3. Умысел и его виды

В соответствии с ч. 1 ст. 25 УК РФ умысел бывает прямым и косвенным.

Согласно ч. 2 этой статьи преступление «признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления».

Для определения прямого умысла, как и любой другой разно­видности вины (умышленной или неосторожной) как психическо­го отношения к совершенному лицом общественно опасному дей­ствию (бездействию) и его последствиям, законодатель использует содержание интеллектуального и волевого элементов психики. При совершении преступления с прямым умыслом интеллектуальный момент заключается в том, что лицо осознает общественную опас­ность своего действия (бездействия) и предвидит возможность или неизбежность наступления его вредных последствий. Сознание общественно опасного характера совершаемого деяния означает понимание виновным как фактического, так и социального его характера. Так, например, при краже лицо сознает, что тайно за­владевает чужим имуществом (фактическая сторона деяния), а также сознает, что этим самым нарушает права собственности по­терпевшего (социальный смысл деяния). Осознание социального значения совершаемого действия (бездействия) — это осознание виновным его общественно опасного характера.

Законодатель ограничивает интеллектуальный элемент осо­знанием именно общественной опасности совершенного деяния и не требует осознания виновным его противоправности. Правда, следует сказать, что распространенные умышленные преступле­ния (убийства, телесные повреждения, половые преступления, хи­щения имущества и др.) совершаются, естественно, с сознанием их противоправности. Однако по общему правилу осознание про­тивоправности не подлежит доказыванию по уголовному делу. Вместе с тем в ряде случаев путем конструирования специальных составов в Особенной части законодатель связывает осознание общественной опасности совершаемого виновным деяния с осоз­нанием его противоправности. Чаще всего это бывает при пре­ступном нарушении различного рода специальных правил. Так, в ч. 5 ст. 228 УК РФ установлена уголовная ответственность за на­рушение правил производства, изготовления, переработки, хране­ния, учета, отпуска, реализации, продажи, распределения, пере­возки, пересылки, приобретения, использования, ввоза, вывоза либо уничтожения наркотических средств, если это деяние совер­шено лицом, в обязанности которого входит соблюдение указан­ных правил. Очевидно, что осознание субъектом общественной опасности этих действий обязательно предполагает знание им соответствующих правил обращения (например, хранения и уче­та) с указанными веществами. И если лицо не было ознакомлено с ними, интеллектуальный момент умысла исключается, а следова­тельно, исключаются как умышленная вина, так и уголовная от­ветственность этого лица.

Предвидение наступления вредных последствий означает пред­видение виновным тех общественно опасных последствий, кото­рые наступают в результате совершаемого лицом общественно опасного действия или бездействия. Согласно законодательной формулировке характер предвидения при прямом умысле может быть двояким. Виновное лицо может предвидеть как возможность, так и неизбежность наступления соответствующих преступных последствий.

Предвидение возможности наступления преступных последст­вий означает, что эти последствия могут по каким-то причинам и не наступить. Предвидение неизбежности их наступления означа­ет, что сознанием виновного исключаются какие-либо обстоятель­ства, в соответствии с которыми желаемые последствия могут не наступить. Например, И., обладавший значительной физической силой, во время выпивки со своими знакомыми поссорился с од­ним из собутыльников Г. и выбросил его из открытого окна комна­ты, находящейся на четырнадцатом этаже. Очевидно, что в этом случае можно категорически утверждать, что виновный предвидел неизбежность наступления смерти потерпевшего. Если бы эти действия были совершены, допустим, в комнате на втором этаже, то преступное последствие осознавалось бы виновным как возмож­ное (все зависело бы от различного рода обстоятельств: должен ли был потерпевший упасть на землю или на асфальт, на кустар­ник или груду кирпичей и т. д.).

Умысел в любой его разновидности (как и неосторожная фор­ма вины) сформулирован законодателем применительно к преступ­лениям с материальным составом, т. е. к тем, в объективную сто­рону которых входит преступное последствие. В связи с этим лицу вменяется в вину предвидение не любых вредных последствий, а только тех, которые являются признаком объективной стороны соответствующего состава преступления (при убийстве — смерти потерпевшего, при причинении вреда здоровью — тяжести тако­го вреда и т. д.).

Волевой момент прямого умысла характеризуется желанием наступления преступных последствий. Это желание предполагает целенаправленную деятельность виновного. Для него соответству­ющее преступное последствие является осознанным и целенаправ­ленным результатом его общественно опасного действия или без­действия.

В заключение проиллюстрируем содержание прямого умысла на несложном с точки зрения уголовно-правовой оценки приме­ре. А. во время ссоры с Г. нанес последнему имевшимся у него ножом удар в область сердца, от чего потерпевший тут же скон­чался. А. совершил убийство с прямым умыслом. Интеллектуаль­ный момент этого умысла заключается в осознании виновным общественной опасности своих действий, т. е. того, что они могут привести к смерти потерпевшего, и предвидении возможности либо неизбежности наступления его смерти. То обстоятельство, что А. нанес удар ножом в область сердца (жизненно важный орган), сви­детельствует о том, что волевой момент умысла заключался в же­лании наступления смерти потерпевшего.

