1. Кафедра международного права юридического факультета

Ивановский И.И. (1807-1886). Кафедра общенародного (с 1863 г. - международного) права в Петербургском университете с 1836 по 1870 г. была занята профессором Игнатием Иоакинфовичем Ивановским. Вся его научно-литературная деятельность относится к предшествующему периоду; только одна его работа вышла в исследуемом периоде, в самом его начале, в 1857 г. Она касается и вопросов международного права, хотя посвящена иной теме. Работа эта - "Руководство по статистике европейских государств". Она уже была рассмотрена при изложении его литературной деятельности в предшествующий период.

В год выхода последней его работы, в 1857 г. Ивановский получил звание заслуженного профессора и в этом звании продолжал преподавание международного права в университете до 1870 г., когда он, не будучи избран Советом университета на новое пятилетие, покинул его, продолжая, однако, преподавание международного права в Александровском лицее до 1880 г. По предложению своего преемника по кафедре проф. Ф.Ф. Мартенса, он был избран в 1873 г. почетным членом Петербургского университета.

Мартенс Ф.Ф. (1845-1909). Федор Федорович (Фридрих-Фромгольд) Мартенс*(900) родился в Пернове Лифляндской губ. в небогатой лютеранской семье. Девяти лет он попал в Петербург, где был помещен в сиротский дом при Петропавловской лютеранской церкви, а затем переведен в училище св. Петра. Окончив в 1863 г. гимназический курс училища, он поступил на юридический факультет Петербургского университета, который окончил в 1867 г. Кандидатское сочинение его "Об отношениях между Россией и Оттоманской империей в царствование императрицы Екатерины II" обратило на себя внимание Ивановского, в то время декана факультета, и он убедил его остаться при университете на кафедре международного, а не уголовного права, как предполагал сам Мартенс. "Тогда, - заметил Ивановский, - у нас будет наш собственный Мартенс". Через два года, в 1869 г., Мартенс успел не только сдать магистерский экзамен, но и защитить диссертацию на тему "О праве частной собственности во время войны".

Командированный за границу Мартенс слушает лекции в Вене, Гейдельберге и Лейпциге, но уже через год факультет предлагает ему вернуться для замещения ставшей в 1870 г. вакантной кафедры международного права. В январе 1871 г. он занимает кафедру в звании доцента и читает свою первую лекцию. В 1873 г., в возрасте 28 лет, он уже получает степень доктора за сочинение "О консулах и консульской юрисдикции на Востоке", становится экстраординарным, а в 1876 г. ординарным профессором. Докторская диссертация Мартенса была в 1874 г. переведена на немецкий язык и сделала имя его известным и за рубежом.

Но научную славу Мартенса создали две капитальные его работы: "Собрание трактатов" в 15 томах и двухтомный курс международного права. "Собрание трактатов" было осуществлением мысли, лелеянной еще в XVIII в. Екатериной II, издать "по примеру Дюмонова собрания" исторический сборник договоров, заключенных Россией с иностранными державами. Изданием в начале XIX в. "Собрания грамот и договоров" мысль Екатерины была искажена. Министерство иностранных дел в 1873 г. поручило эту работу Мартенсу, и в следующем, 1874 г. уже появился первый том предпринятого им издания. Мартенс работал над этим изданием до конца своей жизни. Вышедшие 15 томов охватывают историю дипломатических сношений России с Австрией, Германией, Англией и Францией. Последний том вышел в 1909 г. Этой одной работы Мартенса было бы достаточно, чтобы увековечить его имя*(901). Его курс: "Международное право цивилизованных народов" вышел в двух томах в 1882-1883 гг., выдержал пять изданий (последнее в 1904-1905 гг.) и был переведен на немецкий, французский, испанский, сербский, персидский и японский языки. Он оригинален по своей системе и впервые освещал нормы права примерами из дипломатической истории России. Появление его было крупным событием не только в России, но и за рубежом*(902). В 1874 г. Мартенс был избран членом созданного в Генте в 1873 г. Института международного права, деятельным сотрудником которого он оставался в течение долгого времени. На основании его докладов Институтом были вынесены резолюции о Суэцком канале (1879 г.), об урегулировании судопроизводства в консульских судах на Востоке (1881-1882 гг.), о негроторговле (1885 г.), судоходстве по международным рекам (1887 г.) и международном бюро для опубликования договоров (1892 г.).

