§ 3. Распределение внешнеполитических полномочий между высшими органами государственной власти и управления

Ощутимое воздействие на работу внешнеполитического ме­ханизма зарубежных стран оказывают нормы конституционного права, определяющие полномочия высших органов государства в сфере внешних сношений. Подобные нормы содержатся не толь­ко в собственно конституции той или иной страны, но и в других законах конституционного характера, регламентах парламентов, актах правительственной власти. Совокупность этих норм опреде­ляет место и роль каждого из высших органов государственной власти и управления в процессе разработки, принятия и осуще­ствления внешнеполитических решений.

В общей системе высших органов государственной власти и управления особое место принадлежит главе государства. Это объясняется тем, что именно глава государства является симво-

ческих аспектов, затрагивающих интересы Федерации в целом) такое согласие должно быть получено еще до начала перегово­ров о заключении соглашения. Круг вопросов, по которым гер­манские земли до сих пор заключали международные соглаше­ния, довольно узок. Он касается в основном вопросов охраны ок­ружающей среды, приграничного водопользования и рыболовства, культурного сотрудничества. В то же время земля Бавария по существу самостоятельно решает вопросы торгово-экономическо­го сотрудничества с Австрией.

Определенное сходство с ФРГ имеет распределение внешне­политической компетенции между Федерацией и ее субъектами в Швейцарии. Конституция этой страны относит внешнеполитичес­кую деятельность к компетенции Федерации, однако допускает возможность участия в ней и кантонов, ограничивая их деятель­ность определенными предметными рамками. "За кантонами оста­ется как исключение, — сказано в ст. 9, — право заключать с иностранными государствами договоры по вопросам народного хозяйства, соседских отношений и полиции". Однако эти договоры не должны содержать ничего противного правам Федерации или других кантонов.

Таким образом, рассматривая конституционные основы рас­пределения компетенции в сфере внешних сношений между фе­дерацией и ее субъектами, а также существующую до сих пор политическую практику, можно сделать вывод о том, что ведение внешнеполитических дел остается прерогативой федерации. Даже в тех странах, конституции которых допускают возможность внеш­неполитической деятельности субъектов федерации, такая возмож­ность используется последними лишь в крайне ограниченном объе­ме, к тому же под жестким контролем федеральной власти.