Косвенным признается такой вид умысла, когда лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало их либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК).

По своему интеллектуальному моменту косвенный умысел во многом совпадает с прямым умыслом. Различие в этом отношении заключается лишь в характере предвидения преступных послед­ствий. Как отмечалось, при прямом умысле лицо предвидит как возможность, так и неизбежность наступления преступного резуль­тата. При косвенном умысле предвидение виновного связывается лишь с возможностью его наступления. Эта особенность косвен­ного умысла тесно связана с его волевым моментом, по которому и происходит основное различие этих видов умысла. При косвен­ном умысле, в отличие от прямого, лицо хотя и предвидит возмож­ность наступления преступных последствий (интеллектуальный момент), но не желает, чтобы эти последствия наступили. Уголов­ный закон различает две разновидности такого нежелания: созна­тельное допущение преступных последствий и безразличное от­ношение к ним. Однако чаще всего психическое отношение лица к последствиям совершенного им действия (бездействия) предпо­лагает соединение безразличного отношения к их наступлению с сознательным их допущением. Не случайно и в русском дорево­люционном уголовном праве (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в том числе и в редакции 1885 г., Уголовное уложение 1903 г.), и в советском уголовном праве (УК РСФСР 1922 г., УК РСФСР 1926 г., УК РСФСР 1960 г.) волевой момент косвенного умысла связывался лишь с сознательным допущением преступных последствий. Таким образом, нежелание наступления преступных последствий при косвенном умысле означает, что лицо не заинте­ресовано в наступлении общественно опасных последствий свое­го деяния, относясь к ним безразлично и тем самым допуская воз­можность их наступления. Вернемся к приведенному выше примеру с выбрасыванием потерпевшего из окна. Если подобные действия были совершены в комнате, находящейся, например, на втором этаже, и потерпевший разбился при падении насмерть, налицо убийство с косвенным умыслом. Виновный при этом осоз­навал общественную опасность своих действий, предвидел возмож­ность (только возможность!) наступления смерти потерпевшего и сознательно допускал наступление этого последствия.

Иногда сознательное допущение наступления преступных по­следствий (либо безразличное к ним отношение) при косвенном умысле может сочетаться и с нежеланием наступления этих по­следствий. Например, лицо из мести ночью поджигает дом потер­певшего в отсутствие последнего, заведомо зная, что в нем находятся престарелые родители потерпевшего. При этом виновный может даже надеяться на то, что старики не сгорят в огне, а спа­сутся. Но если эта надежда не связана с расчетом на реальные кон­кретные обстоятельства, способные предотвратить наступление преступных последствий, налицо волевой момент косвенного умыс­ла в виде сознательного допущения наступления смерти потерпев­ших. В этих случаях лицо рассчитывает на какую-либо случайность (благодаря которой смерть потерпевших может и не наступить). Однако, как правильно отмечал А. А. Пионтковский, «надеяться на «авось» — значит ни на что не надеяться». Следовательно, в случае наступления смерти потерпевших содеянное, кроме умыш­ленного уничтожения имущества путем поджога (ч. 2 ст. 167 УК РФ), должно быть квалифицировано и как убийство при отягчаю­щих обстоятельствах (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ), совершенное с косвенным умыслом.

Сказанное можно проиллюстрировать и примером из судебной практики. Так, С. и И. по предварительной договоренности, с це­лью хищения вещей, проникли в дом 76-летней гражданки А., свя­зали ее и вставили в рот тряпичный кляп. В процессе связывания С. нанес А. несколько ударов ногами по голове и другим частям тела, причинив тяжкие телесные Повреждения, в том числе пере­ломы костей носа, скуловых костей и основания черепа. Похитив интересовавшие их вещи, С. и И. скрылись. А. в результате меха­нической асфиксии, развившейся вследствие введения кляпа в рот, на месте происшествия скончалась.

Органы предварительного следствия действия С. и И. квали­фицировали как разбой при отягчающих обстоятельствах (ч. 3 ст. 146 УК РСФСР 1960 г.) и умышленное убийство при отягчаю­щих обстоятельствах (п. «а», «г», «е», «н» ст. 102 УК РСФСР 1960 г.). Суд первой инстанции действия С., связанные с убийством А., переквалифицировал на ст. 106 УК РСФСР (как неосторожное убий­ство), а И. в совершении убийства оправдал.