Кроме университета, Мартенс читал лекции по международному праву также и в Училище правоведения (тоже с 1871 г.) и в Александровском лицее. В Училище правоведения он продолжал чтение лекций до самой своей смерти, в университете же и в лицее он прекратил чтение в 1905 г.

Наряду с научной деятельностью Мартенса привлекала и практическая работа. Еще в 1868 г. он был причислен к Министерству иностранных дел. В 1879 г. он был назначен чиновником особых поручений при канцлере Горчакове, а в 1881 г. - непременным членом Совета Министерства иностранных дел. Уже с 70-х годов Мартенс начинает исполнять ведомственные поручения. В 1874 г. он сопровождает русскую делегацию на Брюссельскую конференцию по кодификации норм сухопутной войны. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. дала ему повод осветить события этой войны с точки зрения постановлений проекта Брюссельской конвенции в обстоятельном исследовании "Восточная война и Брюссельская конференция" (1879 г.). Работа была переведена на французский язык в 1901 г. Имеются отзывы проф. Даневского в ЖГУПр (1880. N 2) и в ("Крит. об." (1880. N 1).

С этих пор и до конца своей жизни Мартенс не прерывает своей практической деятельности. С 1884 г. он является постоянным представителем России на всех конференциях "Красного Креста". На конференции 1889-1890 гг. в Брюсселе по борьбе с работорговлей он выступает в качестве второго уполномоченного России, а вслед за тем представляет Россию на конференциях 1893 и 1894 гг. по международному частному праву в Гааге.

Много времени отнимали у Мартенса междуведомственные комиссии и совещания, в особенности по подготовке законопроекта о принятии и оставлении подданства, о границах территориального моря, и участие в Высшем призовом суде во время русско-японской войны.

Особенно выдающаяся роль выпала на долю Мартенса в 1899 г., во время первой конференции мира в Гааге. Он спас ее от провала, предложив вместо оказавшейся неосуществимой первоначальной программы ("положить предел непрерывным вооружениям") новую, в которой сокращение вооружений составляло лишь один пункт из восьми, намечавших пересмотр норм права войны и регламентацию мирных средств разрешения международных споров, причем Мартенс был инициатором в создании нового института международного права - международных следственных комиссий*(903). Профессор Лапрадель отдает должную дань "ловкости, мужеству и твердости" Мартенса как председателя одной из комиссий. Мартенс принимал участие и во второй конференции 1907 г., но по свидетельству его ученика и биографа, бар. Таубе, был разочарован ее результатами.

Последними конференциями, на которых Мартенс выступал в качестве представителя России, были конференции: в Гааге 1904 г. по международному частному праву, в Портсмуте 1905 г. по договору о мире с Японией, в Женеве 1906 г. по пересмотру конвенции 1864 г. о больных и раненых и упомянутая уже вторая конференция мира в Гааге 1907 г.

Помимо участия в конференциях, деятельность Мартенса выразилась еще в его выступлениях в роли третейского судьи по международным спорам. В 1891 г. Англия и Франция передают на его рассмотрение (совместно с Ривье и Грамом) свой спор о правах рыбной ловли в береговых водах Ньюфаундленда; разбирательство, однако, не состоялось. В 1895 г. Мартенс единолично разбирает спор об аресте голландскими властями шкипера английского китобойного судна "Costa Rica Packet" и в 1897 г. решает его в пользу Англии. В 1897 г. Третейский суд, созданный по соглашению между Англией и Венецуэлой о спорной территории в бассейне реки Ориноко, состоявший из 2 английских и 2 американских судей и заседавший в Париже в 1899 г., избирает супер-арбитром Мартенса.

