3. Антропологическая школа

Появление антропологической школы в уголовном праве было связано, как уже отмечалось, с ростом преступности и неспособ­ностью «классической» школы предложить необходимые меры для борьбы с ней. Основоположником этой школы явился итальянс­кий врач-психиатр Чезаре Ломброзо (1835 — 1909), пытавшийся доказать, что преступность — это явление биологического харак­тера. Ломброзо считал, что преступник — это особый биологичес­кий тип, имеющий свои антропологические признаки, что чело­век рождается преступником и он не может быть исправлен. Ломброзо и его последователи на основе многочисленных из­мерений и описаний преступников выделили якобы присущие пре­ступникам определенные признаки — стигматы преступности. Для убийц, например, характерны будто бы большие скулы и челюсть, длинные зубы, тонкие губы, орлиный нос и т. д. Для воров харак­терны бегающие глаза, редкая борода. У совершающих половые преступления — толстые губы, длинные волосы и т. д.

Исходя из теории врожденного и неисправимого преступника, Ломброзо и его последователи предлагали применять к правона­рушителям смертную казнь, лишение свободы, кастрацию, стери­лизацию и т. д. Указанные меры, по мнению антропологов, долж­ны были заменить наказание, назначаемое судом. Антропологи предлагали упразднить суд и заменить его специальными адми­нистративными органами, призванными определять наличие у того или иного субъекта черт «преступного человека» и решать вопрос о мерах безопасности, которые должны быть применены к нему. Разумеется, выводы эти были крайне реакционными. И не случайно теория Ломброзо и его последователей (например, Э. Ферри) наряду с другими расистскими теориями широко ис­пользовалась в фашистской Италии и гитлеровской Германии для обоснования массовых убийств и репрессий по расовым и полити­ческим мотивам.

Антропологическая теория была основана на философских идеях представителей вульгарного материализма, утверждавших, что решающее влияние на поведение личности оказывают естест­венно-биологические факторы, и отвергавших влияние социаль­ной среды.

Последующие научные исследования полностью опровергли воззрения антропологов. Так, например, в 1918 г. английский юрист Торинг проверил исследования Ломброзо, сравнив большую груп­пу заключенных со студентами Кембриджа, Оксфорда и Абердина, а также с военнослужащими и учителями колледжей. Оказалось, что никаких физических различий между ними и преступниками не существует. Подобные исследования с теми же результатами были проведены и другими учеными¹.

Следует отметить, что в России концепция Ломброзо практи­чески не нашла сторонников.

Любопытно отметить, что Ломброзо в августе 1897 г. приезжал к Льву Толстому в Ясную Поляну и пытался доказать ему свою теорию врожденного преступника, с которой великий русский писатель не соглашался. Об этом посещении Л. Н. .Толстой за­писал в дневнике: «Был Ломброзо, ограниченный, наивный старичок».

Интересные воспоминания об этой встрече оставил младший из сыновей Л. Н. Толстого Михаил Львович. Во время пребывания итальянца в Ясной Поляне Лев Николаевич предложил тому пой­ти купаться. Вместе с ними пошел еще один гость — молодой юрист, которого семья Толстого знала еще с детства (кстати ска­зать, этот молодой человек интересовался учением Ломброзо). После купания и завтрака в кабинет к Толстому пришел очень взволнованный Ломброзо, который сообщил: «После завтрака я Обнаружил пропажу денег — 250 рублей из моего кошелька. Так как ходили купаться вы, я и этот молодой человек, то кто-то из нас взял деньги. Я себя обокрасть не мог, вы — вне подозрения, а молодой человек, у которого я заметил преступные знаки на голо­ве, — единственный, кто из нас мог это сделать. Кроме того, он спешно уехал в Москву, что подтверждает мои подозрения». Лев Николаевич очень возмутился, уверял итальянца в том, что моло­дой человек давно знаком ему и не мог этого сделать, просил Лом­брозо как следует поискать пропажу у себя. Ломброзо был неумо­лим и снова и снова доказывал свою теорию. В тот же день Ломброзо уехал в Москву, а уже на следующий день Толстой по­лучил от него телеграмму, в которой тот извинялся за доставлен­ное беспокойство и сообщал, что деньги нашлись. Писатель был этому очень рад и долго смеялся над теорией Ломброзо².

Тем не менее идеи антропологической школы оказались живу­чими. Они воскрешаются в обновленных биологических или так называемых биолого-психологических теориях причин преступнос­ти. Делается, например, попытка объяснить причины преступнос­ти с чисто генетических позиций. Наиболее распространенным является доказывание этих положений путем использования «близ­нецового» и «хромосомного» методов. В исследованиях, связанных с «близнецовым» методом, делается попытка установить общность судеб у близнецов-преступников (на основе степени схожести их генетической структуры). При этом забывается такое очевидное обстоятельство, что обычно оба близнеца воспитывались либо в одинаковой, либо в сходной социальной среде. И именно это об­стоятельство, а не генетические предпосылки к совершению пре­ступления, является определяющим.

Биологические истоки преступности, наличие «прирожденно­го» преступника пытаются установить и с помощью хромосом­ного метода. Исследования ученых-генетиков показали, что у некоторых мужчин обнаружены такие хромосомные аномалии, как наличие «лишней» мужской хромосомы. Однако и этот ме­тод не был научно обоснован и подтвержден. Так, американский национальный институт психического здоровья, в котором име­ется центр по изучению преступности, провел обследование 6432 преступников, содержащихся в исправительных учреждениях США, Канады и европейских стран. При этом в соответствии с хромосомной теорией были подобраны специальные группы. Подводя итоги исследований, авторы научного доклада-отче­та записали: «Несмотря на распространенное мнение, не было установлено, что люди с хромосомными аномалиями XYY (фор­мула хромосомной аномалии — «лишней» мужской хромосо­мы. — А. Н.) являются более агрессивными, чем выборочно обследованные преступники с нормальным хромосомным на­бором»¹.

Другое дело, что, например, в настоящее время в отечествен­ной юридической науке никто не отрицает необходимости ана­лиза и учета медико-биологических характеристик преступника, его психических свойств, аномалий и состояний. «Решительное неприятие биологизма как причин преступности не снимает во­проса о необходимости при оценке поведения человека вообще и антиобщественного в частности учитывать физиологические качества и патологию человека, ибо это помогает уяснить меха­низм взаимодействия внутренних черт человека с внешней сре­дой»². И тем не менее с точки зрения понимания преступного поведения человека определяющим является его социальное на­чало, а его медико-биологические характеристики могут быть важными, но все же подчиненными этому началу. Таково соот­ношение социального и биологического в механизме преступ­ного поведения.