых актов. Речь идет о строгом соотношении терминов и их определений, содержащихся в базовых законах информационного права, и их гармоничного размещении в текстах иных законов и подзаконных актов. Так, в действующем информационном законодательстве отсутствует единство в отношении понимания тайны как правовой категории. В одних случаях тайна определяется как режим конфиденциальности информации (особое состояние информации)*(325), в других - как сведения (информация)*(326).

Не в полной мере соответствуют определениям персональных данных, коммерческой тайны, установленным в соответствующих федеральных законах, определения, содержащиеся в Указе Президента РФ от 06.03.1997 N 188 "Об утверждении Перечня сведений конфиденциального характера"*(327). Отсутствует терминологическое единство норм Федерального закона "О персональных данных" и соответствующих подзаконных актов ФСБ, ФСТЭК.

4. На поверхности лежит и проблема научного нигилизма разработчиков текстов нормативно-правовых актов.

Анализ пояснительных записок, заключений Правового управления Аппарата Государственной Думы Федерального Собрания РФ и иных ответственных структурных подразделений Государственной Думы, подготовленных в процессе принятия базовых законов информационного законодательства (Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", Федеральный закон "Об электронной цифровой подписи", Федеральный закон "О коммерческой тайне" и др.) показал, что законопроекты не направляются в научные учреждения для проведения экспертиз; мнения экспертов никак не учитываются при формировании окончательного текста законопроекта. В результате принимается закон, страдающий несовершенством понятийного аппарата, юридических конструкций.

Об указанной проблеме и эффективных способах ее решения говорил в свое время С.С. Алексеев: "правила юридической техники вырабатываются прежде всего на практике, в практической работе по подготовке и оформлению правовых актов. Решающая роль в выработке совершенных правил юридической техники принадлежит правовой науке. Высокий технический уровень законодательства и индивидуальных актов может быть достигнут только на основе проверенных научных рекомендаций"*(328). Далее С.С. Алексеев пишет, что "высокая юридическая техника неотделима от науки. Она и является одним из тех юридических инструментов, через которые данные науки превращаются в своеобразную производительную силу"*(329).

5. Следующая проблема тесно связана с предыдущей и сводится к неустойчивости и частой смене используемых законодателем терминов. Часто уже выработанные наукой и подтвержденные практикой понятия необоснованно отвергаются авторами новых законов.

Например, определение понятия информационного ресурса отсутствует в новой редакции закона об информации, а тексты подзаконных нормативно-правовых актов активно используют это понятие, содержавшееся в Федеральном законе от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ "Об информации, информатизации и защите информации", где информационные ресурсы определялись как отдельные документы и отдельные массивы документов, документы и массивы документов в информационных системах (библиотеках, архивах, фондах, банках данных, других информационных системах)*(330).

В тексте нового закона об информации отсутствуют определения таких понятий, как "информационные продукты (продукция)", "информационные услуги", "информационная сфера", "международный информационный обмен", содержавшиеся в утратившем силу Федеральном законе от 4 июля 1996 г. N 85-ФЗ "Об участии в международном информационном обмене"*(331).

Несмотря на это, указанные понятия продолжают широко использоваться в текстах подзаконных актов, регулирующих информационные отношения.

6. Существует проблема межотраслевой несогласованности используемых терминов информационного права. Особенно характерно это проявляется при реализации норм информационного права в гражданских и административных правоотношениях.

Наличие указанных проблем отрицательно сказывается не только на реализации норм информационного права, но и порождает различные разночтения при использовании понятий в нормах иных правовых отраслей, препятствует достижению межотраслевого единства. Ясно, что процесс совершенствования понятийного аппарата информационного права должен носить непрерывный характер.

М.И. Паршуков*(332)