Назначенный русским правительством одним из четырех (от России) членов созданной в 1899 г. Постоянной палаты Третейского суда, Мартенс дважды еще выступает в роли третейского судьи; в 1902 г., совместно с другими судьями, по спору между США и Мексикой и в 1903 г., вместе с министром юстиции Муравьевым и известным австрийским юристом Ламмашем, по спору между Венецуэлой, с одной стороны, и Англией, Германией и Италией, с другой, - по поводу нарушения прав граждан этих государств.

К Мартенсу обращались за консультациями и из-за рубежа. В 1882 г. он высказался по вопросу о датском телеграфе в Китае; в 1893 г., по просьбе греческого правительства, он дал консультацию по известному спору между Грецией и Румынией относительно наследования в недвижимом имуществе в Румынии (дело Zappa).

Кроме Института международного права, Мартенс состоял членом многих научных обществ и учреждений: Русского исторического общества, Общества дипломатической истории в Париже, почетным членом русских университетов, юридических обществ - Берлинского и Дублинского. В 1884 г. Эдинбургский, а в 1895 г. - Кэмбриджский университет присудили ему традиционное почетное звание доктора прав; Французская Академия наук (Institut de France) избрала его своим членом - честь, крайне редко выпадающая на долю иностранца.

Науке международного права Мартенс посвятил 40 лет жизни, если взять за исходный момент появление в свет в 1869 г. его первого научного труда - магистерской диссертации "О праве частной собственности во время войны". В этой работе уже ясно определилось дальнейшее направление всей его научной деятельности.

Мартенс был противником школы естественного права. "Изменение условий международной жизни, - заявляет он, - должно было иметь результатом изменение права, и поэтому только изучение условий международной жизни данного времени, в историческом его развитии, может выяснить истинное международное правосознание" (с.5). Развитие международного права Мартенс ставит в тесную связь с развитием личности и признанием ее и ее прав со стороны государственной власти. ":Цель государственной жизни: развитие человеческой личности, должно быть также целью междугосударственной или международной жизни" (с.14). Основная мысль Мартенса такова: ":изменение условий развития человеческой личности приводит к изменению и развитию государственной жизни, которая, с своей стороны, в своем развитии влечет за собою развитие международных отношений и жизни" (с.16).

Этим представлением о развитии международного права в связи с признанием государством прав личности объясняется то обстоятельство, что он выделяет международное право "цивилизованных" государств как достигшее более высокого развития, полагая, что международное право в применении к государствам, находящимся на более низком уровне цивилизации, является более элементарным и определяется нормами естественного права.

Против этой концепции Мартенса о применении к народам Азии норм естественного права в свое время высказался проф. Даневский. "Естественное право, - заметил он, - представляет, по нашему мнению, бездонную бочку, откуда носители европейской цивилизации, с купцами во главе, черпают правила, которыми они руководствуются в своих отношениях с "глупыми азиатами", еще "недостаточно зрелыми" для "христианской цивилизации" и "международного права"*(904).

Свое научное направление Мартенс еще точнее формулировал во вступительной лекции 1871 г. "О задачах современного международного права" (ЖМНПр, 1871. N 6). Международное право должно покоиться на изучении положительно-правового материала. Только история может дать твердую почву для международно-правовых построений. Наука международного права, говорит он, "до настоящего времени не принималась за исследование элементов и явлений действительной жизни, не сделала даже попытки исследовать внутренние законы общения государств и международных отношений" (с.257). Необходимо, как это сделано в области экономических отношений, "обратиться к исследованию законов исторического развития народов в их международной жизни" (с.259). "Международное право только тогда будет стоять на твердом фундаменте, когда естественные и исторические законы развития народов будут выяснены"; "тогда только международные отношения перестанут быть шаткими, и народам не будут навязываться в трактатах оковы, которые могут препятствовать естественному и неудержимому их развитию. Международные договоры, сообразуемые с условиями культурного развития народов, не будут содержать в себе зародыши неминуемого их нарушения и устранения" (с.267). Это справедливое замечание несомненно вызвано было Декларацией кн. Горчакова об отказе от нейтрализации Черного моря.

