Часть 1 ст.159 ук устанавливает ответственность за мошенничество, то есть хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребление доверием.

Мошенничество – одно из самых распространенных преступлений против собственности. Так, в 1997 г. было зарегистрировано 77 757 уголовно-наказуемых случаев мошенничества, в 1998 – 76 695, в 1999 – 83 624, в 2000 г. – 81 470, в 2001 г. — 79296 (по числу регистрируемых преступлений против собственности мошенничество прочно занимает третье место после кражи и грабежа). Характеристика объекта и предмета мошенничества (как и других видов хищений) была дана в первом параграфе данной главы. Напомним лишь, что в диспозиции ст.159 УК к предмету мошенничества отнесено не только чужое имущество как таковое, но и право на чужое имущество, что, как уже отмечалось, породило на этот счет настоящую дискуссию в уголовно-правовой литературе. Однако, как уже было сказано, в гражданском праве имущественные права также относятся к имуществу (ст.128 ГК РФ) и, следовательно, особых оснований для теоретических споров по этому поводу не существует.

Объективная сторона мошенничества выражается в действиях – хищении чужого имущества и приобретении права на чужое имущество и способе такого хищения и приобретения – обмане или злоупотреблении доверием.

Обман при мошенничестве – это либо сообщение ложных сведений, либо умолчание об обстоятельствах, сообщение о которых являлось обязательным. Варианты таких обманов весьма разнообразны. С.М.Кочои достаточно скрупулезно обобщил опубликованную за многие годы судебную практику по делам о мошенничестве. Наиболее типичными при этом разновидности мошеннических обманов оказались следующие: получение обманным путем из кассы предприятия зарплаты за другое лицо; незаконное получение надбавки за выслугу лет путем подделки документов; получение денег из сберегательной кассы по утерянному (или подложному) аккредитиву; незаконное получение пенсии по старости вместо полагавшейся пенсии по инвалидности (из-за разницы между полученной и полагавшейся пенсиями); сбыт под видом денег помещенных в газетах рисунков с изображением образцов денежных знаков, которые ввиду их грубой и примитивной подделки не могли попасть в обращение и рассчитаны были на обман отдельных граждан; хищение вещей, сданных владельцем в гардероб по найденному или украденному жетону; продажа гражданами поддельных лотерейных билетов, на которые пал крупный выигрыш; сбыт изготовленных «под золото» фальшивых монет дореволюционной чеканки; обманное получение средств путем заключения сделок на производство каких-либо работ без намерения их выполнять и т.д.¹ Все это действительно традиционные способы обмана при мошенничестве.

Однако известные «зигзаги» реформирования российской экономики, в первую очередь, мягко говоря «издержки» проведенной в России ваучерной приватизации позволяют утверждать, что на первое место по количеству обманутых, т.е. жертв от мошенничества, и размеров похищенного у них имущества следует поставить обман при строительстве так называемых фанансовых «пирамид» (заранее оговоримся, что речь идет не о количестве таких преступлений, пусть даже и официально зарегистрированных, а о количестве потерпевших от мошенничества и размеров причиненного им имущественного ущерба). Так, по официальным данным Следственного комитета при МВД России при расследовании 195 дел о финансовых «пирамидах» потерпевшими от мошенников было признано более 1 миллиона 200 тысяч человек, а причиненный им ущерб оценивается в 7 миллиардов 840 миллионов рублей (на момент опубликования этих данных обвинительные приговоры были вынесены всего лишь по 62 уголовным делам, а ущерб удалось возместить на 90,8 млн. руб.)².

Приведем в качестве примера наиболее «громкие» дела о финансовых «пирамидах». Так, основатель финансовой пирамиды «Тибет» В.Дрямов был осужден к 15 годам лишения свободы за совершение мошенничества в крупном размере. Было установлено, что Дрямову удалось похитить у вкладчиков в период с 1993 по 1994 год 17 миллиардов 343 миллиона 238 тысяч неденоминированных рублей (в 1994 году основатель «Тибета» уехал из России и был объявлен в международных розыск, в 1998 г. был передан России правоохранительными органами Греции).

Гендиректор ТО «Инвестиционная компания «Хопер-Инвест» О.Суздальцев приговорен к четырем годам лишения свобод с конфискацией имущества, а его заместитель Л.Константинова – к восьми годам лишения свободы с конфискацией имущества за то, что мошенническим способом похитили у вкладчиков указанной инвестиционной компании и у инвесторов одноименного чекового инвестиционного фонда 2 миллиарда 65 миллионов 672 тысячи неденоминированных рублей (помимо осужденных соучредителей, обвиняемыми по делу проходили сын осужденной Л.Константиновой Лев Константинов и ее родственник Т.Аббазов, находящиеся в международном розыске, в связи с чем их дело выделено в отдельное производство).