Верховный Суд Российской Федерации признал, что совершен­ное убийство необоснованно было признано неосторожным и что оно было совершено с косвенным умыслом. Суд первой инстан­ции поверил объяснениям осужденных о том, что А. они избили лишь для того, чтобы сломить ее сопротивление и, что, оставляя связанную потерпевшую с кляпом во рту, они рассчитывали, что утром к ней придут родственники и знакомые и ее освободят. По мнению же Верховного Суда Российской Федерации, эти объяс­нения противоречат объективным данным, которые установил суд.

Осужденные знали о преклонном возрасте А., но применили к ней насилие, опасное для жизни, а затем, связав руки и ноги, ос­тавили ее с разбитым лицом, с залитой кровью носоглоткой и с кляпом во рту, закрывавшим дыхательные пути, забросав ее оде­ялом и матрацем.

Для С. и И. беспомощное состояние А. и физические страда­ния, которые она испытывала, были очевидными, но они безраз­лично относились к этому и к возможным последствиям (в том числе и к наступлению смерти потерпевшей), о чем заявили в суде. Они не являлись жителями деревни, где проживала потерпевшая, не были знакомы с ней, не знали об образе ее жизни и имеются ли у нее родные, а поэтому их доводы о том, что потерпевшую могли бы спасти ее родственники или знакомые, Верховным Су­дом были признаны несостоятельными. Верховный Суд отменил приговор и дело направил на новое судебное рассмотрение.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет важное значе­ние для квалификации преступлений и индивидуализации уголов­ной ответственности и наказания. Так, преступления с формаль­ным составом, т. е. те, в состав которых не входит определенное преступное последствие, могут быть совершены только с прямым умыслом. Например, оставление в опасности, т. е. заведомое ос­тавление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследст­вие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возмож­ность оказать помощь этому лицу и был обязан иметь о нем заботу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состоя­ние (ст. 125 У К РФ), будет признано оконченным преступлением независимо от того, наступят для потерпевшего в результате этого тяжкие последствия или нет. Психическое отношение виновного в этом случае устанавливается лишь по отношению к факту его общественно опасного бездействия (оставления в опасности как такового) и выражается в сознании общественной опасности это­го бездействия и желании уклониться от выполнения своей обя­занности.

Наиболее важное практическое значение деления умысла на прямой и косвенный состоит в значении такого деления для отграничения умышленной вины от неосторожной, так как именно косвенный умысел является психическим отношением, погранич­ным с преступным легкомыслием как разновидностью неосторож­ной вины. И именно между косвенным умыслом и преступным лег­комыслием лежит «водораздел» умысла и неосторожности.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет важное значе­ние для отграничения покушения на преступление от оконченно­го преступления, поскольку теория уголовного права и судебная практика ограничивают возможность покушения на преступление лишь кругом преступлений с прямым умыслом.

Например, М. был осужден за покушение на убийство Ч. Винов­ный из мести нанес потерпевшей удар ножом в шею и пытался нанести второй удар, но из-за сопротивления потерпевшей этот удар оказался слабым, а дальнейшие попытки нанесения ударов были предотвращены людьми, прибежавшими на крики Ч. о помо­щи. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ переквалифицировала действия М. на умышленное причинение тяжкого телесного повреждения исходя из того, что М., нанеся ножом в шею потерпевшей и пытаясь ударить второй раз, сознавал общественно опасный характер своих действий, пред­видел наступление смерти потерпевшей и сознательно допускал это т е действовал с косвенным умыслом. Однако Президиум Верховного Суда РФ не согласился с таким выводом, отменил кас­сационное определение и указал, что при решении вопроса о

Виды умысла

Предусмотренные в УК РФ

Прямой

Внезапно возникший

Определенный

Альтернативный

содержании умысла виновного суд «должен исходить из совокуп­ности всех обстоятельств совершенного преступления и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию ранений и иных телесных повреждений (например, в жизненно важные органы человека), причины прекращения пре­ступных действий виновного и т.д.». Внимательный анализ обстоятельств совершения этого преступления подтверждает пра­вильность такого вывода. Такие обстоятельства, как нанесение удара ножом именно в жизненно важный орган, каким является шея попытка нанести второй сильный удар, предотвращенный лишь вмешательством посторонних лиц, и предотвращение на­ступления тяжких последствий уже нанесенных ножевых ударов благодаря своевременной медицинской помощи, в своей сово­купности свидетельствуют о том, что М. предвидел возможность наступления смерти потерпевшей и желал наступления такого последствия, т. е. действовал с прямым умыслом. Следователь­но действия виновного были правильно квалифицированы Пре­зидиумом Верховного Суда как покушение на убийство.

Кроме того, деление умысла на прямой и косвенный имеет зна­чение и для индивидуализации наказания. По общему правилу считается что общественная опасность преступлений, совершен­ных с прямым умыслом, выше, чем совершенных с косвенным умыс­лом Это связывается с тем, что в первом случае осознание и воля виновного непосредственно направлены на совершение обще­ственно опасно¹⁴³ деяния и причинение преступных последствий.