В позднейшей своей работе "О консулах и консульской юрисдикции на Востоке" Мартенс настаивает на необходимости связи науки с жизнью. "Наука права, - говорит он, - неутомимо должна следить за изменением реальных отношений, вникать в их причинную связь с физическими, нравственными и экономическими стремлениями народов, :нельзя уяснить истинного смысла существующих законов, не имея в виду тех отношений, которые ими должны быть определяемы". "Только те юридические положения и учреждения международного права выказывали жизненную силу, которые были согласны с конкретным состоянием международных отношений и не противоречили условиям всестороннего развития их" (с.3). Международное общение не должно умалять самостоятельности отдельных государств. "Мы понимаем, - заявляет он, - современные государства, как члены единого международного общения, в котором каждое из них сохраняет полную свою самостоятельность и независимость". План введения в систему международного права учения о международной администрации, осуществленный в изданном им в 1883 г. II томе "Современного международного права", намечен был Мартенсом в той же вступительной его лекции. Вслед за Молем и Лоренцом Штейном, он настаивал на необходимости использовать для науки богатое содержание трактатов по различным вопросам международного управления, ибо этот материал составляет главное содержание нового, современного международного права. Изучение общественных отношений и интересов дает новую жизнь международному праву. "Перед нами, - говорит он, - открылась новая, необъятная область международных сношений и жизни. Мы называем социальные связи и отношения сферою международной жизни, потому что до сих пор писатели по международному праву не обращали на них почти никакого внимания. Преобладающим предметом их рассуждений были юридические отношения государств друг к другу (с.262). "Международная жизнь уже коснулась в трактатах этих вопросов, но наука редко о них упоминает" (с.263).

Все эти мысли, намеченные еще в юношеские годы, нашли затем свое полное развитие в общем курсе Мартенса - "Современное международное право цивилизованных народов".

Отмечу еще энергичный протест Мартенса против стремления оперировать в международном праве цивилистическими понятиями, заимствованными из римского частного права. "Господство его, - заявляет он, - оказалось в высшей степени пагубным для международного права: Писатели занялись насильственным подведением развивающихся международных отношений под узкие понятия Corpus Juris". "Пока в рассуждениях писателей, - продолжает он, - будет просвечивать римское право, окружающая жизнь останется для них непонятною и будет ими считаться отступлением от их предвзятых идей" (с.259). Но Мартенс совсем не прав, полагая, что "господство его оказалось в высшей степени пагубным для международного права". Он не учел того обстоятельства, что наука международного права обязана своим зарождением именно римскому праву.

Мартенс был глубоко убежден в силе международного права. "Никогда, - заявляет он, - грубая сила не восторжествует окончательно над правом; никогда жалкая теория совершившихся фактов не заглушит в нас чувства правды и справедливости" (с.267).

Имя Мартенса как научного работника пользовалось огромным уважением как в России, так и за рубежом. Оно сделалось мировым: Россия не только получила "своего Мартенса", но наш Мартенс славой своей затмил своего однофамильца, чужого Мартенса*(905). Он добился этого положения не столько своими дарованиями, сколько упорным трудом. Не обладая блеском Каченовского и глубиной суждений Незабитовского, он дал русской науке международного права размах, которого ей не удалось дать его более даровитым предшественникам, ибо девиз его гласил: "Труд побеждает все".

