_ 19. Журнальная литература

С семидесятых годов XVIII в. журнальная литература приобретает сильное развитие, и игнорировать ее историку международного права невозможно. При рассмотрении историко-дипломатических работ мною уже было указано на это обстоятельство. Я имею в виду издание Н.И. Новиковым "Древней Российской Вивлиофики", знакомившей русского читателя с памятниками дипломатических сношений Московского государства.

Но журнальная литература может быть привлечена и по вопросам теории международного права. Журналы знакомили русского читателя с вопросами текущей международной политики, с международными спорами и с заключаемыми трактатами, давая подчас и пояснения к ним. Этим вопросам был посвящен специальный "Политический журнал", выходивший ежемесячно с 1790 г. В нем в первый год его существования были помещены: "Извещение всем Европейским державам о плане заговора противу всеобщаго спокойствия" (с.1270-1283); торговый трактат между Данией и Генуей (ч.VIII, с.1283-1292); мир между Россией и Швецией в Вереле 14 августа 1700 г. (с.1448-1457); "мемориал Испанского двора Европейским кабинетам" о споре его с Англией (ч.IX, с.1460-1475 и ч.X, с.1621-1635); Конгресс в Гааге относительно Нидерландов (ч.XII, с.2014-2025 и 2163-2181) и др. Укажу еще в виде примера на договор Франции с Сардинией 15 мая 1796 г. с "Разсуждением к нему" (1796, с.350-357), на статью "Совсем новая дипломатика" (1797, ч.IV, кн.I, с.65 и сл.); "папско-французский мирный трактат" 27 октября 1791 г. (там же, кн.II, с.16-37).

В "Санкт-Петербургском Вестнике" за 1780 г. помещены: Указ Екатерины II от 8 мая 1780 г. по поводу акта вооруженного нейтралитета (с.375-384), а в следующем году - конвенции наши "об охране нейтрального торгового кораблеплавания" 1781 г. с Данией (январь, с.49-60), с Швецией (с.60-62), с Нидерландами (март, с.220-226), с Пруссией (июнь, с.454-463).

В журналах встречаем и статьи, посвященные вопросам международного права. Для примера приведу выдержки из статей, касающихся вопроса о войне.

"Чудовище войны". Так начинается анонимная статья в журнале "Чтение для вкуса, разума и чувствования". "Глава твоя украшена тридцатью диадемами; ты, властвуя Европою, объемлешь множество скипетров; окружают тебя пальмы, изъявляющия твою славу": "Но какой ужасный вид поражает очи", когда снят "прелестный покров".

"Умоляю тебя именем человечества, призываю к суду его, раздираю обнародования гласящия твою славу; удаляю тебя в те зверонравные веки, в кои человек от зверей не отличался: Желательно для благоденствия народов, чтобы не употреблять силы оружия, не противопоставлять человека самому себе, и не противиться определению естества устроенного для мира и благоденствия"*(589).

Журнал "Приятное и Полезное Препровождение Времени" помещает статью "Мир и Война", принадлежащую перу В.А. Жуковского, такого же пацифистского характера. "Пламя войны, - читаем мы здесь, - все попирает, ничто не сокроется от ужаснаго бича брани". Он не щадит никого: ни вдов, ни младенцев, ни старцев. "Поспеши, благодетельный мир, поспеши утушить вражду человеков", - кончает свою статью автор*(590).

В совершенно противоположном духе, в защиту войны, помещает статью "Разсуждение о войне" журнал "Московское Ежемесячное Издание"*(591). Статья эта переводная; перевел ее с французского языка Петр Колязин.

Автор говорит о "заблуждениях человеческого разума"; он избрал держанием своего рассуждения "войну, видя многия ложныя понятия, которыми наполнена большая часть людей в разсуждении оной". Он надеется вселить в сторонниках войны "склонность к войне для лучших причин, нежели как тщеславие и подлая корысть; а в других злобствующих против ее без всякой причины, укротить ненависть".

"Кровь человеческая весьма дорога, чтоб быть ей проливаемой беспрестанно для удовольствия желающего прославиться: Одна необходимость оправдает такое произшествие, которая бывает тогда, ежели вероломный неприятель пожелает усилиться обидеть невинной народ, и напасть на владетеля, который его ничем не оскорбил". Побуждать к войне должны не честолюбие и слава, а "любовь к отечеству, любовь к благу общественному".

"Другие без разсуждения ругают войну, почитая ужаснейшим злополучием и презрительнейшим искусством и утверждая свое доказательство на нещастиях наносимых войною; думают, что нет гнуснее оной и но достойнее злословия начинающих ее". Автор соглашается с этим, но бедствия войны, как бы они жестоки ни были, не должны препятствовать прибегнуть к оружию, когда того нужда требует.

В рассмотренный период русская дипломатия была уже достаточно подкована в вопросах международного права.

Наша литература по этим вопросам давала достаточно верное отражение того состояния, в каком находилась литература других европейских государств. Вольф и Ваттель, служившие путеводной звездой в международном праве XVIII в., первый в теории, второй в дипломатической практике, не были, правда, переведены на русский язык; но Вольф был представлен своим верным последователем Неттелбладтом, отражавшим и взгляды Ваттеля. Билфелд и Юсти, переводы которых имелись на русском языке, могли вполне заменить Ваттеля, имея даже перед ним то преимущество, что они исходили из положительно-правовых основ, заимствованных у Монтескье. Последний тоже был представлен в нашей переводной литературе.

Оригинальная наша литература может похвалиться как своими историко-дипломатическими работами, положившими основание для дальнейшей разработки богатейшей сокровищницы нашей московской дипломатии, ее "Статейных списков", так и произведениями теоретического характера. Среди последних весьма видное место занимают: "Сокращение естественного права" В.Т. Золотницкого и "Разсуждение о войне и мире" В.Ф. Малиновского.

К концу XVIII в. в литературе установилось известное равновесие между обоими направлениями ее, типично естественноправовым, представленным школьным руководством Неттелбладта и отходящим от него в сторону положительного права, как это имело место у Монтескье, Билфелда и Юсти. В начале XIX в. это равновесие было нарушено притоком профессоров из Германии, занявших кафедры во вновь основанных университетах; естественно-правовое направление заглушило слабые ростки своего соперника.

В заключение нельзя не отметить того факта, что в этом периоде Россия внесла в развитие международного права свой крупный вклад: она настойчиво требует признания начала равенства государств и упрощения посольского этикета; в особенности же реформаторская деятельность ее проявилась в настойчивой защите нейтральной торговли изданием в 1780 и 1800 гг. двух актов вооруженного нейтралитета, создавших своего рода новый кодекс международного права морской войны.