Уместно заметить, что основатель самой «нашумевшей» (благодаря сверхназойливой рекламе российского телевидения) и самой масштабной по количеству обманутых вкладчиков – финансовой «пирамиды» МММ Сергей Мавроди сумел уйти от правосудия. Пользуясь депутатской неприкосновенностью (Госдума отказала правоохранительным органам в возбуждении на него уголовного дела), он, чтобы «не испытывать судьбу», скрылся и находится в международном розыске.

Финансовые «пирамиды» как порождение ваучерной приватизации – уже история. Однако финансовая изобретательность умело использует и другие возможности российских особенностей рыночной экономики. В этом отношении можно выделить махинации с незаконным отчуждением госпакетов акций крупных промышленных предприятий (судебная перспектива таких дел, увы, невелика). В качестве примера можно привести расследование уголовного дела, возбужденного по факту мошенничества, связанного с незаконным отчуждением в 1995 – 1997 годах 20-процентных госпакетов акций Красноярского алюминиевого завода «Агинского глиноземного комбината». Эти акции не были проданы на конкурсе или аукционе, а были переданы по номинальной стоимости в собственность одного из крупнейших банков края – «Метелэкс» (базовое финансовое учреждение Красноярского алюминиевого завода), а впоследствии они достались «Транснациональной алюминиевой компании» (ее участником опять-таки оказались и «Металэкс», и «Красноярский алюминиевый завод и Агинский глиноземный комбинат»). Точно подсчитать ущерб, причиненный государству от такой «благотворительности» сложно, но по оценке Счетной палаты только в результате передачи госпакета акций Красноярского алюминиевого завода по номинальной стоимости упущенный доход федерального бюджета составил 147 миллиардов рублей¹. Варианты подобной финансовой мошеннической изобретательности, увы, достаточно разнообразны.

Злоупотребление доверием как способ мошенничества в теории уголовного права обычно понимается как использование для завладения имуществом специальных полномочий виновного или его личных доверительных отношений с лицом, в ведении или под охраной которого находится имущество². Однако между злоупотреблением доверием и обманом не существует принципиального различия. Правы поэтому те авторы, кто считает, что обман в мошенничестве обычно сочетается со злоупотреблением доверием. «С одной стороны, преступник стремится вначале завоевать доверие лица, избранного в качестве жертвы. Если потерпевший оказывает доверие виновному, то любой обман со стороны последнего выглядит одновременно как злоупотребление доверием. С другой стороны, преступник может прибегнуть к обману для того, чтобы заручиваться доверием потерпевшего, а затем злоупотребить им»³. В широком смысле с известной долей условности можно считать, что злоупотребление доверием является разновидностью обмана при мошенничестве.

По отношению потерпевшего к факту перехода имущества к преступнику мошенничество в какой-то мере сближается с кражей. В обоих случаях лицо не осознает того, что незаконно лишается имущества.

Между ними, однако, есть и принципиальное различие, позволяющее отграничить тайное похищение чужого имущества от похищения его путем обмана и злоупотреблением доверием. И это различие лежит также в характеристике субъективной стороны действий потерпевшего при мошенничестве. Потерпевший добровольно и сознательно передает свое имущество (находящееся в собственности либо в законном владении) преступнику (например, жертвы упомянутых выше финансовых «пирамид» простаивали днями и ночами для того, чтобы вручить свои деньги преступникам-аферистам, надеясь на скорый их возврат в гораздо большем размере), чего нет при краже как тайном похищении имущества (на это справедливо обращали внимания, например, И.Я.Фойницкий и Б.С.Никифоров)⁴.

Мошенничество считается оконченным с момента завладения чужим имуществом или правом на чужое имущество.

Субъектом мошенничества является лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Субъективная сторона данного преступления (как и любого хищения) характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Виновный сознает, что путем обмана или злоупотребления доверием совершает хищение чужого имущества и желает этого.

Часть 2 ст.159 УК предусматривает повышенную ответственность за мошенничество, совершенное: а) группой лиц по предварительному сговору, б) неоднократно, в) лицом с использованием своего служебного положения, г) с причинением значительного ущерба потерпевшему. Квалифицирующие обстоятельства, предусмотренные пунктами «а», «б» и «ч» ч.2 ст.159 УК понимаются также, как и при краже (пункты «а», «б» и «ч» ч.2 ст.158 УК). Как мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения квалифицируются случаи мошеннического использования служебного положения как должностными лицами государственных органов, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений (см. Примечания 1-4 к ст.285 УК), а также лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (см. Примечание 1 к ст.201 УК).

К особо квалифицированному, предусмотренному ч.3 ст159 УК, относится мошенничество, совершенное: а) организованной группой, б) в крупном размере, в) лицом, ранее два или более раза судимыми за хищение или вымогательство. Эти признаки понимаются также, как и при краже (пункты «а», «б», «в» ч.3 ст.158 УК).