Мартенс оставил после себя богатое наследство в виде целой плеяды молодых международников. Он не мог создать школы, ибо у него самого ее не было. "Ученики" все пошли разными путями. Одни из них занялись историей (М.А. Таубе), другие - разработкой теоретических вопросов (А.Л. Байков, А.М. Горовцев, Э.К. Симсон), третьи посвятили себя разработке международного частного права (А.Н. Мандельштам, А.А. Пиленко, в значительной мере Л.А. Шалланд); двое соединили изучение международного права с государственным (С.А. Корф и Л.А. Шалланд). Наиболее разносторонний интерес к вопросам международного права проявил один из младших учеников Ф.Ф. Мартенса, Б.Э. Нольде; его работы охватывают общее международное право, международное частное право и историю дипломатии, касаются также и вопросов русского государственного права*(906).

Таубе М.А. (род. 1869). Преемником Мартенса по кафедре международного права Петербургского университета был один из старейших его учеников - М.А. Таубе.

Михаил Александрович Таубе*(907) родился в г. Павловске. По окончании в 1887 г. Петербургской 6-й гимназии он поступил на юридический факультет Петербургского университета, который окончил в 1891 г. Тогда же он был оставлен при кафедре международного права (у проф. Мартенса) для приготовления к профессорскому званию. Готовясь к магистерскому экзамену, он в то же время в 1892 г. поступил на службу в Министерство иностранных дел.

Выдержав магистерский экзамен, М. А. Таубе в 1896 г. защитил в Петербургском университете магистерскую диссертацию (вышедший еще в 1894 г. том I "Истории зарождения современного международного права")*(908) и с 1897 г., оставив службу в Министерстве иностранных дел, перешел в Харьковский университет, в звании приват-доцента на освободившуюся после В.П. Даневского кафедру международного права. Здесь он пробыл до лета 1899 г., когда, защитив в Петербургском университете докторскую диссертацию (том II указанной выше работы), возвратился в Петербург и вновь занял прежнюю свою должность в Министерстве иностранных дел; в 1906 г. был назначен советником Министерства иностранных дел. Одновременно, в течение четырех лет, с осени 1899 г. до весны 1903 г., читал в звании приват-доцента специальные курсы по международному праву в Петербургском университете (международные столкновения, право войны, внешние сношения России со времен Петра I).

Весной 1903 г. на освободившуюся после ухода проф. Мартенса кафедру международного права в Петербургском университете был объявлен конкурс, и ее занял М.А. Таубе в звании экстраординарного профессора, а в 1906 г. - ординарного. На кафедре Таубе пробыл до 1911 г., когда он был назначен товарищем министра народного просвещения. Кроме университета, Таубе после смерти Мартенса преподавал международное право в Училище правоведения.

С 1904 по 1913 г. Таубе принимал деятельное участие в международно-правовой жизни Европы в качестве представителя России: в 1904-1905 гг. - как член следственной комиссии по Гулльскому (Доггербанкскому) инциденту в Париже; в 1908-1909 гг. - как уполномоченный России на конференции по морскому праву в Лондоне; в 1909 г. он был назначен русским правительством членом Постоянной палаты третейского суда и как таковой участвовал в 1912 г. в рассмотрении русско-турецкого спора о вознаграждении лиц, находившихся под покровительством России, за убытки, понесенные во время русско-турецкой войны, а в 1913 г. по франко-итальянскому спору относительно инцидентов с французскими судами "Carthage", "Manouba" и др.

М.А. Таубе известен как историк средневекового международного права. В теории международного права он выдвинул идею "междувластного права" ("Вопр. пр.", 1910. N 1) и наметил удачную "систему международного права" (СПб., 1909). Ему принадлежит ряд статей по международному праву в Словаре Волкова-Филиппова и хороший очерк жизни и научной деятельности Ф.Ф. Мартенса (ЖМНПр, 1909).

Пиленко А.А. (род. в 1873). После ухода Таубе кафедру международного права занял А. А. Пиленко.