Законодатель ограничивается указанием лишь на два вида умысла _ прямой и косвенный. Однако теории уголовного права и судебной пр^актике известны и другие виды умысла.

Так по времени возникновения различается умысел заранее обдуманный и внезапно возникший.

Заранее обдуманный умысел характеризуется тем, что в этом случае намерение совершить преступление и само преступление отделены друг от друга определенным промежутком време­ни. В течение этого времени субъект обдумывает и вынашивает планы и способы совершения преступления (место, время, орудия и средства и т. д.).

Внезапно возникший умысел характеризуется тем, что он возникает внезапно и сразу же реализуется. В теории считает­ся, что по общему правилу преступления, совершенные с заранее обдуманным умыслом, опаснее, чем совершенные с внезапно воз­никшим умыслом. Такая позиция была отражена и в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., которое за пре­ступление, совершенное с обдуманным заранее намерением, уве­личивало наказание («полагалась всегда высшая мера наказания, за то преступление положенного»). Однако впоследствии это ука­зание было исключено из Уложения с предоставлением права суду учитывать различие этих видов умысла при выборе меры наказа­ния лишь в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Не содержится каких-либо указаний по этому вопросу и в УК РФ 1996 г. Дело в том, что само по себе установление указанных видов умысла еще не свидетельствует о меньшей или большей опасности преступления, совершенного виновным. Так, например, заранее обдуманный умысел может свидетельствовать и об определенной нерешительности виновного, и даже о происходящей в его душе тяжелой внутренней борьбе. Это характерно, например, для пре­ступлений против жизни, совершенных по мотиву ревности. И со­держание такого заранее обдуманного умысла, конечно же, не по­вышает степень общественной опасности совершенного лицом преступления. Напротив, реализация внезапно возникшего умыс­ла может иногда свидетельствовать о той легкости, с которой лицо идет на совершение преступления, подчас самого тяжкого. Так, например, убийство, совершенное на почве отказа потерпевшего дать закурить виновному, справедливо расценивается как убийст­во при отягчающих обстоятельствах, совершенное из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Уголовный кодекс лишь в двух случаях считает преступление, совершенное с внезапно возникшим умыслом, менее опасным. Это бывает тогда, когда такой умысел возникает под влиянием аффекта. Так, убийство или причинение тяжкого или средней тя­жести вреда здоровью в состоянии аффекта выделено законодате­лем в самостоятельные составы преступлений со смягчающими обстоятельствами (ст. 107 и 113 УК РФ). Данное обстоятельство может учитываться и в рамках такого смягчающего обстоятельст­ва при назначении наказания, как противоправность или амораль­ность действий потерпевшего, явившихся поводом к преступле­нию (п. «з» ч. 1 ст. 61 УК РФ).

В зависимости от степени определенности представления виновного об общественно опасных последствиях совершаемого им деяния умысел делится на определенный и неопределенный.

Определенный умысел характеризуется тем, что лицо четко представляет себе характер и размер последствий совершаемого им общественно опасного действия или бездействия. При этом определенный умысел может быть простым, когда виновный предвидит наступление одного преступного последствия, и альтернативным, когда виновный предвидит возможность на­ступления двух или более преступных последствий. Так, например, убийца, нанося удар ножом в сердце, действует с простым опреде­ленным умыслом, предвидя наступление смерти. Тот же, кто на­носит жертве удар ножом в живот, действует с альтернативным умыслом, так как предвидит возможность наступления вследствие этого либо смерти потерпевшего, либо причинения тяжкого вреда его здоровью и желает или сознательно допускает наступление любого из этих последствий.

При неопределенном умысле преступное последствие хотя и предвиделось виновным, но не было конкретизировано. Это может быть, например, при посягательстве на жизнь и здоровье потерпевшего такими орудиями и средствами, применение кото­рых может привести к самым разнообразным последствиям. На­пример, нанесение удара потерпевшему палкой по голове, нанесе­ние ему удара камнем в голову, ударов ногами по голове, груди, животу. В этих случаях возможно причинение самых разных по­следствий — от смерти до легкого вреда здоровью. Теория уго­ловного права и судебная практика исходят в этих случаях из того, что ответственность определяется в зависимости от фактически причиненных последствий, так как виновный предвидел наступ­ление любого из этих последствий и желал либо сознательно до­пускал их наступление. Однако такая квалификация будет обос­нованной лишь в случае установления именно неопределенного умысла. Если же в конкретном случае и при ударе потерпевшего палкой по голове будет установлен прямой умысел на лишение жиз­ни, то фактическое причинение потерпевшему менее тяжкого вре­да (допустим, причинение вреда здоровью средней тяжести) следу­ет квалифицировать как покушение на умышленное убийство.