Александр Александрович Пиленко образование получил в Петербургской 8-й гимназии и в Петербургском университете. В бытность студентом написал работу, удостоенную факультетом золотой медали и напечатанную затем на средства университета. Автору шел тогда только 21-й год. По окончании университета он был оставлен при нем (1896-1899 гг.), командирован за границу на два года и работал в Берлине, Париже и Гейдельберге, а также в Берне, в Бюро литературной и промышленной собственности. Сдав в Петербургском университете магистерский экзамен и получив в 1900 г. звание приват-доцента, Пиленко преподавал международное право в университете и других высших учебных заведениях Петербурга. За работу "Право изобретателя" получил в Петербурге степень магистра, а в 1911 г. там же защитил докторскую диссертацию о систематике частного международного права. Официальными оппонентами на докторском диспуте Пиленко были профессора И.А. Ивановский и Л.И. Петражицкий, неофициальным выступил М.А. Таубе. Все признавали талант автора и дали высокую оценку его работе; Таубе назвал ее даже "создающей эпоху"*(909). Вскоре по защите диссертации, при освобождении кафедры международного права с назначением Таубе товарищем министра народного просвещения, министерство назначило на кафедру Пиленко. Он пробыл на ней до 1917 г.

Богато одаренный от природы, Пиленко вложил свой талант больше в журналистику, чем в науку. В науке он блеснул своим талантом только в докторской диссертации, но в ней в действительности больше блеска, чем настоящей учености.

Пиленко был постоянным сотрудником газеты "Новое Время". Все статьи по вопросам международного права и текущей международной политики вышли из-под его пера. Это были передовые статьи, фельетоны, заметки, печатавшиеся большей частью без подписи. Оставленное им огромное безыменное литературное наследство не поддается учету*(910). Я помню его передовую статью, откликавшуюся на мою заметку об итало-турецкой войне, фельетон против политики президента Крюгера в защиту Англии в южно-африканской войне, остроумную вылазку против проф. Мартенса по поводу его неудачного выступления при начале русско-японской войны*(911). В перечне трудов Пиленко все это огромное газетное наследство мною не принято во внимание; для установления его потребовалась бы специальная работа. В этих газетных статьях нашли свое применение все его незаурядные познания в области общего международного права; несколько статей его по истории дипломатии были напечатаны в издании "История великой Войны".

Все же научные работы Пиленко относятся к области международного частного права.

В этой области А.А. Пиленко был видным специалистом прежде всего по вопросам международной охраны авторского и изобретательского права. По этим вопросам он написал: студенческую работу "Международные литературные конвенции" (СПб., 1894), магистерскую диссертацию "Право изобретателя. Привилегии на изобретения и их защита в русском и международном праве" (2 тома, СПб., 1902-1903) и ряд журнальных статей ("Тр. Юр. общ. при Петербургском ун." Т.I и VII; ЖЮОб, 1897. N 5; 1898. N 5 и 10; 1912. N 11). По коллизионному праву Пиленко составил общий очерк "Международное частное право" в первом издании перевода книги Листа "Международное право" (Юрьев, 1902) и напечатал талантливые "Очерки по систематике частного международного права (докторская диссертация. СПб., 1911). У него имеются отзывы на книги Казанского - "Введение в курс" ("Право", 1901. N9) и Симсона - "Система" (ЖМЮ, 1900. N 6), а также на ряд иностранных книг по общему международному праву (Листа, Ульмана), международному частному праву (Цительмана, Ролена, Варейль-Сомьера) и по международному административному праву (Пуансарда).

Мандельштам А.Н. (род. в 1869). Андрей Николаевич Мандельштам родился в г. Могилеве. По окончании двух факультетов - юридического и восточного - в Петербургском университете (1886-1891) он был оставлен для приготовления к профессорскому званию и в 1893 г. поступил на службу в Министерство иностранных дел; в 1898 г. он был назначен драгоманом при посольстве в Константинополе. За двухтомное сочинение "Гаагские конференции и кодификации международного частного права" (СПб., 1900 г.) ему, по отзыву проф. Мартенса, юридическим факультетом присуждена была степень доктора международного права. Докторскую степень он получил, минуя степень магистра*(912). В 1903 г. Мандельштам управлял консульствами в Ускюбе и Монастыре, в 1905 г. был одним из представителей России в международной комиссии по Гулльскому инциденту эскадры адмирала Рождественского ("Доггербанк"), в 1907 г. - секретарем второй Гаагской конференции мира, а в 1913 г. делегатом в международной комиссии о реформах в турецкой Армении (им составлен проект реформы).

Мандельштам известен как историк и теоретик международного частного права и как практический работник Министерства иностранных дел. Он был также хорошим знатоком государственного права Оттоманской империи.

Шалланд Л.А. (1870-1919). Лев Адамирович Шалланд родился в Петербурге. Он был сыном швейцарского гражданина, преподавателя французского языка в средних учебных заведениях и автора имевшей большое распространение французской грамматики. Лев Адамирович (или Владимирович, как он предпочитал называть себя в кругу знакомых) окончил юридический факультет Петербургского университета и состоял приват-доцентом университета. В 1903 г. он защитил в этом же университете магистерскую диссертацию ("Юридическая природа территориального верховенства") и по избранию факультета и Совета был назначен экстраординарным профессором Юрьевского (Дерптского) университета на освободившуюся с переходом проф. А. Н. Филиппова в Москву кафедру государственного права. Перейдя на эту кафедру, Шалланд перестал заниматься вопросами международного права, и все его дальнейшие работы касались исключительно вопросов государственного права. 24 ноября 1913 г. он защитил в Петербургском университете докторскую диссертацию (о парламентском иммунитете) и получил звание ординарного профессора.

Л.А. Шалланда интересовал вопрос о территориальном верховенстве, которому посвящены его магистерская диссертация и еще несколько статей. Интересна также его статья "Международно-правовое отношение. К вопросу о конструкции международного права" ("Вест. пр.", 1900. N8).

Другая область, которой Шалланд занимался до занятия им кафедры государственного права, было международное частное право. По этому предмету написано большинство его работ - журнальных статей. Более общий характер имеет его статья: "Современные течения в науке частного международного права" ("Право", 1901. N 45). В международном уголовном праве он высказывался против невыдачи собственных подданных (ЖЮОб, 1896. N 10 и "Труды Брюссельского пенитенциарного конгресса 1900 г."). Перу его принадлежит ряд отзывов на книги русских авторов (Мандельштама, Симсона, Грабаря, Казанского, Горяинова и Садовского) и иностранных (Кауфмана, Трипеля, Фриккера и др.).

Горовцев А.М. Александр Михайлович Горовцев окончил Петербургский университет, сдал магистерский экзамен и читал лекции в звании приват-доцента.

Работа его "Международное право" (СПб., 1909) не является руководством по этому предмету, а представляет конспект прочитанных автором курсов и монографий - русских и иностранных. Лучшими его работами являются: "Сущность международного права и его система" (ЖМЮ, 1911. N 7) и "Некоторые основные вопросы учения о праве в связи с международным правом" (1917); в последней работе имеются ценные замечания. Три работы Горовцева касаются права войны.

Симсон Э.К. Эвальд Карлович Симсон, окончив юридический факультет Дерптского университета, поступил на службу в Министерство иностранных дел. Поданная в 1892 г. в юридический факультет Дерптского университета диссертация "О невыдаче собственных подданных" была факультетом отклонена. Степень магистра он получил в 1894 г. в Петербурге за сочинение "О завладении"*(913). По сдаче магистерского экзамена в Петербургском университете Симсон приобрел звание приват-доцента по кафедре международного права. Он известен как основатель и редактор первого в России специального журнала, посвященного вопросам международного права, и как "националист" в международном праве.

Отзывы о его работах не были благоприятными. Представленная в Юрьевский университет на прелюдию Геймоюргера его работа "Система международного права" вызвала суровый отзыв официального рецензента проф. Грабаря, установившего сплошные заимствования из чужих сочинений. Те места книги, заимствование которых рецензенту установить не удалось, оказались взятыми из лекций проф. Бергбома в Дерпте. Ознакомившись с рецензией проф. Грабаря, он в письме к нему из Бонна сообщил, что неопознанные им оригинальные места являются дословным воспроизведением его лекций ("он стенографировал", - писал Бергбом)*(914). О "Системе" Симсона, кроме Грабаря, дали отзывы: Уляницкий (ЖМНПр, 1901, май), Шалланд ("Право", 1900. N 16) и Пиленко (ЖМЮ, 1900, N 6).

Штиглиц А.А. Александр Штиглиц, выдержав в конце 1879 г. в Харьковском университете испытание на степень магистра международного права, в 1881 г. представил в Харьковский же университет диссертацию на степень магистра - "О военной контрабанде" (СПб., 1881). Отзыв о ней дал проф. Даневский, и, согласно ему, факультет признал работу неудовлетворительной. Степень магистра он получил в 1882 г. в Петербурге за "Исследование о выдаче преступников" (СПб., 1882). Ему принадлежит трехтомная работа "Исследование о началах: политического равновесия, легитимизма и национальности" (СПб., 1889, 1890). Имеется отзыв о ней Щегловитова (ЖГУПр, 1890. N 10).

Он посвятил много времени исследованию вопросов международного права, которому продолжал давать старый эпитет "европейское" или "христианское". Работы его в истории русской науки прошли бесследно.

Никольский Д.П. С кафедрой международного права Петербургского университета был связан и талантливый автор-международник Дмитрий Петрович Никольский*(915). Его литературный первенец "О выдаче преступников" (СПб., 1884) напечатан по решению юридического факультета университета и посвящен Ф.Ф. Мартенсу. Более точных биографических сведений мне добыть не удалось.

Среди работ Никольского, кроме "О выдаче преступников", доныне не утратившей своего значения, особый интерес представляют отличающиеся оригинальностью популярные лекции, читанные на общественно-юридическом факультете "Семейного университета" Ф.С. Комарского ("Международное право". СПб., 1903). Интересные замечания имеются в его отзыве на книгу Камаровского "Обзор современной литературы" (ЖМНПр, 1888. N 1). Другие работы Никольского: о положении иностранцев в Древней Греции (ЖМНПр, 1890. N 7), о вооруженном нейтралитете 1780 г. (ЖМНПр, 1893. N 2; ср. ЖМНПр, 1894. N 7 и 10), о Гаагской конференции по международному частному праву (ЖЮОб, 1895. N 1, 2), о сессиях Института международного права в Кембридже в 1895 г. и в Венеции в 1896 г. (ЖЮОб, 1896. N 9, и 1898. N 3).

Циммерман М.А. (род. 1887). Михаил Циммерман родился в Кутаисе, по окончании в 1912 г. Петербурского университета был оставлен для приготовления к профессорскому званию; был постоянным сотрудником "Изв. МИД", где напечатал 28 рецензий и заметок об иностранных сочинениях ("Изв. МИД", 1913. Т.II-IV; 1914. Т.I-V и 1915. Т.I-II) и ряд статей о Гаагском третейском решении 6 мая 1913 г. ("Изв. МИД", 1913. Т.IV), о задачах третьей Гаагской мирной конференции ("Изв. МИД". Т.VI), о праве войны ("Изв. МИД", 1914. Т. V, и 1916. Т.I). Работа его "Босфор и Дарданеллы" вышла в двух изданиях (СПб., 1912 и 1915).